Ловушка

«Гордость пригодна лишь на то,

чтобы скрывать свои чувства,

но она не поможет избавиться от них»

Агата Кристи

Ветер резко поднялся вверх и пронзил насквозь двух молодых людей, заставляя прижаться друг к другу сильнее. Он бурно колыхал из стороны в сторону ветки растущих неподалёку деревьев, от чего те изредка выдавали скрипящие стоны в знак протеста. Ветерок срывал лепестки образовавшегося цветения, и они в ритме вальса поднимались ввысь, дабы потом мягко приземлиться на уставшую землю, что жаждет влаги.

* * *

– Холодно? – спросил я Белль. Интересно, призраки вообще хоть что-то чувствуют?

– Нет. Не особо. Я не ощущаю температуру на улице в полной мере так, как ты, – ответила она.

– Пошли ко мне домой, – оставаться здесь не стоило, ведь дело шло к дождю, но и оставлять её одну на заброшке мне тоже не хотелось. Особенно, узнав такую шокирующую информацию. Кажется, девушку надо успокоить и подбодрить, а то совсем уж приуныла. Хотя после того, что с ней сделали, ей вряд ли что-то поможет, но я же могу попытаться. Хорошее отношение ещё никто не отменял. Так говорил мне мой отец когда-то. Он был честным и порядочным человеком. Его все ценили и уважали именно за доброе сердце.

– К.… к тебе? Но зачем? – удивлённо подняла на меня глаза девушка-призрак. И всё-таки она так мило это делала. Честное слово, как ребёнок маленький.

– Чтобы тебе не было так одиноко.

– Но... – я не стал её слушать и просто увёл за собой, держа девушку за руку. Всё-таки это приятно. Ощущать кожей её едва ощутимую оболочку. Не могу назвать это телом. Когда я касаюсь призрака, то слабо чувствую с ней связь. Словно она вот-вот раствориться. Каждый раз вновь и вновь, когда это происходит, я боюсь потерять Изабеллу. Страшно от того, что однажды останусь один вместе с пониманием: «всё это время я держал воздух и разговаривал самим с собой, кажется, у меня шизофрения». Мы шли молча, пока не вышли к дороге, а оттуда и до остановки было недалеко. Я и Белль молча сели в последний автобус. Нам надо было проехать всего несколько остановок. За окном начался ливень. Вот так начало лета! Капли медленно сползали по стеклу автобуса соединяясь в новые дорожки. Белль нервно переминала пальцы, видимо всё ещё потрясена разговором и старыми воспоминаниями. Я не стал её тревожить, не сейчас. Глаза девушки нервно бегали по сидениям, словно она искала в них какое-то спасение. Понимаю, ей было неловко сейчас находиться со мной. Может быть, она даже жалеет о том, что рассказала мне. И вот наша остановка. Дождь не прекращался и лил всё сильнее, будто хотел наказать всех, кто окажется на улице в это время.

– Приготовься, сейчас будем бежать, – тихо шепнул я ей так, чтобы водитель ничего не заподозрил. А хотя... Какая разница, что он подумает? Он не имеет никакого права осуждать меня или считать сумасшедшим. Мы вправе сами решать, что нам делать и как будет лучше. Только мы рисуем нашу жизнь на пустом белом холсте. Проводим тёмным – вот и появляются те самые «чёрные полосы» о которых все говорят в случае неудачи. Изображаем яркие цвета – вуаля! В нашем существовании появилось что-то новое, увлекательное. Наносим светлую краску – стабильность, лучшая жизнь, та самая долгожданная «белая полоса». В основном, мы сами являемся художниками своей жизни. Никто не может на нас повлиять. Многие будут против этого мнения, но они лишь станут защищать самих себя за боязнь перемен, придумают миллион причин и доводов почему моё высказывание неправильное. Но на самом деле всё именно так. Смиритесь. Белль лишь кивнула, и я взял ладонь девушки в свою. Её тонкие пальцы быстро переплелись с моими и крепко, словно боясь потерять, ухватились за них. Ей было страшно, но, от чего именно, я до конца не понимал. Когда дверь открылась, девушка тяжело вздохнула и прикрыла глаза.

– Не бойся, я рядом. Давай на счёт три, – решил предложить ей, чтобы у неё было не такой паники.

– Хорошо, – тихо прошептала она и начала вести отсчёт вместе со мной.

– Раз. Два. Три! – я сорвался с места и нырнул под дождь утаскивая испуганную девушку за собой. Сначала тяжёлые и, как мне казалось, ледяные капли больно падали на мою кожу. От этого у меня перехватило дыхание, я просто не мог сделать вдох. Но потом привык, и они больше не казались мне такими обжигающими. Их холод приятно обволакивал моё тело и мне стало легко дышать. Я почувствовал некое облегчение. Словно это самое прекрасное, что могло со мной случиться за всё время. Вдруг Изабелла остановилась.

– Белль, что с тобой? Всё нормально? – взволнованно спросил я.

– Да, всё хорошо. Мне просто нужно отдышаться, я не могу так долго бежать, – кричала мне девушка, но, увы, из-за дождя я плохо разбирал её слова и ко мне доносилась лишь половина всех фраз.

– Что? Я ничего не слышу. Повтори ещё раз, – но она не ответила и просто махнула рукой, начав мило улыбаться. От этой странной ситуации я непроизвольно рассмеялся, а она вместе со мной. Казалось бы, чего смешного? Это возмутительно! Ливень на дворе! Надо поскорее скрыться от него в уютном доме, укутаться в мягкий плед, выпить чашечку горячего чая или ещё какого-нибудь согревающего напитка. Но мне в этот момент было хорошо. Её звонкий смех, такой заразительный, что перебивал сам дождь. Мокрые ресницы слипались под тяжёлыми каплями, волосы стали более прямыми, а губы... Нежно-розовые, словно ещё нераскрывшийся бутон гордой розы, такие пухлые, манящие... В это мгновение время будто остановилось. Я больше не слышал звуков непрекращающегося дождя, не видел опустевшей улицы и тусклого фонаря, не чувствовал холода, что пробирал до самих костей. Я улавливал только бешеный ритм своего сердца, словно оно вот-вот выпрыгнет из груди, замечал лишь её прекрасные, трепещущие губы, ощущал жар во всём своём теле. Мои ноги, словно ими кто-то управлял, медленно двинулись к ней. Мои глаза сами заглянули в эти два блестящих искренностью изумруда, а тело непроизвольно дрогнуло. Я неосознанно взял мокрую прядь волос и заправил её за ухо девушки. Белль стояла молча, неподвижно, лишь хлопая изумительными глазками. Тогда я, словно в дурмане, осторожно коснулся столь желанных губ своими. А дальше нежно обхватил их, делая лёгкие и плавные движения, иногда соскальзывая с них. Они были такими мягкими и жаркими, что просто сводили с ума. Одной рукой придерживал её за спину, таким образом притягивая ближе к себе. От всего этого у меня перехватило дыхание и появилось чувство лёгкости, свободы, будто я вот-вот взлечу. Меня накрыло волной блаженства, словно я самый счастливый человек в этом мире. Вскоре, я медленно отстранился, нехотя открывая глаза. Белль смотрела на меня затуманенным взглядом, словно находилась в лёгком трансе. Хотя, честно признаться, я тоже сейчас был в экстазе.