Пальяччи

Часть 2

— Я не понимаю… и что в этом такого?

— Слушайте дальше! Внимательно слушайте дальше. Здесь важно каждое ваше слово, от начала до самого конца!

«Меня она кинула! Знаете, такая телочка из нежно-влажных снов, когда просыпаешься, томно причмокивая от прекрасного ощущения во всем теле! И не важно, что спустя несколько секунд с громким матом придется пойти поменять трусы, пропитанные результатом поллюции, важно, то, что она именно такая… которая может присниться в подобном сне! Вот такая меня кинула, и внутри та-а-ак мерзко теперь! Реально! Хочется прийти к ней и спросить: «А че, твое сердце такое же черное, как черная дыра, и так же затягивает в себя чужие души?!» Я понимаю, это не смешно… но подождите! Сейчас будет перл!.. И она такая: «Да что ты себе позволяешь?! Ля-ля! И ты прислал мне тысячу последних сообщений… ля-ля… и я не хочу тебя больше видеть… ля-ля…»… И я такой: «Подожди… ладно… я к тебе с подарком пришел!» И встать на колено, и достать из кармана дилдо, и сказать: «Дорогая! Пошла ты на хуй!» А если начнет кидаться, то взять и отпустить этим членом ей по лбу. Согласен! Тупо! Но я ведь тоже человек! Иногда я тоже хочу побыть гнидой!»

— Итого, с момента про вашу бывшую мы просмотрели еще минут десять... И я хочу вам сказать, Айзек, это не самое лучшее ваше выступление. Зато такое искреннее. Хотя сказано как-то так, что и задуматься хочется, и улыбнуться… а продолжение касаемо мужчин, мохнатых ладошек и крема для рук… вот это было шедевром!

— И все равно, как умерла Крис? Вы хотите сказать, что её кто-то жахнул резиновым хером по лбу и она отъехала?

— Примерно так и было. Только одного удара ей оказалось мало. Били долго, жестко и по лицу… настолько долго и жестко, что лицо превратилось в кашу… Звуки борьбы привлекли внимание, и в итоге её нашли с орудием убийства, оставленном в том, что когда-то было ртом.

— Я ничего подобного не слышал и ни о чем подобном не знал! Как будто бы от меня скрывали эту информацию! Я не понимаю, что вообще происходит?!

— После этого случая мы установили за вами слежку и, если бы не следующее убийство, которое к вам относилось лишь косвенно, ты мы загребли бы вас еще тогда.

— А что за убийство? Что произошло? С кем?

— Вы тогда были на бенефисе некоего Дже Финнигана. Он неплохо прошелся по новой сотруднице из администрации нашего города. Раньше она танцевала стриптиз, в том числе в баре под названием «Посадочная полоса», а потом в течении месяца оказалась у власти. Этот самый Дже Финниган выдал целую череду шуток про гильотину, отрубленную голову и так далее…

— Да-да… я помню то выступление. Было очень смешно, пускай и жестко.

— Практически сразу после этого выступления мы нашли эту девушку с отрубленной головой. Никаких посланий, никаких мотивов, только выступление одного комика. Причем вы оба были в баре. Тогда мы подумали, что вы — преступная группа, и начали следить еще и за Дже.

— Так… он же вроде бы умер… попал в автокатастрофу вместе с Винстоном Дже.

— А вы помните, как прошлись по нему за то, что он взял у вас в долг и не отдал деньги? Вы помните, как глумились над манерой вождения Винстона? О том, как он не любит соблюдать дистанцию между автомобилями и будто старается поцеловать впереди стоящую в зад… Цитирую вас же: «…И не только автомобиль, еще и водителя прямо в ягодичку. Такой на светофоре выскакивает и весь одухотворенный подбегает, стучит в окно и выдает сладеньким голосом: «А можно ли вас залобызать в филейную часть»? Так что, чувак, я не чтобы обидеть, а чтобы объяснить о дистанции! Дис-тан-ци-и! Слово такое есть…»

— Ну… припоминаю что-то такое. И, вы хотите сказать, что он попал в аварию?

