Страница 24 из 53
Это так официально.
Каждый банкетный стол украшают серебряные бантики, а также букеты цветов и мерцающие свечи. Над головами висят люстры. Их так много, и каждая нитка-сверкающих-кристаллов на каждой ветви-сверкающих-кристаллов блестит, словно бриллианты. Насколько я могу предположить, это и есть бриллианты. Каждый человек одет с иголочки и стоит на блестящем полу, который начищен до блеска до такой степени, что я практически могу заглядывать под юбки женских платьев.
Я благодарна Данте за свои туфли-убийцы-на-высоких-каблуках и рада, что скрутила волосы в кичку. Я бы выглядела ужасно неуместно с распущенными волосами и в балетках.
Но кого я пытаюсь обмануть? Я всё равно здесь не на своём месте.
Я сглатываю и судорожно сжимаю руку Гевина. Он кажется таким спокойным и расслабленным, улыбаясь людям, которые поворачиваются, чтобы посмотреть на нас. Я вижу любопытство на их лицах, когда они смотрят на меня. И это заставляет меня краснеть. Я только молюсь, чтобы они не видели те глупые фотографии с дурацких сайтов сплетен. Мне кажется, я ненавижу Кабреру. Как бы я хотела оказаться дома, в целости и сохранности, в своей спальне.
Я игнорирую взгляды и ищу в комнате самого важного человека.
Нет, не премьер-министра.
Его сына.
Я нигде не вижу его, и моё сердце падает.
Где же Данте? Не может быть, чтобы он пригласил меня на этот ужин, а потом сам даже не пришёл. Он бы так не поступил, не так ли? Правда? Я могла бы прямо сейчас спокойно и счастливо устроиться в своей комнате в пижаме и есть пиццу прямо из коробки. Но нет. Вот она я, упакованная в бальное платье без бретелек и готовая спрятать голову в песок при любой небольшой оплошности.
Но его здесь нет.
Я определенно ненавижу Кабреру.
Я просмотрела каждый дюйм комнаты.
Его, действительно, нигде нет.
— Где он? — шепчу я себе под нос, адресуя вопрос Гевину.
Он искоса смотрит на меня.
— Он придёт, — уверяет меня Гевин. — Что? Тебе уже скучно со мной?
Я закатываю глаза, когда чувствую его присутствие.
Данте.
Чувствовать его — так же естественно, как жить, дышать или страдать из-за отсутствия бретелек у моего лифчика.
Я медленно поворачиваюсь, как будто случайно, стараясь не свернуть шею, спеша найти его.
И вот он, заполняет дверной проём своим особым золотым великолепием.
«Дыши, Риз», — говорю я себе.
Это напомнило мне ещё раз, как Данте невероятно красив. И чертовски сексуален, если честно. На нём смокинг с темно-фиолетовым галстуком, и от его улыбки я хочу растечься лужицей на этом отполированном полу.
Он проходит в бальный зал и пробирается сквозь толпу людей, кивая и улыбаясь всем, кто приветствует его.
А потом он стоит передо мной.
— Риз, — говорит он, его голос хриплый и сексуальный. — Ты выглядишь прекрасно.
Мой язык немеет, и я не могу сказать ни слова. Я пялюсь на него, как идиотка. Внезапно меня переполняют чувства неполноценности, возбуждения и очарования. Всё сразу.
— Риз? — спрашивает Данте со своим ох-каким-чарующим акцентом. И я качаю головой, вырываясь из мира грёз.
— Да. Прости. Спасибо. И спасибо за это платье. Оно чудесное.
Он смотрит на него, потом поднимает глаза к моим.
— Не так чудесно, как ты в нём, — серьёзно говорит он.
У меня дома ни один из парней не мог произнести эти слава, не звуча при этом смешно и неуместно. Но Данте делает это без особых усилий. У него есть очарование прошлого и современная внешность, и с каждым днём я всё больше и больше осознаю, что бесполезно сопротивляться этой комбинации.
И, честно говоря, зачем мне нужно сопротивляться? Он практически идеален.
Тогда я понимаю, что Гевин всё ещё держит меня за руку. Я замечаю это, потому что он издаёт звуки рвотных позывов и закатывает глаза.
Неосознанно я отстраняюсь от него. Когда Данте находится рядом со мной, я просто хочу быть как можно ближе к нему. И, невольно, я делаю шаг вперед.
