Прости, малышка...

Ночь безнадежно сдает свои права, и усталость накатывает на меня, но сейчас не время раскисать, и я прошу водителя поехать в одно место. Не знаю, зачем. Точнее знаю, что не за чем.

А и плевать. Просто хочу.

***

В квартиру захожу один, оставив охрану за дверью.

Включаю свет, прохожу в просторную комнату. Все на своих местах. Порядок и чистота. Вещи в шкафу аккуратно развешаны и разложены. В ванной та же история. До блеска начищенные краны и аккуратно расставленные тюбики. Чистое полотенце, халат.

Наверное, я спятил, потому что брожу по пустой квартире, без всякой цели. Просто так. Как-будто это как-то поможет её найти…

А вот это вряд ли.

Потому что по вещам, идеально составляющим интерьер, невозможно угадать, где она. Потому что все здесь — до последней ложки — не её. Здесь нет её вещей. Здесь только то, что я купил. И Елена — по моей просьбе. Но в воздухе все равно будто витает её запах. Словно хозяйка просто ушла на работу или уехала ненадолго. В этих комнатах я будто чувствую присутствие малышки.

На кухне мне хреновей всего. Когда взгляд падает на стол, где сиротливо оставлен стакан, наполовину наполненный водой, что-то во мне щелкает, словно переключается, и воспоминания накатывают снежной лавиной.

Здесь я впервые овладел ей.

Жадно, грубо, бесцеремонно.

Здесь она тянулась мне навстречу, отдавалась полностью и определенно достигла оргазма — это я точно знаю. Возможно, впервые.

Совсем юная девочка.

Затравленная и дикая.

Маленькая, но взрослая.

Невероятно сексуальная.

Честная.

Она хотела меня, так же, как и я её.

Когда трахал её на столе кухни и в своем кабинете.

Когда ласкал в душе или вбивался в сладкий ротик.

Когда целовал её в кабинете отца.

Всегда взаимно.

Только мы — я и она. В нашей грязной страсти. Запретной и сладкой. Невыносимо жаркой и выжигающей. Больной, неправильной и нелогичной.

Когда был с ней — забывал обо всем. Растворялся полностью в невероятных ощущениях.

А потом терзался чувством вины.

Зачем?

Я был идиотом.

Я хотел эту девочку. Безумно. И сейчас хочу еще больше. Когда её нет рядом. Чувствую ломку. Никаких угрызений совести. Никакой поломанной ответственности. Ничего такого больше по отношению к ней.

Только страсть и похоть. Дикое желание. И мне не стыдно. Идите все к чёрту.

Я найду тебя, Анастасия.

И тогда ты уже никуда от меня не сбежишь.

Никогда.

Глава 21

Ася

***

Начало декабря порадовало солнечными деньками. Не по-зимнему теплыми, но не промозглыми.

В доме, где мы живем, на окраине небольшого поселка за городом, есть сад. Я выхожу сюда, чтобы привести мысли в порядок и набраться положительных эмоций: от щебетания зимующих птиц и невероятно чистого, по сравнению с городом, воздуха. Снег уже припорошил ровным слоем землю и деревья, укрыв природу и дома от внешнего мира собой, как одеялом.

Наверное, мне здесь нравится.

Этот дом, конечно, отличается от того, что я представляла в своих мечтах — он маленький, деревенский, с резными ставнями и прямоугольной верандой. Душа нет, туалет на улице. Зато есть банька, которую мне разрешено топить. В общем, я не жалуюсь.

Здесь жила Славина бабушка. Теперь живем мы.

Он уезжает на работу на сутки, иногда дольше. Бывает, задерживается в городе дня три. Я не задаю ему вопросов о том, что он там делает и встречается ли с кем-то. Меня это не касается. Здесь мне положено поддерживать порядок и готовить еду, чтобы, когда он возвращается, окружить мужчину, спасшего меня от личного апокалипсиса, заботой, теплом и иллюзией идеального домашнего очага. В мои обязанности не входит только секс. А так, можно сказать я выполняю все обычные функции жены.

Как я оказалась здесь?

Это сложно объяснить.

Точнее, проще простого. Слава был первым человеком, заставшим меня, сбегающую с места преступления в приступе истерической паники. Я просто рухнула в его объятия, не соображая, что произошло, как я смогла такое сотворить, и за что все это свалилось мне на голову.

