Страница 6 из 15
– А он справится? – спросил я вдогонку.
– Это его компетенция, – бросил через спину Дигоевский.
Задержавшись еще на некоторое время в сауне, которую делали мои друзья-украинцы, не умеющие работать плохо, анализируя наш разговор и пытаясь увидеть будущее, я пришел к выводу, что Григорий по-прежнему куда-то спешит. «А может, это я отстаю от него, – мелькнула у меня в голове мысль. – Время покажет», – подумав так, я направился к Хаповязову озадачивать его проблемами Григория.
Хорошо знакомый со спецификой работы главы службы безопасности, понимая теперь, что Григорий давно вынашивал объявленное им сегодня решение, я заключил: он раскрыл Хаповязову только то, что оправдывает его желание распрощаться со мной. О моих заслугах – хотя бы в том, что он еще жив, – Дигоевский, конечно, рассказывать не стал, ему это было невыгодно. Так что я решил говорить с Хаповязовым, как с кабинетным милиционером, и намекнуть на возможные в будущем криминальные разборки со старыми врагами Григория, чтобы служба ему медом не показалась.
Хаповязов принял меня в выделенном ему Григорием кабинете – так, как следователь встречает пока еще не арестованного подозреваемого. Посмотрев на меня строгим и всезнающим взглядом, он предложил подписать заранее приготовленную кипу бумаг о прекращении действия договоров между моим ЧОПом и банком МКБ. После рутины с автографами, обратившись ко мне по имени, будто мы знакомы много лет, Хаповязов попросил рассказать все то, что называется закрытой информацией по бизнесу. Я посмотрел на него, как на великовозрастного ребенка, который еще не до конца понял, куда попал, и ему по-прежнему кажется, будто он у себя на Петровке, 38[6]. Пожелав ему крепиться и готовиться к серьезным испытаниям, я объяснил, что ходить по улице теперь надо обязательно с пистолетом или с охраной и что на его широкие плечи ложится груз ответственности за дела и саму жизнь Григория.
– Вам будет нелегко, – заметил я, собравшись уходить.
– Но мы же можем помогать друг другу, – встревоженно заметил Хаповязов.
– Я подумаю над вашим предложением, но в любом случае все контакты через Григория, – отрезал я.
Распрощавшись с Хаповязовым, уходя из банка в тревожную неизвестность, не понимая, чем я буду теперь заниматься, я подумал, что Хаповязов в деле обеспечении безопасности, образно выражаясь, не водитель, а обычный пассажир. Он не справится с проблемами, которые постоянно создает Григорий, они временные попутчики. С грустью, но спокойно сжигая мосты, я обзвонил всех друзей и недругов, с кем имел какие-либо отношения по делам банка. Многие были искренне удручены моим уходом, а кое-кто, конечно, обрадовался.
Пунш и Бубенцов в телефонном разговоре решительно осудили этот ход Григория и в знак доверия ко мне попросили обучить и вооружить некоторых их охранников. В их числе Бубенцов назвал почему-то и Роговицкого, чем меня очень удивил, поскольку наблюдение за ним с Ангелиной на тот момент еще не было снято. Пунш от души поблагодарил меня за решение Катенькиной проблемы, а с установкой системы видеонаблюдения в своем доме почему-то попросил повременить. Закончив говорить по телефону, я вышел на улицу и, повернувшись лицом к зданию банка, произнес вслух:
– Ты сам все разрушаешь, Григорий, не кто-то.
Кидальщики и лох
Все кидальщики, кем бы они себя ни позиционировали в жизни – мелкой сошкой или большими фигурами – одинаковы, по сути, и используют одни и те же средства для достижения своих корыстных целей. Перед тем, как кинуть незадачливого лоха, мошенники тщательно собирают на него всю полезную информацию. В первую очередь, им важно знать, сколько у него денег и кто за ним стоит (бандитская или силовая «крыша») – то есть, куда он побежит за помощью, когда афера раскроется. Если выясняется, что денег у лоха много, а «крыша» несерьезная, то, приняв решение облапошить, обманщики начинают ненавязчиво, по разработанному сценарию, втираться в доверие к будущей жертве, параллельно готовя пути отхода. Поучаствовав некоторое время в разных сделках с ничего не подозревающим простофилей и убедившись в его доверии, аферисты заключают с лохом главную сделку и, получив деньги, скрываются.
