Страница 62 из 127
Я стону, колени подгибаются, и почти болезненная вибрация охватывает пах.
Хватка на бедрах усиливается, он продолжает прокладывать себе путь горячими прикосновениями вверх по моему телу, пока не оказывается у шеи, а затем возле рта, овладевая им с уважением и страстью, не переставая стонать.
Оставив в покое губы, он встречается со мной взглядом, его зеленые глаза проникают в меня.
— Ты — моя жизнь. — Ясные слова пронзают сердце, и он возвращается к нежному поклонению моему рту, проводя ладонью по моей попке и вниз по задней части бедра. Он нежно подтягивает мою ногу наверх, так что она обхватывает его бедро. Отстраняется. — Ты любишь меня? — Его глаза изучают мои.
Глупый вопрос.
— Ты же знаешь, — шепчу я.
— Скажи это. Мне нужно это услышать, — в голосе слышится отчаяние.
Я не колеблюсь.
— Я люблю тебя. — Целую его влажные, полные губы и обвиваю руками за шею, а затем грациозно подтягиваюсь по его телу, чтобы оседлать его. — Я всегда буду любить тебя. — Смотрю прямо в его красивые, темно-зеленые глаза, пока он устраивается у моего входа. Он парит там, и я изо всех сил сопротивляюсь тому, чтобы не опуститься на него.
— Я тебе нужен? — спрашивает он.
— Ты мне нужен. — Я знаю, этот ответ приносит ему такое же удовольствие, как и признание в любви, если не больше.
— Всегда, — подтверждает он, а затем медленно и контролируемо входит в меня одним терпеливым движением, когда мы соединяемся, — оба резко охаем.
Он прижимает меня к себе, пока мы выравниваем дыхание, а затем подходит к шезлонгу и, не прерывая контакта, опускает нас на него. Он смотрит на меня с невероятной искренностью, льющейся из его глаз.
— Чувствуешь, какие мы идеальные вместе? — Он медленно отстраняется и погружается обратно, задавая ровный, устойчивый ритм. Он на самом деле хочет заняться любовью. — Ты чувствуешь это? — тихо спрашивает он, повторяя обжигающее движение, усиливая мою потребность в нем.
— Да, — подтверждаю тихо. Я почувствовала это с нашего самого первого раза, возможно, даже впервые, когда наши глаза встретились.
Он продолжает двигаться медленно, сдержанно, и я опускаю руки ему на спину, лаская твердую плоть.
Он целует меня в губы.
— Я тоже. Давай займемся любовью.
Я концентрируюсь на том, чтобы вобрать его в себя, пока он движется туда-сюда, каждый раз вращая бедрами и приближая меня к кульминации. Он смотрит на меня с абсолютным благоговением и преданностью, наши глаза опаляют друг друга, его терпение и сила воли, чтобы поддерживать устойчивый, роскошный темп, заставляют меня любить его еще больше. Он действительно нежно занимается со мной любовью.
Даже в окружающем нас прохладном воздухе, его хмурая морщинка на лбу покрыта мерцающей влагой. Обхватываю ладонями его лицо, он смотрит на меня, его дрожащее тело вибрирует на мне. Он пульсирует внутри меня, и я инстинктивно сжимаюсь вокруг, и он резко выдыхает.
— О боже, Ава, — стонет он, погружаясь в меня и с силой вращая бедрами. Точные удары по моим стенкам сеют во мне хаос и потребность податься ему навстречу и поймать приближающийся оргазм.
— Я больше не могу. — Я тяжело дышу.
— Вместе, — выдыхает он, и я напрягаю бедра, когда он снова устремляется вперед, на этот раз менее контролируемо. Прерывисто дыша, он опускается лбом на мой лоб, с еще одним восхитительным погружением восстанавливая контроль.
— Джесси, я кончаю, — всхлипываю, чувствуя, как самообладание сжимается и испаряется.
С громким криком разбиваюсь под ним на части.
Он ускоряется, ударяя последние несколько раз, и отправляется за край вслед за мной.
— О боже, — кричит он, в последний раз толкаясь и удерживая себя глубоко внутри меня, прежде чем рухнуть сверху и присоединиться ко мне. Кончая, его член дергается внутри меня.
— Бляяяяяядь, — произношу тихо, в расслабленном удовлетворении, закрывая глаза. У этого мужчины есть прямой контакт с моим включателем оргазмов.
— Язык, — бормочет он мне в шею сквозь мучительное дыхание. — Как думаешь, ты когда-нибудь перестанешь ругаться?
