Страница 14 из 16
Надо признать, что во всем, чего он достиг, Владимир Иванович был обязан своей энергичной, красивой и представительной жене Елене Степановне, которая постоянно занимала разные руководящие посты, вначале по линии комсомола, потом по линии самой Коммунистической партии в районном масштабе. Мы подружились с Владимиром Ивановичем, и он много интересного мне рассказывал про свою жизнь. С большой нежностью он относился к своей жене, и она была необычайно ласкова и внимательна к нему. Детей у них не было, и они были отданы только друг другу. Все завидовали их отношениям и были убеждены, что эти два человека созданы друг для друга, и никогда не умрет их любовь.
Но их пример еще раз доказал, что ничто не вечно, даже любовь. Это всего лишь чувство, которое изменчиво. Люди не руководят своими чувствами, но чувства часто руководят людьми. Сам человек не может понять, что происходит в его душе, сам удивляется перемене своих чувств, и ничего не может поделать, даже заведомо зная, что это для него пагубно. Тем более, этого не понять окружающим.
Через год после моего перевода в прокуратуру Краснооктябрьского района города Сталинграда, я с большим огорчением узнал, что помощник прокурора Чинчик Владимир Иванович покончил с собой из-за измены жены. Он повесился в своем кабинете после того, как застал жену с работником милиции у себя дома, вернувшись из командировки. Владимир Иванович слишком любил свою жену, не смог ей этого простить, но и жить без нее тоже не смог. Такова классически банальная трагическая история этой любви.
С Копенкиным судьба нас развела, мы больше не виделись, и я не знаю, удалось ли ему защитить кандидатскую диссертацию. Но как бы то ни было, у меня осталась о нем хорошая память.
Преступление без улик не бывает
Если говорить о раскрытии особо тяжких преступлений при отсутствии каких-либо улик на месте преступления, обращусь к другому убийству, расследованием которого я занимался тремя годами позже, работая уже в прокуратуре Краснооктябрьского района города Сталинграда. Думаю, раскрытие этого преступления могло бы стать поучительным для тех работников уголовного розыска и следователей, которые не придают должного значения первоначальным следственным действиям.
Суть в том, что преступление, о котором пойдет речь, тоже вполне могло бы оказаться в числе нераскрытых, и даже не на пять лет, а навсегда, каких сегодня много во всех регионах России. Только о них в прокурорских и следственных кругах не принято говорить, возможно, потому, что о них и сказать нечего, да и не делает это чести правоохранительным органам.
Раскрытие умышленного преступления, особенно убийства, как правило, всегда представляет значительную сложность. Здесь многое зависит от умения анализировать, сопоставляя объективные и субъективные признаки совершенного деяния. Но многое зависит и от интуиции следователя и опера в ее сочетании с наблюдательностью. Примером как раз этого в моей практике было раскрытие убийства инженера трамвайного депо Лабжинова.
Труп Лабжинова был обнаружен утром 7 ноября в частном секторе города почти полностью скрытый в жидкой грязи дорожной колеи. Его обнаружила одна из жительниц микрорайона, заметив руку человека, выступающую из дорожной жижи. Предварительный осмотр трупа показал, что это не дорожное происшествие, а убийство с множественными телесными повреждениями головы и практически всего тела. Похоже, что человека просто втаптывали ногами в дорожную колею. Из-за непролазной грязи какие-то следы или иные доказательства на месте преступления было искать бесполезно. Даже подход к трупу стал возможен только с помощью настила из досок, позаимствованных в соседнем дворе одного из частных домов. Ни документов, ни денег при трупе не оказалось, что сразу предположило версию разбойного нападения.
Опрос жителей близлежащих домов ничего не дал. Было решено прежде установить личность погибшего, его окружение, род занятий, характер взаимоотношений с людьми, что могло прояснить происшедшее.