— Да, оба Дже попали в аварию. Вместе. Причем один был вашим должником, а второй был другим подозреваемым, которого внезапно не стало, и вот мы вновь топчемся вокруг вас и пытаемся выяснить, каким образом у вас получается все подстраивать таким образом, чтобы у вас было стопроцентное алиби. Все записи со всех камер указывали на то, что вы подходили к бару, сразу ныряли внутрь и больше не выходили вплоть до утра. Все преступления проходили в течение ночи, и только последнее... Там вы пошли извиниться и нашли жертву... с ваших, опять же слов, нашли жертву сами, ночью. А до этого вашего звонка, чтобы хоть как-то сослаться на вас, мы даже начали пасти Марка Тунра, о котором вы говорили раньше. Его вы тоже высмеивали со сцены.

— Было дело. Высмеивал.

— Повод?

— Его повысили, а меня опрокинули, хотя повысить должны были меня. А его повысили, потому что он подкатил свои яйца к дочке владельца концерна, и это несмотря на практически полное отсутствие мозгов и способности мыслить. Короче, я был расстроен и решил поделиться своими мыслями. Не более того.

— Вы помните, о каком именно способе его смерти вы рассказывали со сцены?

— Ой… Вот там, и это я точно помню, я как-то пережестил с черным юмором. Там что-то было про каблуки и прислуживание большому кошельку… А в конце было: «Каблук и есть каблук! Вставай, моя дочка хочет на Мальдивы!»

— Да. Его нашли с каблуком во лбу. В тот момент, когда произошло убийство, никого рядом не было.

— Так, стоп, подождите! А я-то тут при чем?! У вас нет никаких зацепок, кроме моих выступлений, но говорить — не значит делать… это первое. И вот вы вчера спрашивали, почему меня называют Пальяччи… Я вам ответил, что не знаю. А с чего вы взяли, что меня так называют?

— Мы опрашивали тех, кто с вами работает, и некоторых ваших убежденных поклонников. Они сказали, что вы Пальяччи.

— Значит, надо было у них спрашивать о том, почему я Пальяччи! Вот теперь у меня появился повод пообщаться и позадавать вопросы, дескать: «Какого хера меня за глаза называют черт пойми как?!»

— Успокойтесь. Нам необходимо выяснить, каким образом вы можете быть связаны с преступлениями.

— Вы еще предложите ловить на живца. Дайте мне кого-нибудь обстебать со сцены и следите за ним. Авось из этого получится что-то путное! Идиотизм, блядь.

— Успокойтесь. Иначе я вновь решу проверить, что сильнее: мой кулак или ваше дыхало? Так что продолжаем разговор.

— Я максимально спокоен! Настолько спокоен, что обгадиться могу! Просто вы меня выдернули с работы, чтобы поговорить ни о чем! Еще и с рукоприкладством! Кстати, будьте уверены, если я найду, как доказать последнее, то вы окажетесь на скамье подсудимых за превышение должностных полномочий.

— Вы же понимаете, что ничего не найдете и только усугубите свое положение. Вам, Айзек, лучше начать сотрудничать со мной и с органами правосудия... и говорить правду и ничего, кроме правды! Поэтому давайте начнем сначала. Скажите, вы в курсе, кто такой Пальяччи и почему вас так называют?

— Ну…

— Повторяю вопрос. Кто такой Пальяччи и почему вас так называют?

— Не знаю.

— Почему практически каждый раз, когда вы выступаете и подшучиваете на кем-то в рамках черного юмора, происходит убийство по мотивам ваших шуток?

— Я не знаю!

— Как будем узнавать?

— Этого я тоже не знаю!

— Но вы же понимаете, что мы не можем этого просто так оставить?

— Почему не можем? Можем! Вы же сами сказали, что в большинстве случаев я был под наблюдением и не мог совершить все эти преступления.

— Вот по этой причине вариант «на живца» нам подходит. То есть у вас есть всего два варианта: вы сотрудничаете или нет. Выбирать только вам. В первом случае у вас есть шанс отмазаться, во втором — такого шанса нет, и при появлении новых трупов на вас будет сыпаться организованная преступность. Допросы станут жестче и страшнее.

— Вы не оставляете мне выбора?!