— Я ругаюсь только когда ты бросаешь мне вызов или доставляешь удовольствие, — защищаюсь я и кончиком пальца вывожу слово «блядь» по его спине. Он приподнимается на локте, выскальзывает из меня, чтобы посмотреть мне в глаза. Пальцем медленно выводит на моей груди «язык», а затем целует каждый сосок. Поднимает на меня глаза, и я улыбаюсь. В его взгляде пляшут озорные искорки, и он слегка сжимает зубами тугой бутон.
— Ай! — Я смеюсь.
Он отпускает сосок и обводит языком влажный круг на моей груди, а затем хватает меня за бедро. Я с визгом подпрыгиваю под ним, он снова сжимает зубами сосок. Мое тело замирает, я сразу же улавливаю его игру.
— Ты не можешь! — вскрикиваю я, когда он медленно начинает мять бедро кончиками пальцев, не отрываясь от соска. Я зажмуриваюсь и сучу ногами, пытаясь предотвратить рефлекторную реакцию сбросить его с себя. — Джесси, пожалуйста, прекрати! — Слышу, как он посмеивается и усиливает давление на бедро и сосок. — Прошу! — визжу сквозь смех. Сосок, вероятно, болел бы, если бы меня не отвлекала невыносимая пытка на бедре. Он сводит меня с ума!
Легкие кричат «спасибо», когда я умудряюсь выдохнуть и набираюсь сил, чтобы не реагировать на пытку. Я все еще под ним, и после того, что кажется вечностью, он отпускает мое бедро, принимаясь ртом возрождать к жизни сосок.
Я вздыхаю.
— Тебя ждет трах возмездие.
Он снова хватает меня за бедро.
— Ава! — устало журит он меня, затем возвращается обратно к моей груди. Я протяжно, удовлетворенно выдыхаю и закрываю глаза, в то время как Джесси орудует языком.
— Ты дрожишь, — говорит он мне в грудь. — Давай я унесу тебя внутрь. — Он приподнимается, и я ворчу вслух возражение, дергая его обратно на себя. Он посмеивается и кусает меня за ухо. — Удобно?
— Хммм. — Я не могу говорить.
— В кровать. — Он подтягивает меня, чтобы я могла его обнять.
— Тебе нужно поесть. — Все, что у него было сегодня, — это полбанки арахисового масла и половина бутерброда. Не надеюсь, что он ел что-то еще. Ему нужна еда.
Он выпрямляется и несет меня в пентхаус.
— Я не голоден. А ты?
На самом деле, нет, ни капельки.
— Нет, но обещай, что хорошо позавтракаешь.
— Обещаю.
— Ладно, бог, отнеси меня в постель. — Я улыбаюсь ему в плечо, чувствуя, как он тихо смеется.
Меня опускают в постель, и как только Джесси скользит рядом, я взбираюсь ему на грудь. Он целует мои волосы, прежде чем начать водить ладонью вверх и вниз по моей спине. Я придвигаюсь ближе к нему; никак не могу оказаться достаточно близко. Как всегда, между нами не остается свободного пространства.
Глава 17
Я просыпаюсь с Джесси, похороненным глубоко внутри меня, его грудь прижата к моей спине, он держит меня за талию и двигается во мне сзади. Мой мозг — не единственное, что проснулось. Тело вытягивается по стойке «смирно», я завожу руку назад и запускаю пальцы ему в волосы, выгибая спину и запрокидывая голову, чтобы найти его губы.
Позволяю ему завладеть моим ртом, наши языки устраивают дикие пляски, пока он двигается вперед. С каждым толчком, который заводит меня все дальше и дальше, я подаюсь назад.
— Ава, я не могу насытиться тобой, — выдыхает он мне в рот. — Обещай, что никогда меня не бросишь?
Будто это возможно!
— Не брошу. — Вцепляюсь пальцами ему в волосы и притягиваю его губы к своим. Мне нравится его рот, даже когда он бросает вызов и мне хочется его зашить. Ему постоянно нужны заверения, что я никуда не уйду. Он всегда будет заставлять меня клясться в этом? А я всегда буду подчиняться, без тени сомнения, но на самом деле я хочу, чтобы он знал это, не требуя от меня неоднократных клятв.
Я отстраняюсь, чтобы посмотреть на своего неуверенного мужчину. Он проявляет такую уверенность во всем, кроме этого.
— Прошу, верь мне.