Страница 7 из 19
И вот я сижу и пытаюсь добыть огонь. В очередной раз. И опять получается чуть быстрее, чем в прошлый. Словно руки сами ловят необходимую скорость для вращения палочки, чтобы она этим танцем разогревала всякую мелочь и даровала тепло!
Появляется дымок. Сухие потрескавшиеся губы выдувают струйки воздуха, чтобы раздуть пламя. Получается. Быстро добавляю веточки и палочки. Постепенно они становятся пищей для огня. Такой же, какой кусочек мяса станет для меня! Надо лишь приготовить… содрать шкуру с животного и приготовить… помыть-то помыл, но больше ничего не сделал!
Огонь начинает согревать небольшое пространство землянки. Становится хорошо. Тепло.
«Шкурка… шкурка мне нужна! Но как её содрать так, чтобы это было аккуратно?! — думаю я, прекрасно понимая сложность выполнения подобного действия одними только руками. — В очередной раз сожалею о том, что я — только воин! Что так и не постиг ни науку охоты, ни приготовления пищи! А ведь эти навыки мне сейчас ой как пригодились бы! — потихоньку причитаю, вспоминая о том, как знакомый по имени Гвалин как-то пытался научить меня свежевать дичь.
— Смотри! Агнар! Смотри внимательно и запоминай! Любую мелкую скотину, которую ты только можешь поймать, можно быстро разделать! Главное — сохранить шкурку! Для этого необходимо сделать надрез вдоль тушки, но не порезать тело под ней! Ты меня слушаешь?! — всплыли воспоминания в моей голове. — Потом подрезаешь аккуратно с одной стороны и начинаешь тянуть вниз! Запомни! Все должно получиться! Проще, если зверек жирненький! Подкожное скопление — прекрасная подушка, от которой отлипает шкура!
Я слушаю слова Гвалина в своей голове и вращаю перед собой тушку зверька.
«Плохо. Мне нечем сделать надрез и порез тоже нечем. Пальцами я могу лишь попробовать подцепить мех и потянуть… в принципе, мне, кроме этого, ничего и не остается», — думаю я и начинаю действовать.
Спустя несколько минут пыхтения, кряхтения и проклятий палец проходит между мясом и шкурой.
«И Хель с ним! Хуже не будет!» — думаю я и с улыбкой на лице делаю резкое движение руками: одной вверх, другой вниз. Слышу мерзкий треск — это мех отстает от мяса.
Получается даже лучше, чем я предполагал. Получается не просто гораздо лучше, а откровенно хорошо, и я рад результату. Я уже думаю о том, как завтра пойду на берег моря и с помощью морской воды промою кожу и хорошенько отобью камнем.
«Кстати, насчет камня… Интересно, смогу ли я найти здесь какие-нибудь твердые породы, чтобы можно было сделать себе топор, копье и лезвие? Без таких минимальных орудий я просто не выживу здесь! Без этих совершенно простых вещей я проиграю в этой азартной игре под названием «жизнь», — думаю я, насаживая неизвестного зверька на палку. — В первую очередь, мне придется придумать себе нож. Без ножа я рано или поздно склеюсь… — появляется мысль. — И этот зверек, он как спасительный свет в плане моего голода, но и в нем скрывается яд, который я не могу вычистить без ножа. Который не получится вынуть и выбросить ко всем чертям!» — потихоньку размышляю я, сразу готовясь к тому, что есть придется аккуратно, по чуть-чуть, и ни в коем случае нельзя будет вонзать зубы глубоко, чтобы не зачерпнуть лишнего.
Мясо готовится постепенно. Своим запахом оно пропитывает мое убежище, которое не укрыто ни от дождя, ни от снега, ни от ветра. Которое лишь частично спасает меня от зимнего холода, который с каждым часом становится крепче и крепче! Злее! Который делает битву интереснее и сложнее, заставляя просчитывает каждый следующий шаг!
Чувствую себя крайне паршиво. Голова кружится. Тело трясет по полной программе. Это простуда. Она выжимает из меня соки.
Потихоньку начинаю проваливаться в сон, и именно это вынуждает меня закончить мои попытки приготовить зверька до состояния, которое я посчитал бы удовлетворительным. Поэтому снимаю его с огня и зубами впиваюсь в плоть. Разгоряченную огнем. Слегка почерневшую, горьковатую, но такую прекрасную плоть, которую смогу пережевать и проглотить! Которую с огромным удовольствием переварю и постараюсь выздороветь.
