Страница 7 из 94
В наличии у меня оказывается старая форма блюстителя закона. Да, она отличается от той, которую носят сейчас, но не каждый нынешний хранитель правопорядка быстро сможет найти то небольшое отличие, которое имеется, а не посвященный в детали человек вовсе не заметит подвоха.
«Как я мог забыть о том, что все другие облики уже изжили свое и я их благополучно сжег и в крематории за отдельную плану крематору? — думаю я в тот момент, когда внутри ящика нахожу только эту — ...Усталость слишком плохо воздействует на меня. Усталость застилает мой чистый взор тонкой пленкой, буквально налетом сонливости... из-за этого я даже забыл проверить по списку, что в ящике есть, а чего нет, и будет большое несчастье, если здесь не окажется необходимых мне инструментов... Или было бы несчастье, если бы у меня не осталось бы ни одного наряда, который можно примерить на себя. Да ну и будь они прокляты! — думаю я. — Один имперлик покроет все затраты, в том числе посещение столицы и покупку хороших свежих нарядов, которые не будут отличаться от нынешних, настоящих! Тогда я смогу окончательно избавиться от бутафории! — на лице появляется мерзкая улыбка, и приходится подавить смех. — Никаких звуков! Ни единого подобия звука, иначе я привлеку к себе слишком много внимания! А учитывая этот проклятый стол... — зубы сжимаются до боли в скулах. — Что-то мешает мне думать. Размеренно. Постепенно думать... И вместо того, чтобы затащить стол на необходимый мне этаж, я уже переоделся».
Я начинаю проклинать себя со своей тупостью, и если бы не условия существования в погребальном районе Некрополя, я бы ругался вслух.
«Ладно. К черту! — отмахиваюсь я сам от себя и делаю вид, будто бы внимательно осматриваю стол. До этого улица была пуста. Даже в окнах нет ни теней, ни единого намека на лица. — Отлично! Обычный рабочий квартал. Здесь все с утра до ночи прозябают в рутине, и это единственное, что помогает мне в сложившейся ситуации... То есть само существо! В то время как я только усугубляю свое положение, словно вводя дополнительные параметры сложности, чтобы жизнь не казалась сахаром! Чтобы с выделением пота пропитать все свое тело и тряпки жизнедеятельностью!»
Осмотревшись по сторонам и никого не обнаружив, посмотрев в окна и не заметив ни единого намека на наблюдение за мной, быстро проникаю в подъезд, таща за собой огромный, тяжелый стол.
«К сожалению, тебя не получится собрать... К сожалению, моя работа подразумевает под собой использование именно ящика, а не обычного стола, как у исследователей человеческих тел», — думаю я, потихоньку и практически беззвучно поднимая стол по ступенькам.
Происходит это следующим образом: я двигаюсь спиной вверх… или вперед… или вперед и вверх... в зависимости от того, как посмотреть. Короче, я приближаюсь к месту выполнения заказа и всю подвластную мне тяжесть собственного тела перекладываю на ручку, а оставшееся задействую, чтобы подтянуть стол за собой.
«Проклятье! А что будет, если это семья жиртрестов?! — вспыхивает в голове, но я отгоняю эту мысль прочь. — Нет! Все будет нормально! Я смогу быстро поднять и подняться, чтобы потом выполнить то, за что уже получил свою немаленькую оплату!» — думаю я, обливаясь потом и испытывая легкий озноб из-за ледяных, поглощающих тепло и жизненные силы бетонных стен... Стен, что всегда нуждаются в сильнейшей из подпиток... такой, которую придумал сам бог.
Поднимаюсь на этаж. Мало того, что ночь прошла не так, как я планировал, а утро началось с тотальной усталости, так еще сейчас она усугубляется движением наверх, на достаточно высокий этаж. В связи с этим в голове появляется мысль: «Убрать одного и его жильё — рутина, пусть и высокооплачиваемая. Убрать группу людей и их пристанище, пропитанное жизнедеятельностью, — дорогостоящее произведение искусства. Особенно, если они живут вместе. Особенно, если их необходимо убрать быстро и бесшумно».
