Страница 52 из 74
— Иван Михайлович, вы догадываетесь, что идете в ловушку?
— Понимаю, но осознаю также, что охотник, хватая руками медведя, очень быстро получает проблему на свою голову. Вот я и хочу, чтобы у Палена третьего возникла проблема. Смертельная. Поэтому, Петр Хрисанфович, прошу вас не вмешиваться в поединок.
— Я передам государю ваше мнение. От себя хочу добавить, что как дворянин я вас понимаю, но как патриот России я не могу принять вашего решения и того бессмысленного риска, которому вы собираетесь подвергнуть себя, — с этими словами граф Обольянинов покинул мои апартаменты. Через полчаса ко мне заехали Бенкендорф с Эйлером, коих я попросил быть моими секундантами и договориться с представителями Федора и Павла Паленов по условиям и месту проведения поединка.
Дуэль назначили завтра на девять утра. С первым мне предстояло драться с Федором, который очень удивил: стреляться на пистолетах с тридцати шагов в поле безмагии — это серьезная заявка. В столице такое место было в двух местах — в Академии техномагии, где разбирались с трофейным подавителем, и вблизи австрийского посольства. С Великобританией сейчас война, и роль британского посланника играет дуайен* дипломатического корпуса, которым является австрийский посол, а для обеспечения безопасности и исполнения представительских функций бритты передали в его распоряжение охрану своего посольства, в составе которой присутствовал подавитель магии. А значит, стреляться придется рядом с домом Салтыкова, где располагается посольство, и скорее всего, собирается укрыться Федор Пален при благоприятном для себя исходе дуэли. Павел, не мудрствуя лукаво, выбрал дуэлировать на шпагах через час после окончания поединка с братом.
Утро выдалось морозным, и мы с двумя Александрами решили прибыть на место пораньше. К восьми утра подъехали к Царицыному лугу и стали ожидать врача, с которым договорился Бенкендорф. Я почему-то даже не удивился, увидев подъезжающую к нам карету с лейб-хирургом государя, графом от магии жизни Яковом Васильевичем Вилли внутри.
Ровно в десять утра мы с Бенкендорфом и Эйлером отправились навстречу графу Палену третьему с секундантами. Сыновей у Петра Алексеевича Палена было трое, поэтому называли их в армии по нумерам. Федор, с которым мне предстояло стреляться, был третий нумер, Павел — второй, а генерал-майор Петр Петрович Пален, состоявший в должности шефа Каргопольского драгунского полка, прозывался Пален первый.
Братья пришли вдвоем. Их сопровождали двое офицеров в мундирах Изюмского гусарского полка, шефом которого состоял Пален второй, и еще один полковую принадлежность которого я определить не смог. Секунданты братцев-кроликов подошли к Бенкендорфу и Эйлеру и стали оговаривать условия поединка. В результате диспозиция получилась следующая. Я и Федор с пистолетами в руках расходились на пятнадцать шагов от барьера каждый и по команде оборачивались и стреляли. Происходило сие действо вдоль ограды Австрийского посольства в поле безмагии. Один из Изюмских гусар в чине капитана принес ящик с пистолетами. Бенкендорф достал оба ствола, тщательно осмотрел их и даже понюхал, не пахнут ли порохом. Дабы исключить возможность пристрелки одним из участников дуэли, ибо «Правила о разбирательстве ссор, случающихся в дворянской среде» предписывали стреляться исключительно из нового непристрелянного оружия. Мы с Федором, который старательно отводил от меня глаза, подошли к Бенкендорфу с капитаном-изюмцем Осипом Францевичем Долоном. Бенкендорф, которого избрали секундантом-распорядителем, задал стандартный вопрос: «Господа, не желаете ли вы примириться?»
— К сожалению, сие невозможно, — ответил Федор, а я лишь отрицательно покачал головой.
— Что ж, господа, жаль. Расходитесь. Стреляем с разворота в течении пяти секунд по команде «Начинай».
Остальной народ кучкой отошел метров на десять в сторону.
«... Четырнадцать, пятнадцать, — досчитал я необходимое количество шагов. — Что же задумал этот поганец? И почему я так спокоен? Если-бы мне пару лет назад рассказали о том, что я буду стреляться на дуэли с сыном убийцы Павла I, я только пальцем у виска покрутил. А сейчас стреляюсь, и никаких эмоций, кроме досады и легкого опасения. Но все-таки что он задумал?»
Прозвучала команда «Начинай», я повернулся и на счет «раз» присел на одно колено; услышав голодный свист пули над головой, прицелился и выстрелил. Обострившееся зрение показало, как на плече Федора расцветает красный тюльпан попадания. Сзади раздался странный шум. Бенкендорф и Долон смотрели округлившимися глазами мне за спину. Пален медленно опускался в снег. Его старший брат, побледнев, как полотно, тоже смотрел мне за спину. Наконец и я повернулся — вот тут-то меня пробрала дрожь. Пуля попала в дерево, и вековая липа оплывала, как воск над огнем, превращаясь в лужу гнили. Капитан Долон и его сослуживец по изюмским гусарам поручик Дмитрий Маркович потрясенно смотрели на Федора, а в это время третий офицер споро взвел курок пистолета, извлеченного из-под шинели, и, тщательно прицелившись, выпалил в меня. Я постарался перекатом уйти в сторону от выстрела, но запутался в полах шинели. Ногу пронзила адская боль, которая быстро распространилась по всему телу, и свет в моих глазах потух.
* вызвавший всех государей Европы на поединок — Российский император, видя, что европейския державы не могут прийти к взаимному между собой соглашению, и, желая положить конец войне, опустошающей Европу в продолжение одиннадцати лет, возымел мысль назначить место для поединка и пригласить всех прочих государей прибыть туда и сразиться между собою, имея при себе секундантами, оруженосцами и судьями поединка своих самых просвещённых министров и самых искусных генералов... Сам же Павел I намеревается взять с собой генералов Палена и Кутузова.
*дуайен — глава дипломатического корпуса, старший по дипломатическому классу и по времени аккредитования в данной стране дипломатический представитель.