Плохой парень (ЛП)

— Мерзко! — кричит девушка из первого ряда.

— Да, — торжественно отвечаю я. — Нейросифилис отвратителен и смертельно опасен. Теперь мы переходим к следующей части курса: демонстрации правильных техник применения презервативов. Йен, профилактическое средство, пожалуйста.

Он улыбается и качает головой, открывая резинку, пока я держу банан перед собой. Я позволяю ему объяснить, как лучше всего развернуть его, поскольку он явно более опытен, чем я, на чем стараюсь не зацикливаться. После этого директор Пруитт берет банан и выставляет его на всеобщее обозрение. Он — забытая сводная сестра Ванны Уайт (прим. пер.: Va

— Каков средний размер пениса? — я читаю вслух, вызывая смешки у зрителей. — Ну, в общем, да… почему бы нам не попросить Йена ответить на этот вопрос?

Он даже нисколько не смущается, когда уверенно отвечает:

— Ребята, не будьте так заняты подобными вещами. Большинству женщин — все равно. Это считается большой проблемой в поп-культуре, но у подавляющего большинства из вас будет где-то шесть дюймов (6 дюймов приблизительно 15 см) к концу полового созревания.

Он поворачивается ко мне, и мои глаза говорят: «А вы, мистер Магнум?» Он вздыхает и тянется к еще одному вопросу.

Я совершаю критическую ошибку, когда читаю его вслух, прежде чем сначала прочитать самой.

— Миссис А горячая и… — Мой голос затихает, когда я комкаю ее. — Ладно. Очень смешно. Йен, следующий.

Он быстро передает мне еще один вопрос, бросая на мальчиков в аудитории угрожающий взгляд.

— Возможно ли, чтобы женщина испытала больше одного оргазма во время секса? — Я читаю вслух. Этот вопрос кажется мне глубоко личным, и я ненавижу себя за то, что краснею, когда отвечаю: — С моей точки зрения, ответ — да.

Вопрос быстро отбрасывается, и я протягиваю руку за другим, отказываясь встречаться с дерзким взглядом Йена.

— Ты можешь забеременеть от того, что трешься через свои шорты «Найк»? — Мое лицо морщится, и я поворачиваюсь к Йену. — Я не думаю... На самом деле, они вроде как пористые, не так ли?

Йен стонет и вырывает листок бумаги из моей руки. Затем наклоняется и говорит в микрофон:

— Нет, не можешь. Тем не менее, надень презерватив — проблема решена.

Пройдя три четверти вопросов, я поднимаю глаза и замечаю мальчика в первом ряду трибун, выглядящего шокированным. Его глаза занимают половину лица.

— О, черт, — ругаюсь я себе под нос. — Эй, Джонни, ты не мог бы посидеть в коридоре? Твоя мама не подписала бланк разрешения на это.

— Просто забудь все, что видел сегодня, приятель. — Директор Пруитт бросается вперед, чтобы проводить его.

Нет никаких сомнений, что мы оставили неизгладимые шрамы и для детей, и для себя.

Когда еще тридцать минут спустя длительных пыток, в течение которых я плохо отвечаю на вопросы, мы закончили, и Йен провожает меня обратно в класс. Нам нечего сказать, поэтому мы молчим. Мы одни в коридоре. Я прижимаю к груди коробку из-под обуви, полную оставшихся вопросов. Я понятия не имею, о чем мы говорили. У нас когда-нибудь было что-то общее, или я просто бредила? Я не могу придумать, что ему сказать, кроме «Гаторейда» или нашего вчерашнего звонка. О, да!

— Какой чудесный весенний день, — с тоской говорю я.

Мы проходим мимо окна, а снаружи льет как из ведра. Ветви деревьев летают туда-сюда.

— Ага. Мило, — говорит Йен с понимающей улыбкой.

— Ладно, ладно, давай просто вернемся к тому, чтобы вообще не разговаривать. Так проще.

— Я даю тебе время успокоиться.

— Успокоиться!? УСПОКОИТЬСЯ?!

Его глаза скользят по моим, и он поднимает бровь. Верно. Если бы мы проходили мимо зеркала, я уверена, что мое отражение ужаснуло бы меня. Волосы у меня, наверное, дыбом стоят, светлый шик. Мои глаза затуманены и широко раскрыты. Я в нескольких минутах от того, чтобы меня запихнули в мягкую комнату.

