Самаэль

— Да…, - очень исчерпывающий ответ, — в смысле Измайлова Ева. — Так надо брать себя в руки, и выяснить, какого черта он сюда приперся. В самом деле, не я же к нему пришла? — И чем мы обязаны такому высоооокому гостю?

— Да мне б переговорить с твоим мужем.

И тут, слава всем богам, из душа выходит Саша. Такой красивый, мокрый, в одном полотенце, обвязанном вокруг талии, хоть не голый вышел и то хорошо. Капельки воды стекают по его голому торсу, ууууууууу…, мысленно облизала и зацеловала всего, но…, стоящий неподалеку дядечка явно третий лишний в нашем номере.

— Приветствую, тебя Александр, — вот кого-кого, а этого товарища я никак не думал застать у себя в номере.

— И вам не хворать Иван Алексеевич, высоко взлетели, военная карьера дала свои плоды?

— Ну, ты ударился в спорт, кто-то спился, кто-то занялся бизнесом, а я вот на госслужбе…

— Тоже работа… Так какими судьбами.

— У меня похитили дочь…, - он устало потер переносицу двумя пальцами, — так вот, твой дружок по кличке Тень знает где она, и вся эта спасательная операция твоей, — и переводит взгляд на Еву, — семьи, была только по этой причине.

— Да, я помню, что отношения у нас с вами сразу не заладились… И чем я могу помочь? Если ей угрожает опасность, то более надежного места и человека, который может гарантировать ей безопасность, вам не найти… А как только все утихнет, я просто уверен, что он вам ее вернет. Живые люди его мало интересуют…

— Может ты и прав… Я думал, что если ты с ним держишь связь, то хоть узнать, как она? Она вообще не должна была выбраться из того места, куда ее везли, как убежала, загадка…, - он устало опустился в кресло. На глазах он превратился в уставшего мужика, лицо осунулось, под глазами залегли тени.

— Я уверяю вас, что с ним она более чем в безопасности. Я с ним не общаюсь, на то он и Тень… Но, если придется, то я спрошу, хотя навряд ли он ответит. Мне, чисто по-человечески, вас жаль, но ничем помочь я не могу, а если Тень обратится, то не откажу и сделаю все возможное для вашей дочери. Это все…, - и развожу руками в сторону. Более сказать нечего.

— Понял тебя, — он устало поднимается с кресла и идет к выходу, открывает дверь и, уже на пороге, оборачивается и говорит, — ты прости, тогда у нас не было другого выхода… Если бы я вернулся за вами, погибло бы много парней, я не мог рисковать двадцатью, ради спасения двух…

— Я без претензий, — только и пожимаю плечами. А Иван Алексеевич, мой бывший командир части, выходит из номера.

Поворачиваюсь к Еве, она простояла весь разговор не двигаясь. Подхожу к ней и заговорщицки подмигиваю.

— Ну что, продолжим?

— А может домой? Что-то эти каникулы сочинцев в Москве затянулись. Дома забаррикадируемся, накупим еды, и будем заниматься развратом, а?

— Твой план мне нравиться, но…, если возвращаться, то надо идти на работу. Я не смогу, будучи в городе, не проверить как идут дела. И потом, как только с моего лица исчезнет эта картина, — показываю на расплывшийся синяк, надсеченную бровь, треснувшую губу и разное по мелочи, — то мы летим в Италию. Там мама уже ждет тебя с объятьями и поцелуями. Так что надо провести на работе реформу, вот думаю администраторов сделать управляющими, а там по цепочке повысить старших, официанта же проще найти, чем управляющего. Как думаешь? О, нам же теперь нужен и новый хореограф.

— Че это? А что со старым?

— Так она замуж вышла!

— Не помню, когда это случилось, — и указательным пальцем постукиваю себе по губам, а глазки к потолку…

— Сейчас напомню, — хватаю ее в охапку и следующий раунд.

Вечерним рейсом мы вернулись домой. План мой, конечно, полетел в трубу, так как в десять вечера мы с Сашей были уже на работе. Сотрудники радовались нашему возвращения, как дети родителям с работы. Жизнь наладилась и теперь мы ждали только момента, когда лицо Саши станет похоже на человеческое, чтоб не травмировать психику его мамы.