Оставляю свой стол на лестничной клетке необходимого мне этажа. Быстро и тихо, по-кошачьи, пересекаю коридор, чтобы найти необходимую мне дверь с определенным номером.
«Хорошо, что мы живем в той части города, где всем правят четкие правила — аксиомы существования. Там, где без определенных устоев все развалилось бы, как в столице или других местах нашего проклятого бухим чернокнижником государства!»
Прикладываю к двери ухо. Слушаю. Там кто-то есть, и это прекрасно. Это значит, что я могу очистить помещение от всех находящихся внутри. Выполнить работу потихоньку. Постепенно. Единственное, что мне не нравится, — качество слышимого мной звука. Он очень глухой и тихий, но меня это не остановит.
Прослушав жилые квадраты, последнее, что мне остается: приготовиться к тяжелым условиям труда и условиям среды, в которую предстоит погрузиться. Для этого я беру ментоловую мазь из своего стола-ящика. Тонким слоем наношу над верхней губой. «Таким образом, меня не блеванет в первый же миг пребывания в жилых квадратах», — думаю я, высыпая на ладонь несколько шариков сладкой мяты.
Все это, как всегда, поможет мне нормально зайти в жилые квадраты и совершить заказ по частям. Такие, пускай незначительные, но очень важные приготовления позволят мне не бояться того, что уже сегодня ночью ко мне придет тот, кто постарается выполнить заказ руководителей района или заказчиков.
Оставляю стол на лестничной клетке.
«Сначала, максимально быстро, выполнить работу, а потом я смогу затащить стол в жилые квадраты, и это облегчит и ситуацию, и мое положение», — думаю я, заканчивая приготовления.
При этом внутри поселиляется очень плохое чувство, которое говорит мне: «Слушай... ну что я могу тебе сказать... ты сам на все это говно подписался!»
Подхожу к двери. Стучу. Слышу мягкие шаги. Такие, словно человек передвигается по бетонному полу в носках или тапочках, полностью сделанных из войлока. Я могу это слышать благодаря городу, его устройству, и это прекрасно! Это облегчает мою работу, пусть и не делает её совершенно легкой.
Спустя несколько секунд открывается дверь. Вижу перед собой огромную тучную женщину, которая выглядит очень плохо... лицо которой напоминает страшную маску из жира и оспин.
«Как же хорошо, что я помазал под носом мятной мазью и закинул в рот несколько шариков из сладкой мяты! — думаю я. — Если бы не эти обязательные приготовления, я бы уже заболевал эту... эту... эту...» — мозг отказывается проводить параллель с животными.
В это время я вывожу предложение со словами: «Поступила информация о проявлении голосов. Позвольте проверить».
Каждый в нашем районе знает — тишина дороже золота. Этому виной само устройство! Каждый здесь понимает и ценит тишину! И только малым детям позволено нарушать устоявшийся порядок вещей, но и в этих случаях люди заблаговременно стараются обшить свои жилые квадраты все тем же...
Тут до меня доходит следующее осознание: у неё совсем маленький... за такого на приемке заплатят очень много, потому что товар редкий. А чувство, что она идёт в обуви из войлока, обусловлено габаритами женщины и обшитой коробкой. Точнее, стенами, которые обшиты все тем же войлоком. Достаточно толстым слоем этого звукоподавляющего, звукопоглощающего материала.
«Черт! Как же я рад, что основательно подготовился и решил не игнорировать ни единого пункта! — гудит в голове, пока я смотрю на это порождение плоти и жира. — Как же я рад, что в столе у меня все, что требуется для подобных зачисток... Ведь такой работы давно не было... а из-за прошлого заказа я не то чтобы не успел подготовиться... нет! Забыл! Как долбаный дилетант!»
В этот момент женщина напротив изучает бумажку. На её лице написано непонимание, недоумение, отрицание и страх. Кажется, она уже все поняла. Такое чувство, будто бы я уже провалил задание.