Ем потихоньку. Ем с расстановкой и понимаю, что вовремя снял дичь с огня. Ем и наслаждаюсь своей добычей. Такой необходимой и жизненно важной. Ем и понимаю, что лучше еды и воды в этом мире есть только воздух и победа. Ем и настраиваю себя на мысль о том, что только Валькириям позволено будет забрать меня отсюда навстречу Вальгалле и вечному пьянству, вечному разврату и празднику в кругу родственников и друзей, в окружении близких и дорогих!
«Любые остатки необходимо превратить в угли, — думаю я. — Любые остатки необходимо сжечь и пропитать это место запахом горелой плоти! Так я отпугну хищников… так я не оставлю после себя ни единого повода для разного зверья зайти на небольшой падальный пир в виде костей или остатков плоти, — я поражаюсь тому, насколько изощренно стараюсь мыслить. — Никогда раньше я не думал так много. Мне было достаточно знать, в какой стороне враг и как он выглядит! А теперь всего один случай, всего несколько дней подобной жизни заставили меня активизироваться… смешно!..» — думаю я, потихоньку засыпая после какого-никакого ужина, после того, как закинул поленья в свой небольшой костер, после того, как положил туда остатки своего ужина, которые должны быть уничтожены.
Следующий день начинается постепенно. С сильного, вырывающего внутренности кашля.
«Проклятье. Как же мне плохо, — думаю я, продирая глаза и получая от этого только расстройство. — Стало еще холоднее… стало невыносимо холодно всего за одну ночь… и теперь мне будет очень тяжело».
Выбираюсь из своей землянки. Смотрю на ветки, которые поросли льдом. Пытаюсь понять, почему это произошло, первое время не обращая внимания на то, сколько снега выпало. Когда же замечаю, насколько сильно замело, становится понятно, откуда лед. С другой стороны, мне это только на руку. Он сковал между собой сетки, связал их и препятствовал проникновению холода. Не полностью, но достаточно, чтобы дать мне очередной шанс на выживание.
По запланированному, плетусь на побережье. Там нахожу камни. Там отмываю шкуру. Там со мной случается еще один счастливый случай. Я нахожу несколько рыбин, которые станут моим ужином. На обратной дороге проверяю свою допотопную, совершенно тупую ловушку. Она вновь завалена, вот только кем на этот раз — еще не понятно.
«Проклятье… я не взял дубинку, — думаю я. — Придется действовать камнем. Я буду вынужден нанести удар одним из камней. Сильно повезет, если таковой не сломается», — крутится в голове.
Подхожу поближе. Присаживаюсь наготове. Два резких движения. Пальцы загребают землю. Она забивается под ногти.
«А теперь надо пойти к горячему источнику. Там почистить рыбу и вымыть всё! Только себя мыть нельзя. Не сегодня. Не с таким самочувствием! — на самом деле в голове бардак, и нос растерт предплечьем практически до крови. — Умыться надо, а вот мыться ни в коем случае пока что нельзя! — по дороге высматриваю ветки, которые смогу использовать чтобы разжечь огонь. — Как мне повезло с тем ульем! Его хватит на несколько дней разведения огня! А там, быть может, простуда отпустит и станет пускай и тяжелее в плане окружающей среды, но легче в рамках самочувствия, и я смогу отправиться походить по острову и постараться найти то, из чего можно сделать веревку… хоть какую-нибудь! — думаю я и пытаюсь вспомнить, рассказывал ли мне кто-нибудь о подобном. — Нет, не рассказывал. Придется изобретать с нуля».
Вновь начинается кашель. Ужасный. Сильный. Доставляющий боль в большом количестве.
Дохожу до берега. Иду туда же, где вчера мылся сам и мыл пойманную дичь. Опускаюсь на колени и принимаюсь решать одну непростую задачу, которая заключается в том, чтобы разбить гальку таким образом, чтобы получить острый угол наподобие ножа. В голове происходит череда сложных расчетов, которые, в конечном итоге, сводятся к удаче: повезет или нет. Смогу ли ударить правильно или нет.