Приёмыш

  - Я так целый день могу, но с двумя молотками красивее выходит, - сказал он, остановил вращение, перехватив рукоять у основания, и подал молот князю рукоятью вперёд. Дыхание его было ровное.

  Князь, взяв молот, охнул, уронив его наземь.

  - Чёрт здоровый! - Восхищённо воскликнул он, потирая кисть правой руки.

  Он подошёл к Ивану, и как-то по-новому взглянув на него, спросил:

  - И что же ты тут делаешь, Иван - сын патриция.

  - Гуляю. Я же сказал. Мои родичи с острова Рюген ушли, когда меня ещё не было. Вот иду туда. Дома у меня нет. Родителей тоже.

  - Понятно, - сказал князь, прищурив глаза. - А кузнец ты какой? Добрый? Что можешь?

  - Всё могу.

  - Покажешь?

  Иван посмотрел на князя, и поинтересовался:

  - В кузнецы меня сватаешь? Не пойду я в кузнецы. Намахался. А вот показать - покажу.

  Иван снова залез рукой в карман сидора и достал тряпицу, которую передал Князю.

  - Дарю! - Сказал он просто, - За доброту твою, князь.

  Након развернул подарок и увидел кованную розу, невероятной красоты.

  Князь держал её двумя руками и смотрел не отрываясь.

  - Сказать, что я восхищен? Это пустые слова. Спаси тебя Бог. Мастер!

  - Такой цветок рисовали на щитах мои предки. Так говорил мне мой отец.

  - Такие цветы были на щитах воинов с Рюгена, которые убили моего брата Стойгнева, когда мы воевали против саксов. Они поддержали наших врагов и напали на нас сзади.

  Иван с интересом посмотрел на Накона.

  - И что там, на Рюгене?

  - Там не любят христиан, Иван, и... там не любят меня. Поэтому, помочь тебе ничем не могу.

  Иван стоял, опустив голову.

  - И что же мне теперь делать? - Спросил он самого себя.

  Князь развёл руками и улыбнулся.

  - Гулять. Жить. Хочешь туда?

  - Посмотреть хочу. Отец много рассказывал.

  - Мои земли заканчиваются у самого острова, но убедить руян в этом сил у меня сейчас нет. И они продолжают грабить их. Многих воинов мы потеряли в войне с саксами. И с руянами.

  Князь с интересом посмотрел на Ивана и предложил:

  - Хочешь, я тебе эти земли передам на лен . Договоришься с руянами, глядишь и пустят они тебя на остров. А просто так туда идти не советую. Люты они до христиан.

  - Какие земли?

  - Ростока. Но воев для тебя у меня нет.

  Иван оглядел деревянный невысокий трехэтажный замок, обнесённый деревянным частоколом стен.

  - Это твой замок? И твои вои?

  - Да. Я здесь вырос. Но гард стоит ниже по реке. Там и семья моя... жёнка, дети и я сам обитаю. Большой гард. Аж три крепости.

  - А стены?

  - Завтра поедем, посмотришь.

  * * *

  Утром, после заутреней молитвы и завтрака, они тронулись в путь. Лишнего коня Ивану не нашлось. Пришлось одному из княжеских воинов ехать на повозке, загруженной каким-то скарбом. Скарб укладывали в телегу затемно, и он был прикрыт рогожами, но Иван сразу определил, что там что-то сильно тяжёлое. Две лошади, низкорослые, но крепкие, с трудом тянули телегу с грузом и двумя седоками. Груз позвякивал и погромыхивал.

  - Оружие? - Прямо спросил Иван.

  - Да, - сказал князь не очень охотно. - Потеряли много в болотах... Куём помаленьку.

  - К оружию руки нужны.

  - Дай Бог народятся и новые подрастут. Да и идут к нам из разных мест, где христиан притесняют.

  - И вы всех сразу не в плуг, а под ружо?

  - Плуг? Что есть?

  - Орало.

  - А-а-а-а... Нет... Сначала в плуг.

  Князь рассмеялся.

  Так, разговаривая, они ехали недолго. Дорога, шедшая на север, плавно заворачивала вправо и вышла на берег не глубокой, но быстрой реки, через которую отряд переправился, не слезая с лошадей и не замочив ноги. Дорога вышла на пригорок, и Иван увидел перед собой другую реку и остров, образованный слиянием трёх рек. Дорога вела к мосту через башенные ворота. Стен у города не было.

  - Плохо, - сказал Иван, едва удерживая под собой чужую лошадь, рванувшуюся из-под него вниз по склону.

  - Что плохо? - Спросил, догнав его, и перехватывая узду, князь.

  - Стен нет.

  Иван, свесив ноги почти до земли, натянул повод, слез с лошади и, поклонясь, передал его спрыгнувшему с телеги воину, с благодарностью посмотревшему на Ивана. Он, всю дорогу, трясясь в телеге, отворачивал обиженно голову в сторону от своей лошади. Иван, не стал оскорблять чувства викинга. И князь правильно понял поступок Ивана.