Личность погибшего установили уже через час по заявлению его жены дежурному районного отдела милиции об исчезновении мужа. Им оказался инженер трамвайного ДЭПО Виталий Лабжинов. Путь был один – искать убийцу по следам погибшего вчерашним вечером и прошедшей ночью.
В трамвайном депо, где работал потерпевший, был выходной день, и там оказалось лишь двое дежурных. Один из них рассказал, что 7-го числа в честь праздника Октябрьской революции, был организован вечер с праздничным столом и распитием спиртного. В конце вечера произошла ссора, дошедшая даже до драки, но драчунов быстро разняли, налили им по полстакана водки, вроде успокоили и помирили. Одним из них был тридцатилетний инженер Виталий Лабжинов. Второй постарше – рабочий 2-го участка ранее судимый за хулиганство Валерий Кротов. Предполагали, что ссора этих двух ребят была из-за женщины Марины Леневой, которую Кротов считал своей невестой. Лабжинов весь вечер уделял ей повышенное внимание, и даже отлучался с ней на какое-то время. Это и привело Кротова в крайне возбужденное состояние. Он набросился на Лабжинова и успел даже несколько раз его ударить.
После выяснения адреса Кротова на его квартире был произведен обыск. Дверь оперативной группе открыл сам Валерий. Был уже одиннадцатый час дня, но чувствовалось, что хозяин только встал с постели, и был в квартире один. Его родители, как выяснилось, были где-то в гостях в деревне и дома не ночевали. Оперативная группа застала Кротова явно врасплох. Он и открывал дверь, полагая, что приехали родители. Но в процессе обыска грязной одежды обнаружено не было. По нашему требованию Валерий предъявил свою обувь – два совершенно чистых ботинка сорок пятого размера, заявив, что другой обуви у него нет. На вопрос, во сколько он вечером 7-го числа пришел домой, ответил, поздно, на часы не смотрел, сразу лег спать. Встречался ли со своей девушкой, отвечал, нет, так как она обиделась, и с праздничного вечера из ДЭПО убежала домой одна. Он почти до двенадцати часов ночи ходил возле ее дома, но вызвать девушку не удалось. На вопрос, почему обувь чистая, если на улицах города грязно, спокойно без тени волнения отвечал, что помыл, так как мать ругается, если он оставляет в прихожей грязную обувь.
Таким образом, ни обыск, ни допрос Кротова ничего не дали. Допрос Леневой также прояснил происшедшее не на много. Она лишь подтвердила, что Кротов действительно был в одиннадцать часов вечера возле окон ее частного дома, во двор зайти не пытался, трижды громко называл ее имя, вызывая на улицу, но она ему не ответила, и он ушел.
По сути, эти показания были в пользу Кротова. Хотя у него полного алиби не было, но не было и доказательств его причастности к убийству Лабжинова. Все доказательства были косвенными и не давали основания для задержания подозреваемого.
Было решено вновь и более тщательно осмотреть место происшествия. С тремя оперативниками я вновь вышел к месту убийства. Осмотр проводился методом спирали, в пределах всего микрорайона. Дул холодный ноябрьский ветер. Грязные тротуары, пролегающие около заборов старых частных домов, постоянно прерывались огромными лужами, которые с трудом приходилось преодолевать почти вброд. Так что у всей оперативной группы были промокшими ноги. Через час продрогшие оперативники стали роптать, предлагая закончить осмотр в связи с его явной бесперспективностью, но я настаивал на продолжении, так как знал, что сидя за столом в своем кабинете, преступление, скорее всего, никогда не раскрою. Судя по всему, это был типичный глухарь. Шел второй час осмотра микрорайона, но результат был по-прежнему нулевой. Мы даже не знали, что именно мы ищем. Да, конечно, искали улики, не представляя даже, в каком виде они могли быть. С трехлетним опытом работы я уже знал, что улики могут быть в каком угодно, даже в самом неожиданном виде. Их надо только увидеть, а для этого не пожалеть ни сил, ни времени при осмотре места преступления, как говорится, пойти по горячим следам.