Страница 18 из 123
— В таком случае до встречи, Павел Антиохович, — я поклонился и, получив в ответ кивок, вышел из кабинета.
Посторонние звуки нахлынули на меня волной какофонического шума — так всегда бывало, когда падал непроницаемый купол или если покинуть его пределы. В первую секунду я чуть не оглох от топота ног по коридору, выкриков приказов, гомона множества голосов на улице и чириканья проклятой синицы, что долбилась в стекло.
Адлерберг ждала меня, прислонившись к подоконнику.
— Примите мои поздравления, ваше сиятельство, — широко улыбнулась она. — Я провожу вас к выходу.
— Благодарю. Вы подчиняетесь Павлу Антиоховичу?
Девушка кивнула.
— Непосредственно. Я состою при его департаменте.
— И я должен благодарить именно вас за Третье испытание? Выходит, вы все же влезли мне в память.
— Отнюдь, ваше сиятельство, — покачала головой Адлерберг. — В память вам никто не лез. Мы создаем сценарии испытаний на основе поверхностных мыслей испытуемых. Для этого не нужно ломать глубинные блоки и залезать в ваши воспоминания. Берешь то, что лежит на поверхности для правдоподобности, моделируешь ситуацию по обстоятельствам, добавляешь в иллюзию незнакомые детали… Кстати, на чем именно вы меня поймали?
— На погоде. Солнце ярко светило и луж не было.
Адлерберг выгнула бровь и усмехнулась.
— Отлично, ваше сиятельство. Похвальная наблюдательность. Должна заметить, немногим удается раскусить иллюзии — обычно абитуриенты слишком поддаются эмоциям, и переживания застилают им глаза. Позволите и мне задать вопрос?
— Конечно, — отозвался я и придержал дверь. Мы как раз покидали здание двухэтажного корпуса и выбирались на улицу.
— Если бы вы не поняли, что это была игра, какое решение вы бы приняли? — спросила менталистка.
— Компромиссное, — сухо ответил я.
Девушка улыбнулась еще шире, и в ее огромных глазах зарезвились черти.
— Павел Антиохович, как всегда, не ошибся.
— И что это значит?
Она не ответила. Лишь снова загадочно улыбнулась, очевидно, рассчитывая, что я должен был понять намек. Ну ясное дело, что сперва я бы попытался и овец сохранить, и волков накормить. А уж если бы такой вариант найти не удалось, стол бы действовать в своих интересах. В данном случае — так, чтобы мои действия удовлетворили Аудиториум.
И дело здесь было даже не в том, что Корф сожрал бы меня с потрохами, провали я вступительные. Аудиториум, несмотря на всю свою зловещесть, действительно мог дать мне путевку в жизнь.
Особо рассчитывать на семью мне пока что не приходилось. Ирка… Ирка была слишком юна, чтобы стать мне верной боевой подругой. Да и слишком тесное сближение с ней могло подставить ее под удар. Ведь я еще понятия не имел, какой информацией поделится Зуров. А превращать невинную девушку в мишень для Радаманта или Тайного отделения мне совершенно не хотелось.
Поэтому пока думаем в первую очередь о себе. Насколько это возможно.
Адлерберг довела меня до КПП и поклонилась на прощание.
— Буду рада увидеться с вами в стенах Аудиториума, Михаил Николаевич, — церемонно произнесла она, а затем внезапно задорно улыбнулась. — Быть может, даже непосредственно поучаствую в вашем образовании.
— Жду с нетерпением, — вежливо ответил я. — До свидания, Юлия Ивановна.
Пройдя через вахту, я выбрался на волю и наконец-то вдохнул полной грудью. Но не успел насладиться долгожданной волей, как что-то налетело на меня, едва не сбив с ног.
— Миша! Мишенька!
Вот уж кого не ожидал!
Оля — моя сестренка — бросилась мне на шею и заключила в неожиданно крепкие для ее хрупкой комплекции объятия.
— Оленька! — улыбнулся я, обнимая ее в ответ. — Вот так сюрприз. Все же приехала?
— Я же обещала, — она отстранилась и с беспокойством на меня взглянула. — Ну как? Сдал? Есть результаты?
— Прошел! Все три прошел!
Сестра издала победный клич и снова обняла меня. Потянувшись к моему уху, она прошептала:
— Здесь отец. Сообщи ему лично. Он будет очень тобой горд. И еще — они с бабушкой что-то затевают.
— В смысле?
— Не знаю. Шептались утром, я не успела толком подслушать. Что-то насчет тебя и Штоффов.
Кажется, я понимал, о чем шла речь. В таком случае у меня было две новости для старших представителей семейства — хорошая и плохая.
Оля оторвалась от меня, наспех пригладила выбившиеся из прически светлые кудряшки и взяла меня под руку.
— Идем, расскажешь отцу.
Патриарх рода Соколовых коротал время в обществе Матильды. Баронесса и отец пили кофе и о чем-то оживленно беседовали. Заметив нас с сестрой, наставница кивнула в нашу сторону.
— Здравствуй, отец, — слегка поклонился я, следуя этикету на людях. — Рад, что вы смогли вырваться.
Матильда нервно потушила сигариллу.
— Михаил, не томи. Как прошло?
— Рекомендован к зачислению, — широко улыбнулся я и поклонился наставнице. — Спасибо, Матильда Карловна. Без вашего участия это было бы невозможно.
Матильда искренне улыбнулась и раскинула руки в стороны.
— Иди сюда, обниму. Ты молодец, Михаил. Значит, сегодня вы проходили сразу два испытания?
— Да. Но я не помню, что было на третьем. Как и ожидалось.
— И черт с ним, — отмахнулась наставница и выпустила меня из объятий. — Главное — все закончилось.
— А Ирэн?
— Еще не вышла. Ждем.
Я кивнул, и в этот момент отец подозвал меня к себе.
— Михаил, пройдемся? У меня затекли ноги. Составь мне компанию.
Значит, хотел поговорить наедине. Ну, желание Патриарха — закон. Оля, считав намек, осталась с Матильдой, а мы сошли с парковки и двинулись по узкой дорожке через редкий лесок.
— Поздравляю, сын, — сказал отец. — Я очень тобой горд. Давно Соколовых не видели в Аудиториуме, и я счастлив, что представитель нашего рода туда вернулся.
— Вы не будете разочарованы, — коротко ответил я.
— Не сомневаюсь. Что с Ириной Алексеевной?