Клинч за жизнь

–Успокойся! Успокойся один раз уже! – крикнул я, раздавая пощёчины. – Заткнись и иди спать, мразь старая!

По моей руке стекали её слёзы. На сухой коже влага смотрелась неестественно. Как ручей в пустыне. Я отпустил её, но от этого припадок только усугубился. Пришлось вызвать «скорую». Врачи прошли к ней в комнату, а я ждал, пока они закончат. В результате мать заснула, а доктора сказали присмотреть за ней. Однако её состояние волновало меня меньше всего. Надо было выспаться перед боем, а я лежал на диване и трясся от злости.

Сволочи… Мало того, что тренер с матерью в меня никогда не верили, так они ещё и загубили мой прощальный бой. Но Идальго затмил их обоих. Он набивался ко мне в друзья, чтобы унизить перед кишинёвской публикой. Представляю, как он будет давать интервью после победы. Небось, скажет что-то в духе Али…

Утром не хотелось даже вставать с постели, но я всё же пробежался. Затем вернулся домой, собрал необходимое и до обеда ничего не делал. Когда мать проснулась, я сбежал из дома (чтобы не сорваться на ней) и часа три лежал на скамейке в парке напротив «Титаниума».

В нужное время я подошел к входу. Моя команда, в лице Голубка и тренера, находилась там. Увидев меня, оба отреагировали странно: администратор ухмылялся и не мог отвести взгляд от моего лица, а тренер, наоборот, спрятал глаза.

–И кто это тебя так разукрасил? – спросил Голубок.

Я чувствовал опухоль под правым глазом, но не мог точно сказать, есть там фингал или нет (из-за отсутствия зеркала в доме). Ну, спасибо, тренер. Поехать на бой с подбитым глазом, что может быть лучше?

–Ладно, я пойду, заведу мою малышку, – добавил Голубок.

Он согласился отвезти нас в Кишинёв и обратно. Раньше такими привилегиями пользовался только Бык, но сейчас «звездой секции бокса» стал я. Тренер подошел ко мне, положил руку на плечо и заговорил:

–Ты это... извини меня. Я вчера белку словил, а ты ещё...

Я отбил его руку и ударил в солнечное сплетение. Старик согнулся. Я схватил его за голову и прижал к себе. Если надавить сильнее, можно сломать ему нос о мою ключицу. Старик затрясся.

–Ты мне больше не тренер. Во время боя будешь молча стоять в углу и подавать мне воду. Услышу хоть писк – выбью последние зубы. Усёк? И ещё… я знаю, что этот клоун едет с нами только для вида. Главным всё равно будешь ты. Поэтому говорю сейчас: даже если меня убьют в этом грёбаном ринге, не смей выбрасывать полотенце. Я тебе не Бык. Я тебя, сука, зарежу.

Я оттолкнул тренера и направился к стоянке. На полпути ко мне подъехала разукрашенная «Хонда», больше походившая на авторекламу «Титаниума». Я кинул сумку в багажник и сел вперёд. Тренер расположился сзади и молчал всю дорогу.

3

Мы приехали на полчаса раньше, но из-за амбалов на входе не сразу попали в клуб. Голубок пошел разбираться, а я осматривал экстерьер заведения. «Пещера» оправдала своё название. Стена у входа была настоящим произведением искусства: с одной стороны был нарисован водопад, с другой – зелёный мох, обнимающий камни. Посередине была полукруглая дверь, похожая на расщелину в скале.

Скоро нас впустили и провели в раздевалку. Рядом красились и переодевались молодые девчонки, на которых все засматривались. Постепенно комната наполнилась угрюмыми спортсменами. У каждого из них была своя небольшая свита. Одни боксировали с тенью, другие совещались с тренерами. Некоторые говорили по мобильному, другие флиртовали с девушками. Только я сидел в углу, сжимая кулаки.

Неожиданно среди женского хохота раздался знакомый голос. Я поднял голову. Это был Идальго, как всегда, окруженный женщинами.

–Оставишь телефончик? – спросил он.

–Не знаю, не знаю. Тут много боксёров, – ответила длинноногая блондинка.

–Не сравнивай меня с этой унылой массой.

Боксёры обернулись и принялись сверлить наглого малолетку убийственными взглядами. Некоторые хотели полезть в драку, но секунданты придержали их. Леонид стоял неподалёку и был готов вступиться за сына.

–Я не только сильный, но ещё и красавчик. Такую смесь не каждый день встретишь, – продолжил юнец.

Диалог прервался, когда пришел Цыганчик с парой здоровых мужиков в белых майках и весами в руках. Только сейчас боксёры начали переодеваться. Минут через десять мужики в майках стали подзывать спортсменов на взвешивание. Первым вызвали Идальго. Пока он шел, его толкнули несколько раз. Вторым был я. Весы показали 71,5 килограмм.

–Ну что, качок, сколько там? – сказал Идальго.

Когда я развернулся, он стоял с протянутым кулаком для приветствия. Я ответил: «Сколько надо», – и ударил по кулаку. Юнец ухмыльнулся и отошел, добавив: «Увидимся в ринге». Леонид хотел поздороваться, но Идальго остановил его. Он уже не скрывал своего отношения ко мне. И слава богу.

Я сидел, опустив голову, когда подошел Цыганчик.

–Ты что, не мог пару дней морду поберечь? – спросил менеджер, исследуя мой правый глаз.

Он отошел, добавив: «Баран тупорылый». Цыганчик вернулся через пару минут и принялся маскировать следы побоев с помощью тоналки, пудры и других прибамбасов, которые ему удалось выклянчить у девушек. В раздевалке стало заметно меньше людей. Пришлось спросить об этом менеджера.

–Они во второй раздевалке. Противники заходят в ринг с разных сторон. Так у нас принято, – усмехнулся Цыганчик перед тем, как уйти.

Девушки направились за ним, а я настраивался на бой. Минут через двадцать в раздевалку зашел парень и сказал, что начинается первый бой. Я хотел пройти, но молодой остановил нас в дверях и пропустил, как только включили музыку.

Мы шли по специальной дорожке, огороженной от толпы зрителей. Зал находился в темноте. Только в нашу сторону бил яркий свет. Атмосфера была превосходной, если не брать в расчёт улюлюканье зрителей. Некоторые смеялись, другие кричали, а третьи и вовсе покрывали меня матом. Один умник даже плеснул мне алкоголем в лицо, но меня это только взбодрило.