Страница 8 из 19
Показал руками всё богатство форм и размеров.
«Чудо! Поверишь, если скажу, что она у меня единственная? Нет? Ну и не надо. Я-то знаю, а до твоего мнения мне дела нету. Эх…»
Сладко улыбался.
«Много горячего у нас с ней было… Повторюсь — чудо! И доча — такое же, только пятилетнее, чудо с зелёными, как медь, глазами! Да, мне шестьдесят, жене сорок, а дочери — пять. Такая вот история…»
Цыкнул. Помотал глазами из стороны в сторону. Продолжил.
«Мы с женой не остепенились. Наш кутёж всё продолжался, пока год назад какой-то обдолбыш в правительстве не решил жахнуть по тем, кто на небе, ядерной боеголовкой. Конченый! Им от нашего оружия ничё не будет ведь. Только жизнь другим соотечественникам попортил. Возбудил средь народу чуму треволнений о грядущем. Правительство на всякий случай всё позапрещало — туда не езди, это не покупай, то не смотри, этих не слушай. Карантин. Жрать дома нечего — топай в ближайший магазин, где ни шиша полезного нет, а одни консервы; доставки — закрыты, ну, и чтобы высунуть нос на улицу — будь добр, оформи пропуск. Неправильно указал адрес? — выход не разрешён, покупал те же продукты меньше, чем неделю назад? — выход не разрешён, у контролёра, что следит за всей этой ерундой, плохое настроение? — выход не разрешён! Карантин без болезни. Бред! Но народ не дурак — посидел дома с недельку и потопал в парки, скверы. Что им ограничительная магнитная лента, если в каждом ларьке продаются размагничивающие секаторы? Спустя пару месяцев, после многих жалоб и судебных разбирательств, всю эту дребедень с пропусками отменили, но другие запреты оставили, да ещё новых прибавили. Как тебе, например, запрет на чтение бумажных книг в общественных местах? Сам-то я не любитель литературы ни в каком её виде, но пару моих знакомых жутко возмущались по этому поводу. Оправдание от правительства (указанное в официальных бумагах): «Бумажные книги могут вызвать у окружающих ассоциации со священными текстами, которые дают ложную надежду на будущее, что в нынешних обстоятельствах является крайне нежелательным в связи с возможностью образования религиозных организаций, пропагандирующих спасение от неизбежного». Несмотря на всю антирелигиозную пропаганду, однажды один умный человечек назвал себя Пророком и объявил о спасении.
К слову, что касается всего сверхъестественного, то я скорее скептик, нежели верующий, однако, допускаю, что существует во Вселенной такое, чего нам понять не дано, или чему объяснение пока не найдено. Потому к Пророку я отношусь нейтрально».
Делире сплюнул.
«Он говорил о возможности спасения, о необходимости объединения во имя благой цели. От каждого по возможностям, каждому по заслугам. Естественно, правительство ополчилось против него, всячески вставляло палки в колёса. Но говоря о юридической стороне вопроса (а государство на Континенте, в отличие от вашего, полностью построено на бюрократии), к Пророку подкопаться невозможно. Закон упразднял старые религиозные организации и запрещал создавать новые. Собственно, Пророк и не создавал официально никаких религиозных организаций. Всё, что происходило вокруг него звалось «кружком по интересам». Хитро. Но правда. Фактически, кроме идей и имени Пророк от священных текстов у него ничего и не было.
Он говорил о жертвах, на которые придётся пойти, чтобы избежать грядущего, говорил о нашем возможном будущем, благоприятном или ужасном. Ведь даже выживи мы во время конца, мир наш всё так же способен лечь в руины. Мы сами придём к концу...»
Делире посмотрел куда-то вверх, туда, где должен был быть люк колодца. Продолжил речь.
«Пророка убили. Король отрёкся от престола. Наследника лишили мандата на правление. Выборное собрание сформировало временное правительство (их единственное решение с благополучным исходом — уничтожить оставшееся оружие массового поражения). А в мире на то время уже царил хаос.
