Учительница

  Я кое-как заснула в соседней комнатке, ворочаясь с боку на бок. От вина шумело в голове, в этот гул вплетались неясные голоса. Шейла?..

  Я нехотя подняла растрепанную голову, заморгала, щурясь. Солнце било в окна. Утро... Уже утро?

  Опять голос Шейлы, очень громкий:

  - Кристи!

  Я поняла.

  Боже мой, мамочка!

  Я поняла!

  Я уже летела за порог, не чувствуя под ногами пола.

  - С ума сошла! - хохоча, закричала Шейла. - Да лови ж ты её! Быстрей...

  И Дэйв поймал меня, схватил на руки, оторвав от пола, я вжалась в него лицом, всем телом, забыв про всё, вбирая его запах, оглушённая стуком его сердца под заношенной рубахой...

  Но всё-таки очнулась и отпрянула, вырвавшись.

  - Нет! Ты же уехал! Как ты мог... ты же ничего не объяснил! Не пришёл! Ты...

  - Если б тебя увидел, не уехал бы, - сказал он одними губами.

  - Сволочь! - торжественно подтвердил сзади ехидный голос.

  Люк Стоун и трое парней - среди них тот, кто пригнал мне "бьюик" - стояли у входа, ухмыляясь до ушей и пялилсь на нас.

  А я? Взлохмаченные волосы, босые ноги, футболка Шейлы, больше меня чуть ли не вдвое...

  Дэйв повернул меня к себе, и я опять всё забыла.

  Его глаза, запавшие, очень усталые. Обветренные твёрдые губы. Тепло рук.

  - Спальня рядом, - это уже Шейла. - Только недолго, вы!

  - Может, подсобить, а?

  Конечно же, Люк!

  Дэйв захлопнул дверь, заглушая взрыв хохота.

  ...Наш "бьюик" и "форд" Шейлы были уже забиты до отказа. Мы с Дэйвом, Люк, Шейла, Мэтт. Джимми и Брайан. Потом откуда-то появился Бирс на "лендровере"... По мере продвижения нашего каравана по резервации народу всё прибавлялось, и в каждый магазин, куда мы заворачивали, набивалась целая толпа. Я практически перестала что-либо соображать и только покорно следовала за Дэйвом, который уверенно вёл меня, ухватив за руку. Бакалейная лавка. Ещё одна. Супермаркет. Вытаращенные глаза Кларка. В багажниках машин прибавлялось продуктов.

  - Что мы празднуем? Твоё возвращение? - робко спросила я.

  Дэйв остановился и хлопнул себя по лбу, ухмыляясь до ушей. Никогда раньше я не видела на его лице, ставшем совсем мальчишеским, такой улыбки. Яркой, тревожной и доверчивой.

  - Ну... - нерешительно вымолвил он и ткнул пальцем в витрину магазина за моей спиной. - Вот. Я же заработал на свадьбу. Мы женимся.

  Белое, в каскаде кружев, платье маячило в витрине. А в смуглых руках Дэйва вдруг откуда-то появилась маленькая красная коробочка. Он нажал на крышку, и та щёлкнула, обнаружив под собой золотое кольцо с маленьким бриллиантом.

  Толпа вокруг восторженно взвыла, и Дэйв развернул меня за плечо, загораживая собой, притиснув к витрине с белым платьем.

  - Я ничего не умею делать правильно, - произнёс он срывающимся горячечным шёпотом, обжигая меня глазами. - Я долбоёб, да ещё и сопляк вдобавок. Но ты же научишь меня, виньян тапика, учительница? Ты же выйдешь за меня?

  Ну что я могла ему ответить? Я позорно заревела, уткнувшись ему в грудь под ликующие вопли и аплодисменты собравшихся.

  Но в тот день судья Стивенс отказался зарегистрировать наш брак. Ему потребовалась ещё лицензия и свидетельство Дэйва о рождении. Дэйв, расстроенно ругаясь себе под нос и не выпуская моей руки из своей ладони, посадил меня в машину и повёз вместе с сопровождавшей нас оравой в свой дом на границе резервации - праздновать пока что нашу помолвку.

  Так я впервые увидела этот дом, в котором прошли все последующие годы моей жизни - приземистый, но просторный, с почерневшими от времени стенами, ужасно запущенный, но крепкий, с пристроенной сбоку конюшней.