По московским меркам, Бубенцов и Пунш были кидальщиками средней руки и смогли обмишурить Дигоевского «всего лишь» на 19,5 миллионов долларов[7]. Они провернули эту операцию технически грубо, оставив много следов[8]. Что позволило им так легко и цинично обмануть Григория? Об этом знают сегодня только инициатор аферы Иван Бубенцов и Катенька Крысина, не раз побывавшая его сообщницей. Пунш, к сожалению, уже ничего не скажет.
Почему же доблестная служба безопасности банка МКБ не предотвратила преступление? Этот вопрос относится к профессиональной компетенции Хаповязова и его команды. Постановка, использованная Пуншем и Бубенцовым для отъема денег у Дигоевского, была многоходовой, с использованием подставных лиц и фирм-однодневок с целью вывода бенефициаров из-под уголовной ответственности. Само же решение кинуть Дигоевского Бубенцов и Пунш приняли в июле 2001 года[9].
Поскольку в бизнесе ничего не происходит просто так, меня насторожил визит преуспевающего бизнесмена Ивана Бубенцова в офис моей охранной фирмы на Петровке. Это произошло в том же июле 2001 года. Кортеж состоял из двух «Мерседесов», а свита – из пяти шкафов-охранников. Облаченный в белый костюм, вальяжно развалившись в кресле и закинув ногу на ногу, Бубенцов наигранно радостно расписывал их с Григорием чудесные отношения и хорошо идущие сделки с чистой прибылью по три миллиона долларов в месяц. Это выглядело так, будто Бубенцов давал установку, как мне следовало думать об их с Дигоевским совместной работе, а заодно хотел выведать о наших с Григорием отношениях после прекращения сотрудничества. Но, уйдя из банка, я мало интересовался Григорием и его делами. Наши контакты ограничивались денежными переводами – остаток тех средств, что я заработал у Дигоевского, он перечислял мне в Испанию, куда я с семьей переехал на постоянное место жительства…
Закончив, Бубенцов передал привет от Пунша, взял с меня слово, что, когда они будут в Испании, я их встречу по-русски, и умчался в неизвестном направлении – со всеми охранными рисовками и понтами, под звуки нелегально установленной сирены.
Спустя несколько месяцев, в сентябре 2001 года, Ваня приехал ко мне снова. Только на этот раз он сотрясал воздух громкими проклятиями в адрес Григория, с пеной на губах орал, будто тот выводит деньги из «Интерпродукт-Capital», и Дигоевскому все равно, что станет с его семьей, он ужасный человек. Мне было понятно, что Бубенцов (и, соответственно, Пунш) пытается манипулировать моим отношением к Григорию, поскольку я знал того, как облупленного. Но для чего им это было нужно, я не догадывался. Не думал я и о том, что они собираются кинуть Григория. Пришлось напомнить разгоряченному Бубенцову, что с мая 2001 года я не имею никакого отношения к банку МКБ и ничем помочь ему не могу.
Готовить будущие пути отхода Бубенцов и Пунш начали в октябре. Им было все равно, кого подставлять под статью. Деньги для них всегда были важнее чем, как выражался Пунш, человеческий материал. Недолго думая, они решили назначить «фунтом»[10] управляющего делами «Интерпродукт-Capital» Андрея Дронова. Коренной москвич, выпускник Московского государственного института международных отношений, он был человеком далеко не глупым, но чрезвычайно трусливым[11]. После жесткого разговора с Бубенцовым Дронов подался было к Пуншу жаловаться на свое принудительное повышение в должности, но услышал в ответ, что Иван – очень добрый и, без сомнения, честный человек, который хочет лишь одного: чтобы все заработали много денег.
6
Адрес Главного управления МВД России по Москве.
7
В точности сумма аферы составляла 19 млн. 475 тыс. 521 долл. США.
8
Эти следы зафиксированы в материалах уголовного дела, которое вела Мособлпрокуратура по факту убийства Пунша, Федоренко и Жукова.
9
Я узнал об этом много позже – в августе 2007 года, анализируя предоставленные мне материалы уголовного дела, а также вспоминая события того времени.
10
Т.е. подставным лицом. Зиц-председатель Фунт – один из второстепенных персонажей романа Ильфа и Петрова «Золотой теленок».
11
Во время допроса 14 ноября 2003 года, заранее испугавшись следователя Мособлпрокуратуры Игоря Костина, Дронов рассказал ему: «После своего для всех неожиданного ухода с должности генерального директора компании «Интерпродукт-Capital» Бубенцов отдал распоряжение мне занять его должность. Мне это вообще никак не было нужно, но Бубенцов оказывал на меня психологическое давление и сказал, что если я не соглашусь, то он уволит меня. Я вынужден был согласиться, и 15 октября 2001 года я занял должность генерального директора компании "Интерпродукт-Capital"».