Может, видя мое невменяемое состояние, а может по каким-то другим причинам, охранник моего босса сунул мне в руки деньги и листок с адресом, вызвал такси и отправил сюда, в этот поселок. Велел дождаться его и ничего не предпринимать, без его ведома, пока не вернется. Он забрал мой телефон, сумочку с паспортом, но я была в такой сумеречной прострации, что смогла лишь послушно забраться на заднее сидение такси и протрястись там всю дорогу до пункта назначения.

Найдя в указанном месте ключ, я трясущимися руками открыла дверь в свое размеренное спокойное будущее рядом с человеком, которого совершенно не знаю и никак не могу понять. Зачем ему все это надо?

Славу нельзя назвать молодым. Ему около сорока. Судя по всему, не женат, и насколько я знаю, детей у него нет. По крайней мере, никогда о них не слышала. Он немногословен и почти всегда серьезен. Лишь изредка на пухлых губах можно увидеть подобие улыбки. Он высокий, мускулистый и побритый почти наголо. Но, несмотря на угрожающий вид моего странного сожителя, с ним мне почему-то спокойно. Почти за три месяца совместного проживания он ни разу не оскорбил меня, не обидел и не домогался. Только требовал чистоту в доме, вещах и горячую еду. Мне разрешено ходить в сад, но за ворота — ни под каким предлогом. Хотя хозяин дома говорит, что это временно, пока страсти не улягутся.

Слава не обсуждает со мной работу, и я не задаю никаких вопросов. Просто существую здесь, пока он позволяет, с постоянной мыслью о том, что, когда ему это все надоест, я вновь окажусь на улице.

Если мне не надоест раньше.

***

Первую неделю после той ночи я пребывала в прострации. Не помню, как засыпала и просыпалась, жила, и что происходило вокруг меня. Слава молча приносил продукты и готовил еду сам, заставляя меня хоть что-нибудь съесть. Потом, как-то резко пришло осознание, что эта обстановка станет моим пристанищем надолго. Не знаю, почему. Просто почувствовала это и как-то смирилась что ли. Стала помогать ему, хозяйничать в доме, пока его нет, и постепенно это перешло в распорядок. Само собой как-то. Негласные правила. Никто их не устанавливал. Но они есть.

Я благодарна ему, и выражаю эту благодарность, как могу. Он хорошо ко мне относится и позволяет жить в своем доме. К тому же, здесь все условия для залечивания душевных травм. А с этим у меня как раз проблемы.

Ежедневная рутина и однообразие выполняемых мной дел немного остужает и смазывает картинки прошлого сентября. Но как бы мне не хотелось забыть и не возвращаться к тем злосчастным событиям, у меня не выходит. По ночам, когда, после невыносимой тоски по Максиму и приступов самобичевания, все-таки удается уснуть, мне снятся кошмары. В них, в основном, я и Антон. Иногда просто кто-то гонится за мной или пытается изнасиловать. Иногда убить. Каждый раз отчетливо слышу звон разбивающегося стекла. Просыпаюсь в холодном поту.

Почти каждую ночь.

За исключением редких случаев, когда мне снятся черные, как омут глаза, окруженные темно-красным бархатом.

Всегда остается неизменной, что три месяца назад, что сейчас — эта боль в душе и острый недостаток Максима. Чертов «Корлеоне»! Как же я скучаю по нему, просто невыносимо. Каждую ночь, засыпая, вспоминаю наши с ним моменты и не могу понять, как я это допустила. С ним все ясно. Поиграл и выбросил. Но я же сразу знала, что это путь в никуда. Никогда такие, как он, не женятся на таких, как я. А мне это и не нужно. Я просто хочу…

Нет, я дико, просто непередаваемо, невыносимо хочу, чтобы он был рядом. Смотрел своими черными глазами, так, как может только он. Своими сильными руками сжимал до боли, грубо и нежно, сводя с ума. Подчинял и возносил до небес, убивал и воскрешал.

Мой Демон.

Мой Бог.

Тот, за кого отдала бы жизнь. Но никогда не увижу и не смогу прикоснуться. Только знать, что он есть, и верить, что счастлив. Ведь я хочу, чтобы он был счастлив. Это чистая правда.