Страница 40 из 101
- Вы дрались на дуэли? – осведомилась Анастасия.
- Дрался.
- А за меня, как этот вымышленный Пушкин, вы бы дрались?
- За вас я готов драться со всем миром, пока хватит сил и жизни, и не только на дуэли.
- Несмотря на титул противника?
- Императрица мне бросить перчатку не может, она женщина, а если вы намекаете на своего батюшку, то от него я вызов всегда приму.
- И не устрашитесь, зная, что вас могут тайно убить?
- Ради вас, Анастасия Станиславовна, я готов на все. У вас появились проблемы? Вам кто-то угрожает?
- Не знаю, но иногда у меня возникает чувство, что за мной наблюдают. Вот и сегодня, когда мы ехали с вашей сестрой на извозчике, за нами, на удалении следовал такой же экипаж.
- Вы об этом Василию Михайловичу рассказывали?
- Зачем беспокоить губернатора такими пустяками. Может, мне это все показалось.
- Извините, Анастасия Станиславовна, вы принадлежите к семье императрицы, это, во-первых, а во-вторых я вас люблю, хотя лучше акценты поменять местами.
- Не поняла? Что поменять?
- Во-первых, я вас люблю, а во-вторых, вы член августейшей семьи, так будет правильно.
- Ой, а я тоже хотела вам признаться. Думала, когда останемся одни, скажу все, но вы меня заговорили. Да-да-да, я принимаю вашу любовь, и отвечаю взаимностью.
Внимательно осмотревшись вокруг, и не обнаружив любопытных глаз, заключил Анастасию Станиславовну, и поцеловал долгим поцелуем.
Постепенно дыхание девушки участилось, и она еще теснее прильнула ко мне. К сожалению, поцелуй был прерван по инициативе Анастасии.
- Александр Васильевич, давайте пока оставим такое приятное времяпрепровождение на потом, а то у нас распухнут губы, и ваши родители заподозрят, что мы целовались, - смущенно сказала девушка.
- Не заподозрят. Они точно знают, что иногда молодые люди позволяют себе целоваться. К тому же, мои родители, я так думаю, нам, и слова не скажут. Или вы считаете, что поцелуи им уже чужды или они им никогда, тем более в нашем возрасте, не предавались со всей присущей влюбленным страстью?
- И тем не менее, предлагаю поехать домой - время уже позднее, спускаются сумерки, а мы увлечемся поцелуями, и забудем обо всем на свете.
- Воля ваша, но вы правы: точно забудем, мне очень нравится вкус ваших губ - нехотя согласился.
Подходя к автомобилю, я издалека заметил, что возле него крутятся два прилично одетых субъекта. Не нравится мне это шевеление вокруг Её Высочества. Кто бы это мог быть? Сколько времени никто не проявлял интереса и вдруг, с моим появлением, в ее окружении начались непонятные телодвижения.
Усадив девушку в автомобиль, я на максимальной скорости поехал к дому отца. За нами тронулась пароконная пролетка, но автомобиль оказался быстрее. Появление пролетки я заметил, уже заходя в дом. Похоже, что мы взяты под плотное наблюдение.
Мама напоила нас вкусным чаем с печеньем и Анастасия отправилась отдыхать, а я решил выкурить папиросу в курительной комнате. Там меня нашел отец.
- Ты выглядишь озабоченным, - констатировал отец.
- Понимаешь, я заметил, что за Анастасией Станиславовной ведется наблюдение, она мне сказала об этом сама. Я думал, что это ее девичья впечатлительность. Однако, возвращаясь, домой из парка, в этом убедился лично, нас пытались преследовать некие люди на пролетке. Правда, они не учли, что автомобиль может быстро передвигаться.
- Странно. Если бы надзор организовал начальник управления контрразведки губернии, я бы знал, у нас нормальные товарищеские отношения. Поскольку он мне ничего не докладывал, то можно предположить, что это кто-то другой.
- Столичные специалисты могли появиться?
- Обычно они спускают приказания местным подразделениям.
- При случае поинтересуйся у своего товарища, вдруг это какая-то террористическая организация у нас завелась. Хочет, воздействуя на императрицу через ее дочь, достичь только им известных целей.
- Ты не сгущаешь краски?
- Не знаю, но мне кажется, в наших интересах оградить Её Высочество от неприятностей. Береженого, Бог бережет – не мной придумано.
- Хорошо, займусь. Как у тебя дела в батарее?
- В принципе, нормально. Вытряс у интендантов новые артиллерийские приборы, да и много другого полезного для солдат. Меня беспокоит иное. Нам предстоит воевать в условиях горной местности, где не везде пройдут лошадиные упряжки и повозки с боеприпасами. Утащить минометы в разобранном виде возможно, но сильно пострадает мобильность подразделения. О подвозе боеприпасов и говорить не хочу, его может не быть вовсе. Застрянут повозки на узких горных тропах и все.
- Твои предложения?
- Разработать вьючные приспособления для перевозки минометов и боеприпасов.
- Как ты себе это представляешь?
- Миномет разбирается на три части. Каждая в отдельность грузится на лошадь. Для мин нужно изготовить специальные сумки, по типу переметных сум. Много на лошадь не нагрузишь, примерно шесть-восемь мин. По моим расчетам получится внушительный караван, который растянется на многие километры. Есть, конечно, опасность в таком способе передвижения, никто не исключает устройства засад турками. Но марш с повозками, по моему мнению, приведет к значительным потерям при попадании в засаду.
- Ты сильно мрачную картину нарисовал, Александр. В прошлую войну, мы турок гоняли за милую душу. Орудия в горы поднимали на руках.
- Спорить не стану, тогда все было иначе. А сейчас противника хорошо вооружили, воевать с ним нам будет нелегко.
- Тогда так. Ты набросай эскизы приспособлений, а я найду в Симферополе мастерские, в которых их изготовят за короткий срок из хороших материалов.
До поздней ночи чертил вьюки, предназначенные для перевозки минометов и боеприпасов. Конструкцию вьюков я помнил хорошо, в прошлом мне с ними доводилось сталкиваться. Хотел сделать вьюки универсальными, чтобы была возможность их использования, как на лошадях, так и силами расчетов минометов. Получилось у меня три вида вьюков. Кроме того, предусмотрел, что на каждый вьюк укладывается комплект конской принадлежности, суточная дача фуража и два стэка, предназначенные для дополнительной тяги или торможения усилиями минометного расчета на больших подъемах и крутых спусках.
Утром отдал отцу эскизы, завез девушек в институт. Затем отправился в расположение батареи – как-никак, а сегодня предстоял нелегкий день. Я на расстоянии, издалека чувствовал волнение моих молодых офицеров, да и сам слегка мандражировал – как они под моим руководством справятся, не подведут ли?. Вообще-то не должны, с виду они – толковые.