Страница 1 из 133
<p>
</p>
<p>
1. История завязывается</p>
Рагнар Длинноухий был благородным, но незаконным потомком древнего ярла-колдуна. Так говорили легенды. Правда, в эти легенды никто не верил: было, было подозрение, что их придумывает сам благородный потомок.
Рагнар сидел на камне на берегу большой лужи и плевал в воду, наблюдая, как плевки искажают отражение его лица. Он пребывал в мрачном настроении. Беда состояла в том, что кушать сегодня не подали. Да и еще хуже - не имелось серьезной надежды, что подадут впредь. Глупая, несправедливая судьба! По ее милости храбрый сын, внук и правнук викингов оказался на мели.
Однако ж, требовалось что-то предпринимать. Озабоченный этой низкой необходимостью, Рагнар и сидел сейчас на валуне, предаваясь невеселым размышлениям. В небе, не зная горя, гонялись друг за другом чайки и ястребы, по деревьям скакали белки, над самим потомком ярлов жужжали пчелы и большие злобные комары. Но Рагнару было не до этого великолепия. Он обдумывал, стоит ли пойти к соседу, Лейву Жидкому, и потребовать возврата серебряных марок, опрометчиво одолженных тому еще зимой. Хитрый Лейв ссылался на трудные времена. Подразумевалось, что у самого Рагнара в погребе стоит подаренный Тором-кузнецом монетный пресс, а металл для чеканки каждую ночь падает с неба - оттого в соломенной крыше дома и зияют такие большие и частые дыры.
Рагнар подозревал: если взять Лейва за шиворот и хорошенько потрясти, то из него может выйти толк. Может быть, даже в виде серебра. Но была сложность: Лейв, хоть и Жидкий, имел в распоряжении дюжину здоровенных работников и трех костоломов-братьев. Рагнара же позавчера покинула последняя прислуга, оскорбленная хронической задержкой жалованья. Как ни был отважен потомок ярлов, этот вариант все-таки требовал доработки.
Можно было попробовать воззвать к совести Лейва. Но Рагнар знал: если воззвание не подкреплено убедительной порцией копий и секир, - или, на худой конец, добротных деревянных бит для игры в мяч, - все самое лучшее в человеке обычно не просыпается. Рагнар усмехнулся с мудрой горечью.
Когда солнце докатилось до обеденной точки, он все еще не пришел ни к какому решению. Небеса оставили его без обеда, но одну вещь милостиво не тронули: большой кувшин с хорошим темным элем. Эль полагался в торжественных или, наоборот, трудных случаях, требующих особенной стойкости духа. Рагнар решил, что как раз такой случай настал. Да и беречь эль дальше, тогда, когда нечего жрать, - не имело смысла.
Рагнар потянулся за кувшином, предусмотрительно захваченным из дома и дожидавшимся, пока на него обратят внимание. Но вдруг остановился: за спиной ему почудился шорох. Левая рука Рагнара - он был левшой - плавно, но не мешкая особо, пошла к бедру. Никому не возбраняется философстовать, но боевой топор тем временем все же лучше иметь при себе, - если ты, конечно, не ставишь целью до срока отправиться в нижний мир. Особенно когда вокруг живут такие не имеющие понятий о добре и зле люди с повадками хорька, как Лейв Жидкий.
-- Рагнар, потомок древнего рода! - раздалось у Рагнара почти над самым ухом.
Рагнар крутанулся на месте и упал в объятья своего старого приятеля Арни по кличке Ловкач.
-- Проклятье, не смей больше никогда так делать! - закричал раздраженный Рагнар.
Но Арни не обратил внимания на эту декларацию. Он шутливо пнул Рагнара в живот, и Рагнар согнулся. Все-таки сегодня он был не в форме. Затем Арни уселся на валун, и, пока хозяин приходил в себя, одним мощным глотком благополучно прикончил эль. Элем остался доволен, благодарно крякнул, вытер стекающие по усам капли. Дружелюбно улыбнулся потомку ярлов, который только-только перешел в положение "на четырех опорах" и поднял на Арни бледное, как норвежское небо, лицо. А когда взбешенный Рагнар рывком вскочил на ноги, Арни внезапно посерьезнел.
-- У меня к вам дело, дорогой друг, - Арни вытянул грязный указательный палец и несколько раз согнул и разогнул его, делая знак приблизиться. Ошеломленный такой самонадеянностью, Рагнар последовал за пальцем. Но Арни палец вовремя отдернул, вскочил с камня и принялся энергично расхаживать туда и сюда. Наконец он остановился.
-- Корабль Карлссона отплывает завтра, - произнес он загадочную фразу.
-- Что?? - сказал Рагнар.
-- А то. Что меня зовут Арни, и я не знаю неудач, - заявил Арни.
Арни любил выражаться туманно. За это скальды иногда называли его Арни Хитрое Седалище.
Однако последнее заявление Арни было воспринято скептически.
-- Бездельник! - проворчал потомок волшебного ярла.
Но Арни, как ни странно, не обиделся.
"Что-то он подозрительно возбужденный - подумал Рагнар. - Наверное, замочил кого-нибудь". Впрямь, для своего хлипкого телосложения и маленького роста, Арни был весьма драчливым. А может, он был таким именно благодаря малому росту и весу пера. Непонятно, как ему до сих пор удавалось оставаться живым, учитывая его постоянные ссоры с разными Торвальдами Жирные Ляжки, Харальдами Грудь Сундуком, Торфиннами Руки Как Ноги, и так далее, и тому подобное. Быть может, в словах Арни про удачу и было некое зерно истины, неожиданно подумал Рагнар.
-- Что ты там говорил про корабль? - переспросил он и прикусил язык. Не пристало тебе, если ты потомок ярлов, соглашаться после трех минут переговоров неизвестно на какую авантюру, пусть даже предлагающий ее - твой старый приятель детства. И даже несмотря на то, что кушал ты последний раз вчера утром. Вот так. Рагнар опять натянул на лицо маску безразличия и даже некоторой тупости. А натянув такую маску, Рагнар стал вполуха слушать, как Арни плетет длинную и старую как мир чепуху о том, что надо поддерживать репутацию и честь предков, что только полный осел будет хоронить себя в провинции, когда можно посмотреть блестящие столицы мира и отлично заработать, что надо действовать, действовать и действовать, что дорогу осилит идущий, что грабить гораздо лучше, чем воровать, что их ждут великие дела... причем довольно фальшивым голосом.