Тогда я, Делире Куту, и решил бежать. Первым делом спас жену и ребёнка. Полгода назад посадил их на корабль, шедший прямым рейсом до Островов. Сам смог выбраться только сейчас. Де-юре все границы закрыты и никаких кораблей к вам не ходит, де-факто можно обратиться в «сочувствующее»подполье. Они помогают беженцам. Снарядили катер и вперёд. Жаль, встречаоказалась не такой тёплой, как мы ожидали. Но, да ладно. Тех людей на катере я видел впервые в жизни, Пророк упокой их души. Рад, что сам смог выжить. Теперь осталось с семьёй воссоединиться! Ну, Валери, держись! И ты, Гаелл, дочь моя, жди папку с гостинцами».
Юваль видела, как горят влажные глаза беженца, как дрожат его сухие губы и вибрируют кончики пальцев. Она положила ему на плечо свою тонкую руку и воодушевлённо проговорила:
— Уверена, вы очень скоро встретите свою семью. — Про себя подумала: «Не может быть, чтоб люди на Материке были такими безумными и жестокими. Это неправда».
Негромко затрезвонил коммуникатор — приехал андроид.
Юваль аккуратно подошла к выходу из пещеры, глядя сквозь лианы, проверила пляж. Полицаи увлечённо занимались изучением обломков. Вернулась к Делире, кивнула и прошла дальше. Проход наверх был достаточно широким, даже можно выпрямиться в полный рост. Камень влажный, должно быть, скользкий. Хорошо, что какой-то умелец выдолбил в песчанике ступени. Путь наверх напоминал катакомбы старых замков — просторнее, но с такой же крутой лестницей. Мелкими шажками Юваль поднялась к выходу. Небольшую арку обрамляли заросли бурьяна. Осторожно выглянула на дорогу. В двух метрах, где должен был быть люк колодца, стояла полицейская машина. В ней Нави. Ком подступил к горлу. Перетерпела. В коммуникаторе указала вызванной машине конкретное место. Из-за угла появился небольшой автомобиль пастельно-синего цвета, напоминавший формой зерно риса. Техника работала на автопилоте. Юваль отключила его, перевела систему в офлайн-режим, то же проделала с андроидом. Такие манипуляции недоступны обычным гражданским — безопасность персональных данных безопасностью персональных данных, а слежка за гражданами по расписанию. Благо у Юваль в руках был коммуникатор замдиректора Бюро социальной психологии, а его аккаунт открывал доступ к более продвинутым функциям. Строго говоря, давать доступ к своему аккаунту другому человеку не вполне законно, к тому же в коммуникаторе Нави были забиты биометрические данные его невесты, а это уже статья. Но сейчас всё это сыграло на руку Юваль.
Андроид скоро спустился в пещеру и в два счёта вынес оттуда Делире. По пути тот ворчал и кряхтел, браня безмозглую железяку самыми крепкими словцами.
Погрузились в машину.
— Удобно?
Потерпевший крушение недовольно крякнул.
— Ладно. — Села за водительское кресло и повернулась лицом к Делире. — Сейчас едем в снятый дом, там оставлю вас с андроидом. В него вшиты медицинские функции. Он окажет вам первую помощь. Потом я отправлюсь на выручку Нави. Есть у меня мысль к кому можно обратиться. Окей?
Делире гмыкнул.
Юваль улыбнулась и взялась за руль, посмотрела вперёд. В желудке вдруг запорхали бабочки.
Из багажника полицейской машины, всё это время стоявшей прямо перед вызванным автомобилем, на них глядел андроид в форме полицая. Лицо его не выражало никаких эмоций.
— Езжай уже, — вякнул Делире.
Юваль не пошевелилась.
— Да что с тобой?
Арендованной андроид, заметив, куда смотрит Юваль, мягким голосом произнёс:
— Он сломан. Или выключен ради экономии. Первое вероятнее.
— Вот почему они тащили Нави на руках, — прошептала себе под нос Юваль и нажала на газ.
***
Очнуться — очнулся, да в сознание не пришёл. В черепушке противно гудит одурелый рой пчёл, насекомые жалят склизкие извилины. Ушные раковины как в жидкий азот опустили, холод жжётся, колет. Зубы вот-вот отрастят себе языки и сами застонут, так их боль донимает — жмётся резь в тоненьких нитях нервов. Жутко зудит шея. И не шея вовсе, а позвонки под кожей чешутся, скоро спинной мозг пройдёт сквозь кости и, как пот, испарится через кожу. Только попробовал дотронуться ладонью до шеи — обожгло муравьиной кислотой. Рука тянется почесать, но вторишь разуму, сдерживаешься, терпишь. Всё это — от транквилизатора.