Сопротивление

— Будет сделано! Вы пока располагайтесь. — Мистер Роджерс улыбнулся и оставил меня в гостиной.

Изнутри дом выглядел просторнее, чем снаружи и, как ни странно, уютней. Стены украшали старые чёрно-белые фотографии, а в углу тихонько воспроизводил песни легендарных Битлз старенький проигрыватель.

— Вот и чай. — Старик нёс на проржавелом подносе две чашки и сахарницу, а затем пристроил его на журнальном столике.

— Это ваши фотографии? — с интересом спросила я.

— Да. Долгое время я работал военным журналистом, большую часть — во время Вьетнамской войны. Повидал многое.

— А что это за фото? — Я указала на снимок, находящийся на почётном месте — в самом центре.

— Окрестности Чангбанг, тысяча девятьсот семьдесят второй год. Ошибка, стоящая человеческих жизней. — Мистер Роджерс разлил чай по чашкам. — Авиация по ошибке сбросила снаряды рядом с вьетнамской деревней, надеясь нанести удар армии Вьетконга. Они не учли, что там будет мирное население. Некоторые фото того дня стали символом вьетнамской войны и поспособствовали её завершению. Особенно фото маленькой Ким Фук. — Мистер Роджерс тяжело вздохнул, будто заново переживая события тех дней. — Но не будем об этом. Угощайся лучше чаем, пока не остыл. Старина Мур рассказывал по телефону, что ты делаешь какой-то доклад для университета.

— Не совсем, — поправила я, — это больше личная инициатива.

— Личная инициатива? И в чём же она заключается?

— У меня появились вопросы, на которые я хотела бы найти ответ…

— Не томите. Помогу, чем смогу.

— В городской библиотеке я наткнулась на газетную статью за шестьдесят восьмой год, где было сказано, что у солдат в Хюэ был приступ истерии. Они не прекращали твердить о неких Жнецах. Вы знаете что-нибудь об этом?

Рука мистера Роджерса дрогнула. С минуту старик молчал, а затем поставил чашку на стол и заговорил:

— Да, я помню об этом. Северовьетнамская армия тогда начала наступление в период перемирия, а американское командование отправило в город подкрепление. Но его оказалось недостаточно. Хюэ понёс большие потери, весь город был разрушен. Это была мясорубка. Тысячи солдат полегли там. После такого, мало кто смог остаться в своём уме. 

— Вы были там? — тихо спросила я.

— Я и несколько иностранных коллег прибыли уже на руины города. Через несколько дней после нашего прибытия над Императорским Дворцом был поднят флаг Республики Вьетнам, что официально ознаменовало конец битвы за Хюэ. — Мистер Роджерс смотрел в пустоту, будто прокручивая в голове кадры из прошлого.

Мне было не по себе. Казалось, собеседник был мыслями так далеко, что стоит заговорить, он испугается и примет меня за одно из своих страшных воспоминаний. Но я всё же рискнула.

— Мистер Роджерс, а у вас остались снимки?

Старик и вправду будто очнулся ото сна, посмотрел на меня и неуверенно ответил:

— Да. Да, что-то найдётся. Нужно поискать. — Поднявшись с кресла, он направился к дальней двери.

Я проследовала за ним и попала в помещение, полное стеллажей с коробками. Архив был впечатляющим.

— Ого! Да у вас тут целый склад с материалами, — подметила я, удивленно рассматривая комнату с порога.

— Да, — несколько смущённо, но гордо ответил старик, — привычка журналиста.

Протиснувшись между огромными металлическими стеллажами, он стал водить пальцем по коробкам, пока не нашёл нужный.

— Вот оно! Шестьдесят восьмой. Идёмте к столу. — Вернувшись в комнату, бывший репортёр открыл папку и достал из неё фотографии. — Это кадры последних стычек в Хюэ. Видите? — Он показал один из снимков. — Город разрушен до неузнаваемости.

Один за другим я, внимательно просматривала фотографии в попытке найти доказательство моей теории. И нашла.

— Вот! — Я остановила мистера Роджерса и указала на солдата на заднем плане снимка. — Вы помните этого человека?

— Сейчас посмотрим… — Старик взял лупу и стал всматриваться. — Да, я помню его. Неразговорчивый, тяжелый и мрачный взгляд. От него веяло холодом и угрозой. Мне было не по себе возле него.

— Поэтому я и здесь!

— Что вы имеете ввиду?

Я достала из сумки материалы и протянула мистеру Роджерсу картинки с лекции, на которых были обведены лица двух человек.

— В университете нам дали задание: изучить различные сражения, — пояснила я. — И абсолютно случайно, я заметила, что на большинстве снимков присутствуют эти два человека.

Старик принялся рассматривать фотографии, а я продолжала:

— В газетной вырезке говорилось, что все обезумевшие солдаты твердили о некоем Жнеце. Так вот Жнец — это смерть в физическом обличии. Кроме того, в Библии описано, как Бог отправлял на землю Ангела, наделённого силой собирателя душ…

Глаза мистера Роджерса округлились, а руки задрожали. Отложив лупу в сторону, он стал запихивать фото обратно в мою сумку.

— Убирайтесь! Прочь, сейчас же! —  Старик схватил меня за локоть и потащил к выходу.