Спасти героя

– Боюсь, что так, господин граф. Вы говорите на языке обиды и гнева, заслоняющих истину.

Бюсси снова вспыхнул, но посмотрев на Аш, усмехнулся, оценив, ее смелость и правоту. Как ни странно, ее терпение победило его гнев. Он вздохнул.

И минуту спустя он уже говорил ей негромким, полным страдания голосом:

– Она была так прекрасна в своем строгом платье, так ослепительна, как единственная звезда на небе, и так же недоступна, далека от меня!… Если бы ты знал, какая пустота осталась вокруг меня, когда она прошла мимо, опираясь на руку Монсоро. Мне показалось, что вся жизнь ушла из меня вместе с нею, оставив пустую оболочку в холодной темноте.

Чем тут утешишь? Он и не ждал слов. Аш молча стояла рядом, опустив голову. Как ни странно Бюсси почувствовал, что она разделяет его настроение.

– Я не виню тебя,– вдруг сказал Бюсси, – не бойся. Идем, ты посидишь со мной, пока мое горе не перейдет в вино, а вино, ударив в голову, не заставит меня забыться.

– Да, господин. Но сначала я осмотрю вашу рану, на случай, если утром вы все-таки захотите жить. Повязка сбилась.

– Это не важно, Реми. Не понимаю, как ты не видишь, что воспалилась и нестерпимо болит моя вторая и непомерно глубокая рана?. .

– Я вижу, мой господин. Но этой раной я займусь завтра. Обещаю.

– Что может произойти завтра?! Да и что ты можешь, когда я не смог?..

– Это будет известно только завтра. Сегодня Вам остается только надежда.

– Ты издеваешься надо мной?

– Нет, господин. Утешаю.

Бюсси горько засмеялся:

– Боже мой, да ты кажется ужасный целитель!

– Не всякое хорошее лекарство имеет приятный вкус, не всякое действует сразу, и все же, со временем оно принесет облегчение. Просто доверьтесь мне. Снимайте рубашку, господин. Я распорядился принести Вам отвар из трав по моему рецепту, чтобы вы смогли заснуть. Боль поутихнет.

Утром ослепительный свет хлынул на Бюсси из окон неестественно внезапно, и он сморщился. У него болела голова, хотя он почти не пил, потому что лекарство Реми почти сразу свалило его в пастель.

– Черт возьми, что происходит?! Откуда этот дурацкий свет?

– Этот свет исходит из окон, мой господин, – отвечал, улыбаясь, Реми, отходя от открытых окон, – Взошло солнце, и Вас ждут… дела.

– Что? Какие еще дела?!

– Смею надееться, приятные. Например, прогулка по Парижу. Вам просто необходимо посетить одну маленькую церковь!

Аш встала очень рано и успела встретиться на рынке с Гертрудой, служанкой Франсуазы, передать как тяжко болен от любви Бюсси, и даже дождаться ответа Франсуазы, в котором Бюсси назначалось свидание.

– Ты, верно, сошел с ума! Вчера ты говорил, что рана воспалилась и я в опасности, сегодня зовешь гулять по городу. Для лекаря ты очень непоследователен!

– Напротив. Когда врач находит более эффективное лекарство, прежнее больной уже не принимает.

– Терпеть не могу этих твоих метафор!

– Простите, господин.

– Терпеть не могу эту твою притворную покорность!

Реми, чуть улыбнувшись, поклонился, подавая ему одежду, и вышел из спальни.

Но Бюсси не успел одеться, с визитом пожаловал принц. Бюсси едва успел лечь и накрыться, когда герцог Анжуйский своей королевской поступью вошел в покои в сопровождении Орильи, которого Аш сразу узнала по заискивающей, и одновременно недоброй улыбке.

Увидев бледного Бюсси, чья холодность являлась следствием нарушенного обещания принца, тот заговорил как коварный лис, нарочно задевая его гордость:

– Мой друг! Ты все еще в постели? В такой час?.. Не узнаю нашего храброго Бюсси! Да что с вами такое? Раньше Вас неженкой назвать было нельзя!

Бюсси лишь презрительно усмехнулся. Сегодня его не смешила обычная манера принца мешать ласку с угрозами и укусами.

– Бюсси, я не шучу, я соскучился по тебе. Пойдем со мной, свежий воздух вернет тебе румянец, а мое общество, снова заставит тебя ощутить себя нужным! Видишь, я забочусь о своих друзьях.