— Почему ты меня не дождалась? — спрашивает Данте, его брови слегка нахмурены. — Я пришёл как раз вовремя.
Я могу слушать его акцент весь день.
Он такой высокий и элегантный. Да, элегантный.
У него всегда были такие длинные ресницы?
Минуточку. Что?
Его слова развеяли дымку моих мечтаний.
Почему я не дождалась его?
Я тупо смотрю на него, затем на Гевина, который сразу же выглядит виноватым.
— Разве ты не отправлял Гевина, чтобы он сопровождал меня? — спрашиваю я Данте, бросая взглядом молнии в сторону Гевина.
Данте закатывает глаза и добродушно бьёт Гевина по руке.
— Нет, — отвечает он. Он поворачивается к Гевину. — Снова? Серьёзно? На этом острове тысячи девушек, — говорит он. — Ты действительно хотел сорвать именно мою встречу? Иди, доставай кого-нибудь другого.
Он слегка толкает Гевина, определённо не так сильно, как ему хотела бы врезать я.
Гевин ухмыляется и кланяется мне.
— Похоже, меня поймали с поличным, — говорит он без единой капли огорчения. — Но было приятно сопровождать тебя. Надеюсь, ты замечательно проведёшь вечер.
И с этими словами он растворяется в толпе, а я в недоумении обращаюсь к Данте.
— Что только что случилось?
Он качает головой.
— Гевин случился. Не беспокойся об этом. Он был таким со времён детского сада. Он любит соревноваться со мной. Он не хотел ничего иного, кроме этого.
Данте приближается ко мне, и моё сердце ускоряется по собственной воле.
— Итак, где ты была?
Глава 13
— Ну, — отвечаю я. — Не знаю, как ты, а меня привели на шикарную вечеринку обманным путём. Вот, где я была. А где был ты?
Данте искренне и радостно смеётся, и я бы хотела купаться в этом звуке вечно. Он загорелый, красивый и уверенный в себе. Он так отличается от знакомых мне американских парней. Я говорила, что ненавижу Канберру? Я имела в виду, что обожаю её.
Я люблю Кабреру. Теперь я в этом уверена.
— Я искал тебя, — признаётся Данте, и, наклоняя голову, берёт меня за руку. Он подносит её к губам и целует. Чёрт возьми. Все парни в Кабрере такие крышесносящие или только Данте?
Я изучаю его, когда он выпрямляется, рассматривая его широкие плечи, золотистые волосы, сияющие глубиной океана глаза и бронзовую кожу.
Таким может быть только Данте.
В этом я уверена.
— Ну, ты нашёл меня, — наконец, отвечаю я.
Он ухмыляется.
— Что есть, то есть. И что же мне с тобой делать?
Невероятно сложный вопрос. Я точно знаю, что бы я хотела, чтобы он сделал со мной. Но, очевидно, я не могу сказать об этом вслух. Моя мама воспитывала меня как леди. Или, по крайней мере, она думает, что это так.
Я беззаботно пожимаю плечами, как будто мне всё равно. Как будто он не первое, о чём я подумала сегодня утром, когда проснулась, или последнее, о чём я думала, прежде чем уснуть прошлой ночью.
Бесспорно, Данте Гилиберти поселился в моих мыслях. И я не думаю, что он покинет их в ближайшее время.
Он протягивает руку, и я скольжу пальцами в изгиб его локтя.
— Идём со мной, — говорит он. — Я познакомлю тебя с моим отцом.
По какой-то причине мне приходится силой заставлять мои ноги двигаться. Я не хочу встречаться с его отцом, потому что, если я его не встретила, то и не сказала ему ничего глупого. И меня это вполне устраивает. Лучше, чтобы в его представлении я оставалась безликим гостем.
Данте хихикает, когда смотрит на моё лицо.
— Не волнуйся, — мягко произносит он. — Он просто обычный человек. Он полюбит тебя.
— Да, — отвечаю я. — Обычный человек, у которого есть Королевская гвардия и его семейный герб. У всех обычных людей в Канзасе они тоже есть.
Данте снова смеётся, прокладывая нам путь через переполненную комнату. Все смотрят на нас, и я сосредоточена на том, чтобы мои каблуки не зацепились за подол платья. Последнее, что мне нужно, это споткнуться и упасть перед всеми.