— Прошлая ночь, вероятно, была тяжелой для тебя, — продолжает он.

Да, секс по телефону был таким мучительным опытом. Я устала просто думать об этом.

— И я знаю, что ты хочешь притвориться, будто ничего не случилось, чтобы мы могли вернуться к нормальной жизни.…

Да, да. Я скрещиваю пальцы рук и ног в надежде, что он скажет то, что я думаю.

— Как друзья.

Верно. Как сказал бы Чендлер, это было бы совершенством.

— Но…

— Саманта! Эй, Сэм! Подожди!

Мы оба синхронно поворачиваемся и видим Логана, бегущего по коридору в нашу сторону.

— Привет, — говорит он, останавливаясь и упирая руки в бока, когда подходит к нам. Он даже не дышит тяжело. Если бы я попыталась пробежать по коридору, у меня бы свело бок.

— О, привет, Логан. Как дела?

— Не очень. Хэй, Йен.

Ворчание Йена агрессивно. Я хмурюсь и пытаюсь поймать его взгляд, но Логан заговаривает первым.

— Я хотел спросить, была ли у тебя возможность прочитать мое маленькое... стихотворение?

— Стихотворение? — Мое лицо сморщивается в замешательстве.

Он ухмыляется, и это не такое чудовище, каким я его считала. У него красивые руки, добрая улыбка, волосы недавно подстрижены.

— Да, я положил его с плюшевым мишкой... для сбора средств для хора?

Я получила только пару красных роз, никаких медведей. Йена обладает монополией на них.

— Извини, Логан, я не получала никакого стихотворения.

— Сэм, нам пора идти, — вмешивается Йен. — Мы опоздаем на следующий урок.

— Наверное, он затерялся среди всех остальных. Насколько я слышал, в этом году у тебя немало поклонников. — Логан добродушно пожимает плечами.

О чем, черт возьми, он говорит?

— О... гм, да.

Понимает ли он, что завтрашний день я провожу в одиночестве?

Сопровождать школьные танцы? Я бы с легкостью выиграла конкурс «Скорее всего, она будет плакать до тех пор, пока не уснет в День Святого Валентина».

— Но это меня не остановит, — он ухмыляется. — Ты сегодня что-то сделала с волосами? Выглядит великолепно.

Я протягиваю руку и дотрагиваюсь до распущенных волнистых прядей, ошеломленная сладким комплиментом.

— Разве тебе не нужно где-то быть, Логан?

Он смеется, явно принимая вопрос Йена за вежливость.

— Это мой выходной. В любом случае, Сэм, если ты свободна… — Его голос затихает, когда он встречает взгляд Йена. Что-то там предупреждает его остановиться идти напролом.

— Свободна? — я подталкиваю.

— Завтра.

— Нет, — резко отвечает Йен.

— Я должна быть волонтером на утреннем карнавале, а потом сопровождать школьные танцы. — Я морщусь.

— О, попала. — Он качается на пятках.

Мое сердце разрывается из-за него. У него хватило смелости пригласить меня на свидание в присутствии Йена, и я не хочу сразу отказывать ему.

— Но, может быть, в воскре…

Йен обнимает меня за плечи и ведет по коридору.

— А теперь попрощайся, Логан.

— О... э-э... пока. Подожди! — Йен не ждет. — Ладно! Я поговорю с тобой позже, Сэм. Может быть, попробуем что-нибудь придумать в другой раз?!

Я не успеваю ответить, потому что Йен сворачивает за угол и увлекает меня за собой. Когда мы оказываемся вне пределов слышимости Логана, я вырываюсь из объятий Йена.

— Что, черт возьми, это было?

Он качает головой и ведет меня в класс. Во второй раз за сегодняшний день он закрывает за собой дверь. Мы одни, а он ходит, как лев в клетке. Я чувствую необходимость бежать. Мне хочется приоткрыть окно, высунуть голову и глотнуть воздуха. Дождь будет лить мне в лицо, но это того стоит.

Вместо этого иду к своему столу, открываю бутылку «Гаторейда» и делаю большой глоток. Когда сглатываю, кое-что вспоминаю.

— Ты думаешь, он действительно послал медведя, а тот просто потерялся в пути?

Тишина.

— Йен?