Прошло две недели. Я бегаю по квартире, собираю вещи. Саша доделывает какие-то дела в кабинете. Тишину квартиры разрывает дверной звонок. Кричу Саше, что я открою и мчусь к двери. На пороге стоит Лика.

— Привет, — говорит она мне, — мне надо поговорить с Самаэлем.

— Привет, — отвечаю я, — а внутри все заледенело от нехорошего предчувствия.

— Что ты хотела, — смотрю на Лику и жду какой-то гадости. Вот сейчас я сто раз пожалел, что вообще с ней связался.

— Вот, — достает она из сумки, какую-то бумажку и протягивает, но ни Ева, ни я не спешим ее брать в руки. Она хмыкает, и сообщает, — я беременна от тебя.

— Я за тебя рад, но с чего ты взяла, что я рад этому ребенку и он не может быть моим, — неожиданная ситуация. Ева опускает голову и не поворачивает в мою сторону. Да, я понимаю, как ей паршиво в этой ситуации.

— Я пойду, — говорит Ева.

— Останься, — прошу ее.

— Нет, — говорю я. А сама думаю, что пусть он сам разберется, да и Лика наедине с ним будет меньше играть на публику и все решиться не скандалом, а конструктивным диалогом. — Я буду здесь, в парке. Не переживай за меня…

Лика, с видом важной персоны прошествовала мимо меня в квартиру, а я быстро шмыгнула в подъезд и захлопнула входную дверь.

Глава 38

— Давай, свою справку, — смотрю на Лику и не понимаю, какого дьявола она приперлась ко мне. Она подходит, и протягивает бумагу. А я смотрю в ее глаза, а там выстроена какая-то явно тупая стратегия. Что она хочет — секрет, пора выводить на чистую воду эту аферистку. Беру ее за локоть, не прикасаясь к протянутой бумажке и веду на кухню. Подталкиваю ее к стулу, а сам сажусь напротив. — Рассказывай…

— Что именно, — с испугом на лице говорит Лика. Вот она странная, как врать, не боялась, а как правду говорить, так сразу страх нарисовался.

— На кой черт ты придумала всю эту историю… Я верю, что ты может и беременная, но не от меня… И я весь во внимании, зачем…, зачем ты все это затеяла? Кроме того, что ты портишь сейчас мою жизнь, ты подставляешься под удар сама. Это как-то надо объяснить…, я жду.

И на глазах Лика сдувается, такое чувство, что сама затеяла игру и сама же теперь не рада.

— Не знаю, я не знаю зачем пришла именно к тебе. Может потому, что ты хоть и псих, но никогда не поднимал на меня руку, что терпел все мои загоны и, как бы это ни странно звучало, оставался нормальным мужиком с принципами…, - она тяжело вздохнула и продолжила, — да, я и правда беременна и не от тебя.

— Так может стоит обрадовать реального папашу?

— Обрадовала, — усмехнувшись говорит Лика, — вот результат его радости, — только сейчас я заметил, что не смотря на жару, на Лике блузка с длинным рукавом и высоким горлом. Она отодвигает край ворота, а там бордовые отпечатки пальцев и такие же на запястьях. — И еще две пятитысячные купюры на аборт…

— Я тебе сочувствую, но ходить и бить морды мужикам, которые спят с моими бывшими, как-то не с руки. Меня жена не поймет.

— Уже жена? — задумчиво тянет Лика, — И вот чем она лучше меня?

— Просто другая, другие принципы в жизни и приоритеты… Не лечь под мужика за бабки, а заработать, не прогибаться под кого-то, а отстаивать свои интересы…, да много чего. Просто другая. И сейчас я трачу свое время на тебя, а мог бы провести с ней. Что ты конкретно от меня хочешь?

Лика задумалась на минуту.

— Помоги с работой, я в такой жопе, что просто край…

— Ты же понимаешь, что у меня ты работать не будешь, — на что она лишь кивнула головой. — Я помогу, не знаю зачем я все это делаю, но помогу и денег дам на первое время, только роди ребенка, воспитай его человеком, а не быдлом… Вспомни сколько тебе лет, если сейчас ты просрешь этот стимул к нормальной жизни, так и останешься никому не нужной блядью.

— И назвать его Самаэлем?

— Не перегибай… Подойди завтра в «Кристалл», я позвоню хозяину и попрошу за тебя, им нужен был управляющий, но только дальше сама. И не попадайся мне на пути, на этом аттракцион человечности и добрых дел — закрыт.