Теодорик

– Что вы сделали с Ирой? Где она? – медленно проговорил он, уже заранее боясь услышать ответ в духе «да вот же её рёбра перед тобой, а голова вроде где-то в том краю должна быть».

– А у тебя губа не дура, сразу к десерту хочешь перейти? – по-своему истолковал вопрос дядя, кивнув при этом куда-то вглубь галереи.

Девушка не заставила себя ждать. Её ввели в галерею, спелёнатую верёвками по рукам и ногам с торжеством, с каким обычно выносят на пиру коронное блюдо повара. Каким-то немыслимым образом Теодорик сумел не только не дрогнуть, но даже сохранить нейтральное выражение лица. В зале по меньшей мере сотня голодных хищников и кинуться сейчас у них перед носом к «десерту» будет равнозначно подписанию смертного приговора. Вампиры начали подниматься со своих мест, шумно отодвигая стулья в стороны.

– Останови их, – одними губами прошептал Теодорик, не меняясь в лице и продолжая смотреть прямо перед собой. Со стороны могло показаться, что вся эта ситуация его мало волнует и он едва обращает внимание, что творится вокруг него.

– Не волнуйся, Деррик, всем достанется, – ухмыльнулся дядя Арно, вставая вслед за остальными.

Безвыходность ситуации, ненароком брошенное имя, каким его называли в детстве, оскаленные клыки соседей по столу – всё это смешалось в голове Теодорика, придав холодной решимости человека, собирающегося шагнуть в пропасть с обрыва. Рука сама собой нашарила рядом с тарелкой нож для мяса. Пальцы как-то непроизвольно сжались на рукоятке. Сейчас или никогда.

Вскочив из-за стола, парень обхватил дядю Арно за шею, приставив нож к его сердцу.

– Всем сесть и заткнуться!

Вампиры замерли, однако исполнять приказ не торопились, уставившись на своего главаря с тупой покорностью овец в стойле. Теодорик приставил острие ножа вплотную к коже, стараясь подавить нарастающий внутри приступ паники. Они его как будто не слышат. Если дядя успеет сказать им хоть слово, они растерзают его прежде, чем Теодорик мстительно вгонит нож в его сердце.

– Развяжите её. Девушка пойдёт со мной, – холодно продолжил вампир, удивившись собственному спокойному, властному голосу.

– Делайте так, как он говорит, – степенно кивнул дядя Арно с таким видом, словно приставлять нож к его сердцу было обычным ритуалом за каждым ужином и это уже порядком успело ему наскучить.

Отпрыски покорно исполнили указание, развязав многочисленные узлы. Придушенно пискнув, Ира рысью кинулась к Теодорику, спрятавшись у него за спиной. Теперь дело было за малым – выбраться каким-то образом из этих катакомб. Теодорик поудобнее перехватил нож, только сейчас запоздало осознав, что решился угрожать собственному дяде. Преступление во много раз тяжелее того, предыдущего, за которое его приговорили к многовековому заточению. Н-да уж, с «правильным» образом жизни, который он клялся начать, ещё будучи элементалью, явно не задалось.

– А теперь вы позволите нам уйти и никто из вас не сдвинется с места.

Вампиры вновь не шелохнулись. Судя по их напряжённым позам, достаточно было лёгкого взмаха ресниц «хозяина», чтобы они сорвались с места. Но дядя Арно вновь коротко кивнул, призывая их подчиниться. Не выдержав, Бруно порывисто шагнул было вперёд, оскалив зубы, но тут же осёкся и замер, словно наткнувшись на невидимую стену. Лишь в глазах блеснуло звериное бешенство, едва он встретился взглядом с Теодориком. Изначальное сравнение этого новообращённого с собачонкой у ног хозяина не было так уж далеко от истины.

Продолжая держать нож у сердца, Теодорик осторожно начал отступать назад, не рискуя отводить взгляд от неестественно замерших вампиров. Шаг за шагом они вышли из галереи, вновь оказавшись в полутёмном тоннеле. Вопреки его опасениям, дядя не пытался предпринять попыток к бегству или призвать на помощь свою свиту. С каждым новым витком тоннеля Теодорик всё слабее чувствовал их присутствие, а вскоре оно и вовсе исчезло. Пламя факелов тревожно затрепетало из стороны в сторону. Сквозняк. Выход где-то рядом.

