Страница 3 из 133
-- Мне показалось, вы произнесли что-то против шведов? - сказал он.
Как обрадовался и оживился капитан!
-- Вот он! - закричал он. - Этот господин, который купил ваши места. Да, да, он, - он произносил! - это уже обращаясь к верзиле и указывая на Арни.
-- О та, - сказал швед, исполненный величия. - Это я. Я купил ваши места. Я, Олаф Гундельссон. И что?
-- Это ты?! - передразнил Арни. - Рагнар придвинулся. - А кто ты таков? Древний конунг? Вот тут у нас конунг - и он ткнул локтем в Рагнара, который на всякий случай приосанился - подревнее будет. И что, ты думаешь, что, раз ты раскормил себе такое седалище, то ты можешь ехать двумя его половинками на двух местах сразу?
-- Вы издеваетесь? - осведомился швед. Шведы, как известно, соображают медленно, но Арни ухитрился влить в свои интонации столько яду, что его почувствовал бы и лапландец.
-- А как же, - подтвердил Арни. Каким бы швед ни был гигантом, вряд ли он сдюжит один с двумя норвежцами.
"А швед-то, небось, человек не бедный. Хе-хе", - подумал Рагнар, с удовольствием рассматривая богатую кольчугу противника, надетую на ярко-красную рубаху, расшитый пояс и в особенности кошель, висевший на нем. (У самого Рагнара в кошель давно нагадили мыши).
Но все оказалось не так просто.
-- Ко мне, - лаконично приказал швед.
"Сношающиеся подземные духи!" - с запозданием подумал Рагнар. А ведь можно, можно было догадаться. Дорогая кольчуга, кошель, властный голос. Меч, наконец. Наверняка фамильный. С рунами. Какое-нибудь "Черное Жало". Не какой-то топорик. Эх, пропадай, молодость!
Шесть человек, включая господина, причем остальные ненамного мельче. Все с мечами.
Рагнар скрестил руки на груди и, поглядывая в небо, засвистал популярный мотив "Разорван лютыми врагами, упал берсеркер молодой, и грудь его во тьме дымится, луна смеется над вдовой". На этот раз в свисте исполнителя звучали неподдельный драматизм и искренность.
-- Итак, - сказал Олаф Гундельссон насмешливо, когда его люди выстроились позади, - вы жалкие хвастуны. - Но я - человек великодушный. Не в моих правилах устраивать бойню. Мы решим этот вопрос с тобой, - он ткнул пальцем в Арни, - один на один.
"Прощай, друг", - подумал Рагнар. Хотя, хотя... Нет! Да! Ведь швед предлагает Арни бой один на один! Он думает, что Арни маленький, а он, швед - большой. Так, так. Швед - идиот. Швед все-таки. Рагнар воспрянул духом. Штука была в том, что маленький Арни дело свое знал туго, и Рагнар это знал. Этого не знал швед, но, как говорится, вот какую пользу мы можем извлечь из того, что знаем мы, и чего не знают другие.
Арни Ловкач был ловкачом не в переносном, а в самом что ни на есть прямом смысле. Наделенный от природы почти чудесной ловкостью, с очень быстрой нервной системой, Арни к тому же постоянно и упорно тренировался, так как страдал от стойкого комплекса неполноценности, часто присущего щуплым людям. (И даже некоторым великим полководцам, один из которых, родившийся много, много позже, и дал имя этой черте характера. Но в описываемое нами время она еще никак не называлась). Конечно, швед, возможно, тоже является мастером, но, судя по тому дурацкому виду, с которым он держится за рукоять своего богатого меча... Рагнар тихо хрюкнул, отворачиваясь в сторону, чтобы швед не заметил. Попутно он встретился взглядом с Арни и понял, что тот тоже оценил боевые достоинства противника. Арни просто светился. Он повернулся к Олафу, по дороге скосив глаза куда-то к кончику носа и страшным усилием воли принимая испуганный вид.
-- Уважаемый, - дрожащим голосом начал он.
-- Нет, нет, - швед понял его по-своему. - Я сегодня добр, но драться мы будем. Да, будем, - твердо повторил он.
Арни аж зашелся в кашле. "Выдаст сейчас себя, дурак", - с раздражением подумал Рагнар. Но Арни овладел собой. На глазах его блестели слезы.
-- Нет, не то, что ты подумал, - сказал он. - Ты, конечно, можешь убить меня, - швед качал головою в такт словам Арни, и борода его колыхалось под слабым ветерком, - но боюсь я, что после моей смерти вы всей компанией надругаетесь над моим другом, - Рагнар возмущенно ткнул Арни в спину, - а я этого не хочу. - Швед дернул подбородком.
-- Так поклянись же, - голос Арни зазвенел, - что после скорой моей смерти от руки доблестного воина (а я не сомневаюсь, что ты, Олаф, именно таков) с моим другом не случится ничего плохого!
"Переигрывает", - подумал Рагнар. Он понял, куда клонит Арни.
-- Клянусь, - раздраженно подтвердил швед. Разговоры не были его стихией, ему не терпелось начать.
-- Еще одна вещь, - сказал Арни, как бы извиняясь, что он отнимает время у доблестного воина. - В жизни всякое бывает, у судьбы порой причудливые извивы, и раз в сто лет даже медведь может поскользнуться на собственном дерьме и переломить копчик. - У Арни сверкнули глаза, но швед не понял. Ну, швед же! - Поэтому, о доблестный сын Гунделя, поклянись быстренько и прикажи своим воинам как положено, что, если ты будешь ранен или - уж не приведи нам такого несчастья! - убит, - чтобы они с нами не расправились в нарушение слова и не покрыли бы тебя и имя твое навеки позором...
-- Я понял тебя, - перебил Олаф, поворачиваясь к своим рабам, - говорю и приказываю при свидетелях: если я буду ранен или убит, не чинить вреда этим двум людям, или вы покроете меня и мое имя вечным позором, и по голове вас за это не погладят. Мы можем наконец начать или нет?!
-- Можем, - разрешил Арни, и топорик скользнул в его руку. Швед тяжело вытащил меч. Ему, наверное, казалось, что он делает это величественно.
Противники встали друг против друга.
-- Ну ты, тухлая, грязная, развонючая шведская дырка! - дружелюбно произнес Арни.
Гундельссон заревел и бросился на него. Он нанес четыре подряд страшных свистящих удара, ни один из которых в Арни не попал. Зрители (а все, занятые на погрузке, понятно, собрались смотреть бесплатное представление) затаили дыхание. У противника Арни появилось на лице озадаченное выражение, и, возможно, он начал понимать. Однако было поздно, потому что после пятого свистящего удара Олафа (такого же успешного, как и первых четыре) топорик Арни прочертил в воздухе быструю дугу и на полной скорости поздоровался с правым боком шведа.