– Неужели?! Похоже у нас разные понятия о заботе. Вы, например, всегда вспоминаете обо мне, когда чувствуете себя незащищенным. Не юлите, я знаю Вас, монсеньор. Так от кого на сей раз исходит угроза?

– Неужели ты совсем не веришь мне, своему другу?

Бюсси чуть не рассмеялся ему в лицо, но тут Реми появился за плечом герцога, и тот нервно вздрогнул, а потом закричал, срывая на ней злость:

– Кто посмел войти в помещение без моего на то разрешения?

–Мой лекарь и преданный друг, – решительно отвечал Бюсси, приподнимаясь в постели.

– Благодарю Вас, господин Бюсси, – спокойно сказал Реми, укрывая его, – Его Высочество должны простить Вас, но сегодня Вы не можете встать с пастели. Я отвечаю за Ваше здоровье и не позволю Вам рисковать им.

– Это чушь! – презрительно засмеялся принц, – Бюсси рискует жизнью каждый день, а иногда и каждый час, на то он и «храбрый Бюсси». Такой титул всегда нуждается в доказательствах! Скажи же своему лекарю, что ты этим, в конце концов, и отличаешься от женщин!

– Думаю, Ваше Высочество отлично осведомлены, что мой господин настолько храбр, что доказывать ему уже давно ничего не надо. И потом, бессмысленный риск скорее отличал бы его от разумных людей, чем от женщин.

Негромко произнеся эти слова, Аш низко поклонилась, выказывая глубокое почтение принцу. Но это никого не обмануло. Бюсси пришел в восторг, хотя и был несколько удивлен такому неожиданному проявлению смелости у своего скромного лекаря. А герцог Анжуйский вонзил в нее пронзительный, и одновременно испепеляющий взгляд. Жалкий молодой лекарь, никто, даже не дворянин, посмел возражать ему!.. Наглый мальчишка!… Если бы не Бюсси, он был бы уже мертв. Но тут осмотрительный принц понял, что лекарь так вызывающе ведет себя лишь потому, что чувствует себя под защитой Бюсси. Очевидно, это его любовник, недаром Бюсси сразу вступился за него. Он переглянулся с Орильи, кивнув на Реми. Тот улыбнулся ему в ответ все той де опасной улыбкой и, соглашаясь, кивнул.

Тогда, решив пока проигнорировать заносчивые слова Реми, Анжуйский повернулся к Бюсси:

– Так ты теперь будешь слушать этого мальчишку, пока твоя шпага не заржавеет?

– Я буду слушать друга, пока он заботиться обо мне.

– Неблагодарный!..– Принц, хотел было раскричаться, но прикусил губу и взял себя в руки, потому что на Бюсси никогда не действовали угрозы, и только выразив раскаяние и взывая к его великодушию можно было попробовать вернуть его расположение.

– Ладно, признаю, у тебя есть основание сердиться на меня, но это только оттого, что ты не знаешь причину, почему я изменил решение. Поверь мне, я отступил не потому что ты значишь для меня меньше, чем Монсоро, как раз наоборот… Если ты пойдешь сейчас со мной, я все тебе открою!

– Ваше Высочество, Вы слышали, я не могу пойти сейчас с Вами.

Холодный ответ Бюсси положил конец оправданиям принца. Он раздраженно пожал плечами и, уходя, ядовито проронил, чтобы в отместку как можно сильнее задеть Бюсси:

– Что ж поделаешь! Раз ты не хочешь пойти со мной, я отправлюсь навестить нашего друга Монсоро. Визит молодоженам… Дань уважения заслугам славного графа де Монсоро! Он ведь мне предан, не то, что иные… Передать ему от тебя привет и пожелание скорее обзавестись потомством?.. Хорошо, мой друг, конечно передам!.. Идем, Орильи.

Интуиция принца не подвела, Бюсси сжал кулаки и, потемнев лицом, вскочил было с кровати, но Реми тотчас вырос на его пути, заслоняя собой удаляющегося Анжуйского и его лютениста. Клермон упал на кровать обессиленный болью, и едва не застонал от отчаянья, когда Реми склонился над ним с ласковой улыбкой:

– Принц ушел господин, теперь пора начать лечение. С лекарством я уже договорился. Вставайте, прошу вас. Пора.

– ЧТО?… И ты издеваешься надо мной?

– Нет, сударь! И в мыслях не было, уверяю Вас. Но прошу Вас, пойдемте со мной! Поверьте сударь, это лучший способ лечения вашей болезни.