Тающее отражение

— Знакомься, это Дэн, — буркнул Юра. — Тот же что «на твоей ферме», только переформатированный.

Честно сказать, не узнал я бывшего пограничника в этом чужом, опасном человеке. Да и меня он тоже предпочел не узнать.

— Проходите, гостям здесь рады! — прокричал возбужденный «парнишка». Он на самом деле, выглядел намного моложе своих лет. — Жареного ягненка, шампанское, виски, фрукты?

— Спасибо, мы спешим, — предупредил Юра.

— Потому и предложил, — схохмил хозяин.

— Где можем поговорить?

— Прошу в беседку.

— Будь осторожен, — прозвучал голос офицера. — Этот «фрукт» очень опасен.

— Неужто мы на него управы не найдем! — молча воскликнул я.

— Держи его в поле зрения, — напряженно скомандовал офицер. — Соберись!

— Так что вас привело в мой скромный дом? — с беспечной улыбкой на лице спросил Дэн.

— Из длинной цепочки по закупке спецоборудования выпала сумма в триста миллионов, — скучным тоном произнес Юра. — Без этой суммы нам оборудования не купить. Вся схема рушится.

— Я-то причем? — развел руками Дэн. — Ищи вора у себя дома.

— Всех проверил, ты один остался.

— Ой, брось ты! — улыбнулся Дэн. — Давай лично дам список тех, кого можно купить. Их там не больше десятка.

— Ты понимаешь, Дэн, сколько голов с плеч слетит? — Юра сузил глаза, глядя в упор на собеседника.

— А мне-то что! — по-прежнему улыбался Дэн. — Меньше народу — больше кислороду.

— Он на самом деле ничего не боится, — прошептал мне на ухо офицер. — Такая у парня психическая аномалия. К тому же на территории виллы существует система распознавания «свой-чужой». Стоит хозяину подать незаметный кодовый сигнал — и в «чужих» полетит экономная порция свинца. Он сам, кстати, всегда находится в зоне абсолютной безопасности, потому такой уверенный в себе.

— Ты что же, им восхищаешься? — недоумевал я.

— Если честно — да! — вздохнул офицер. — Во всяком случае, противник он достойный.

— Так что делать-то? Юре надо помочь!

— Я же сказал — смотри на него во все глаза, скоро проколется.

И я смотрел... Юра уже закипал, он рыскал глазами то по насмешливому лицу Дэна, то по моей физиономии, тяжело дыша. И ничего… Напряжение нарастало, что только забавляло хозяина. Наконец Дэн скользнул взглядом по моему лицу и… осёкся.

— Слышь, Юр, а чего этот все время таращится? — кивнул он в мою сторону. — Зачем смотрит на меня?

— На то и глаза, чтобы смотреть, — спокойно ответил Юра. Кажется, и он почувствовал близкую развязку критической ситуации.

— Послушайте, я вас не знаю и знать не хочу, — зашипел Дэн в ярости, с трудом отводя от меня глаза. — Хорош на меня пялиться!

Наконец, он через силу поднял лицо, будто кто-то невидимый взял за подбородок и дернул вверх, — и наши глаза встретились.

— Есть контакт! — вскрикнул мне в ухо офицер. — Запиши на листочке и передай Юре: вся сумма в сейфе на втором этаже, часть валютой, часть акциями абсолютной ликвидности, шифр — дважды число зверя (кто бы сомневался!), внести нужно сегодня же по коду три ноля двести шестьдесят. Всё!

Я записал информацию, передал Юре. Тот немедленно метнулся на второй этаж, за ним последовал дюжий телохранитель, он же пилот, он же снайпер, закованный в кевларовый бронежилет. Мы сидели с Дэном рядом, он окаменел, побледнел, по лицу пот катился градом.

— Что это с ним? — спросил я у офицера. — Ты же говорил, он бесстрашный.

— Парнишка представлял себе смерть, примерно так — раз и небытие, вроде вечного сна. Такого исхода он не боялся. Я же приоткрыл ему окошко в ту область, где побывали вы с Ириной — это на него и подействовало.

— Тогда понятно, — протянул я. — Ну что же, будем считать, Дэну повезло — такое «окошко» навсегда запомнится.