– Ну, поиграли и будет, – спокойно объявил дядя Арно и выкрутив руку племяннику, рывком притянул его к себе. Нож выпал из ослабевших пальцев и стены тоннеля тут же подхватили этот металлический лязг. Ира прижалась к стенке, не решаясь ни вступиться за Теодорика, ни сбежать.

– Что же ты, Деррик, старших не уважаешь?

– Ты связался с низшими! Ты сам себя не уважаешь!..

Голос Теодорика сорвался на крик, вперемешку с тошнотворным хрустом. Вампир бухнулся на колени, со стоном баюкая неестественно вывернутую руку.

– Не знаю, что на тебя нашло, но пока ещё не поздно вернуться в лоно семьи.

– Кучка недовампиров – это семья?!

– Всяко лучше, чем люди! Я всё понимаю, первая-вторая сотня – самый расцвет молодости, но променять свой клан на какую-то девку?!..

– Зато я людей живьём не ем, – уязвлённо отозвалась Ира.

– Оно и видно, кожа да кости! Если бы не голодный год, сроду бы о такой ужин рук не замарал!

– Ну хватит!

Теодорик кое-как встал с пола, с хрустом вернув руку в прежнее положение.

– Ни за что не поверю, что тобой, дядя, движут родственные чувства. Что тебе от меня нужно?

– Что я всегда ценил в тебе, так это твою практичность. Ты не хуже меня знаешь, что низшие вампиры куда больше подвержены перепадам настроения из-за своей неуёмной жажды. Те, кто постарше и поопытнее признают во мне лидера, но есть и молодняк. Глупые, борзые… Но перед двумя высшими вампирами они склонятся, будь уверен.

– Как-то не прельщает.

– А что, по-твоему сторона людей лучше?

– Я ни на одной из сторон.

– Э-э! – дядя Арно разочарованно отмахнулся, словно от какой-то досадной мелочи. – В одиночку тут не выжить. Род, клан, хоть небольшая группа, но на чьей-то стороне ты всё-таки должен быть.

– Как ты помнишь, я никогда не был на стороне большинства.

– И к чему тебя это привело?

– И тем не менее я вернул себе своё тело.

– …Чтобы снова совершить ту же глупую ошибку.

С минуту, если не больше, в тоннелях стояла мёртвая тишина, лишь изредка слышалось, как звонко срывалась со свода очередная капля влаги. Наконец Теодорик решился первым нарушить молчание:

– Так ты позволишь нам уйти?

Дядя Арно с нескрываемым отвращением окинул взглядом вжавшуюся в стену Иру, сдержавшись от презрительного плевка под ноги только в силу воспоминаний о хорошем воспитании.

– Я-то отпущу, но понимаешь ли ты чем тебе, Деррик, это грозит?

– Осуждающе посмотришь мне вслед?

– Как только ты уйдёшь отсюда – ты станешь изгоем и врагом для меня и моего клана. И если наши пути когда-нибудь пересекутся – я вскрою тебе глотку и не посмотрю, что мы с тобой когда-то были роднёй.

– Приятно слышать, что традиции в нашей семье не меняются. Всё та же тёплая и дружеская атмосфера. Ира, пойдём.

Дядя Арно криво ухмыльнулся. Он уже понял, что племянника не переубедить и, пожалуй, даже ждал какого-то подобного ответа. И всё же его захлестнула горечь, словно у него из рук уплыла особенно ценная статуэтка, предлагаемая за смешную цену.

– Только что ты подписал себе приговор, Теодорик.

С этими словами он словно призрак истаял в темноте. Но его тихий, вкрадчивый голос звучал в ушах вампира до самого выхода. Хотя, возможно, всему виной было только эхо.

Глава 10

Теодорик ожидал, что буря разразится сразу после выхода из пещеры, но Ира не проронила и слова. Молчала она и по дороге к близлежащей деревеньке и во время скромного ужина в таверне. Вампир уже решил, что опасность миновала и направился было к себе в комнату, когда за ним вдруг увязалась Ира. С самым решительным видом она перешагнула порог, закрыв за собой дверь и хмуро уставившись на напарника.

– Если захотелось переночевать со мной бок о бок, можно было бы предупредить, чтобы я не переплачивал за комнату, – хмыкнул Теодорик, прекрасно отдавая себе при этом отчёт, что с таким выражением лица, как у неё, скорее приходят, чтобы убить, чем приставать с недвусмысленными намерениями.