Из дома вышел Юра с пилотом, в руках тяжелые чемоданы, Юра махнул рукой в сторону вертолета. Мы с ним сели в стеклянную колбу кабины, застрекотал двигатель. Я смотрел на Дэна, он, как кролик на удава, смотрел на меня, пока не скрылся из виду.

— А с ним-то что? — спросил я.

— Потом разберемся, — отмахнулся Юра. — Никуда не денется. От нас еще никто не уходил. Спасибо, тебе, Платон!

— Не мне, но ангелу моему, офицерскому.

— Наконец, и обо мне вспомнили, — усмехнулся голос.

Юра укатил по своим делам, а я вернулся в привычный статус-кво. Уверен, старый друг намеренно не спросил про Ирину, во-первых, он и без того всё знал, а во-вторых, чтобы лишний раз меня не тревожить.

Не думал, что такое сакральное понятие как мистика, когда-нибудь войдет в мою жизнь. Помнится, читал Владимира Лосского:

«В известном смысле всякое богословие мистично, поскольку оно являет Божественную тайну, данную Откровением. С другой стороны, часто мистику противополагают богословию, как область, не доступную познанию, как неизреченную тайну, сокровенную глубину, как то, что может быть скорее пережито, чем познано, то, что скорее поддается особому опыту, превосходящему наши способности суждения, чем какому-либо восприятию наших чувств или нашего разума»,

Филарета Московского:

«догмат, выражающий богооткровенную истину, представляющуюся нам непостижимой тайной, должен переживаться нами в таком процессе, в котором вместо того, чтобы приспосабливать его к своему модусу восприятия, мы, наоборот, должны понуждать себя к глубокому изменению своего ума, к внутреннему его преобразованию, и таким образом становиться способным обрести мистический опыт. Богословие и мистика отнюдь не противополагаются; напротив, они поддерживают и дополняют друг друга»,

до боли в глазах вчитывался в дивные гимны Симеона Нового Богослова:

«Благодарю Тебя, что Ты – Сущий над всеми Бог – сделался со мной единым духом неслитно, непреложно, неизменно, и Сам стал для меня всем во всем: пищей неизреченной и получаемой даром, постоянно переполняющий уста моей души и стремительно текущей в источнике сердца моего, одеждой блистающей и опаляющей демонов, очищением, омывающим меня бессмертными и святыми слезами, которые дарует Твое присутствие тем, к кому Ты приходишь».

Сам же себе говорил: куда тебе до таких высот, сиди в своей песочнице и лепи куличики из песка. Однако, случилось нечто мистическое и в моей тогда еще юной жизни, и захватило, и унесло загадку в будущее.

Вот она, загадка, передо мной — только руку протяни, но много лет она оставалась тайной. Дело в том, что в Дневнике офицера, написанном рукой Георгия без малого сто лет назад в самые трагические годы его жизни, да и всей страны — имелись страницы, написанные византийской вязью. В свое время лично для себя законспектировал почти весь Дневник, а конспиративные страницы попросту сфотографировал и приклеил после текста в виде приложения — так, на будущее, когда поумнею, когда найдется время. И вот оно пришло. Помнится, у апостола Павла прочел слова в послании к Галатам: «когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего» — и вот эта «полнота времени», видимо, настигла и меня.

Ну в конце концов, не всё же в море купаться, да услаждать уста простыми изысками средиземноморской кухни — и меня повлекло в мистические глубины. Как это случалось и раньше, рука сама открыла рукописный конспект Дневника, разыскала вклеенные листы с фотографиями. Мелькнула идея: да сейчас в храме приезжему епископу сослужит протодиакон, мне говорили, что кроме гудящего баса, он еще обладает глубокими богословскими знаниями, так как учится в академии. Взял конспект и отправился в наш маленький храм-часовню, где и нашел протодиакона, отдыхающим после трапезы под сенью густого куста жасмина. Кажется, его называли как-то мудрено — отец Хризостом, обратился к нему. А он, как знал, взял конспект, сразу пролистал до византийской вязи, в его глазах мелькнул искренний интерес, кивнул да и велел зайти через день, ближе к вечеру. Зашел.