Взгляд на звёзды

— Но ведь Купера вы действительно выбросили! — возразил кто-то в студии.

— А вот и ничего подобного! Очень скоро мы опубликуем неопровержимые статистические данные, которые покажут вам, что 79 % научно-исследовательского персонала, работавшего над проектом «Пионер», продолжили карьеру в «Орионе». Многие из них проработали у нас десятки лет, включая и Монику Мейер, которая получала 3,7 миллиона в год, не считая премий, и носила корпоративное нейроядро ультралюкс-класса, а теперь решила нас предать, и вторит сейчас лицемерным обвинениям Гизу! Все одаренные и трудолюбивые сотрудники «Терра Новы» получили от нас прекрасные предложения о работе, в том числе и Доминик Купер! Мы без труда найдём в архивах адресованное ему предложение, и вы убедитесь, что мы предлагали этому человеку стать отнюдь не дворником и не сторожем! Однако он предпочёл вместо этого просто обокрасть нас!

Вероника Тейт покачала головой с очень натуральным праведным гневом, будто удивляясь тому, какой наглой ложью она окружена.

— Подумать только! Эти люди называют нас «недостойными», а себя — «достойными» называться первооткрывателями нового мира. Но откуда такая убежденность в своем моральном превосходстве, если они не демонстрируют уважения даже к таким базовым ценностям человеческой цивилизации, как собственность?! И не только интеллектуальная, а вообще любая собственность! Вы ведь все прекрасно видите, что сейчас происходит в Перу! Это же попытка рейдерства! Нет, это даже хуже, чем просто рейдерство — это государственное рейдерство, в которое они пытаются втянуть власти Перу и Бразилии!..

Покачав головой, Джилл переключилась снова на «Nooshpere» (там на очередной вопрос как раз отвечал Рикардо Гизу), с него — на китайский национальный телеканал (и снова Вероника Тейт, чьи слова синхронно переводили на мандарин). После этого она отключилась от Сети вовсе. От услышанного голова шла ходуном. Перед Джилл всё ещё лежала идиллическая картина рассвета над океаном, достойная кисти пейзажиста, но она её не замечала.

Впервые за долгое время ей очень захотелось позвонить матери, с которой они общались в последнее время очень редко. Пунита Капур, добросердечная многодетная вдова из окрестностей Калькутты, прожившая 67 лет полной беспросветных лишений жизни праведной труженицы, категорически не одобряла нынешнего уклада жизни своей младшей дочери, которой когда-то гордилась за то, что та выиграла грант на обучение в медицинском институте AIIMS в Нью-Дели. А Джилл — не любила выслушивать нотаций, взывающих к её дремлющей совести. Однако в этот непростой момент Джилл казалось, что лишь слова мамы, этой простодушной, но по-житейски мудрой женщины, всегда имевшей простые и верные ответы на сложные вопросы, могли успокоить её нервы. Джилл уже почти решилась набрать маму (в Калькутте сейчас было время обеда), когда у неё над головой внезапно раздался требовательный голос:

— Мисс Капур!

Вздрогнув от неожиданности, Джилл задрала голову и увидела парящий над ней миниатюрный дрон.

— Что вам нужно?! — ахнула она, инстинктивно отступая назад, в сторону бунгало.

— Новостное агентство «Galaxy-News»! Мисс Капур, вы подтверждаете слухи о вашем похищении в Паксе в этот вторник?! Вы тоже будете заявлять о причастности к этому инциденту корпорации «Орион»?! Что связывает вас с семейством Гизу, мисс Капур?! Они приютили вас в своём особняке по доброте душевной?! Ответьте, пож!..

Летающая жестянка жалобно лязгнула, прежде чем сделать резкий вираж и рухнуть на песок пляжа, на ходу замолкая. К месту её падения уже стремглав нёсся охранник в чёрном костюме, который и сбил дрон чем-то вроде электромагнитной пушки. Ещё один охранник торопливо шагал в сторону бунгало Джилл.

— Не беспокойтесь, мисс, ситуация под контролем! — закричал он. — Проклятые журналюги плевать хотели на неприкосновенность частной собственности, мать их так!

— Мистер Лоуренс, усильте меры безопасности немедленно, чтобы такого больше не повторилось, — велел ему приближающийся приятный женский голос с оксфордским произношением. — Это непростительно, что бесцеремонные репортёры беспокоят нашу гостью. И извольте выражаться прилично на территории нашего имения.

— Простите, мэм! Будет сделано, мэм! — взял под козырёк охранник, пока его коллега склонился над дроном, проверяя, надёжно ли электромагнитный импульс его пришиб.

На глазах изумлённой Джилл, которая так и застыла на веранде, не успев допятиться до двери своего бунгало, по красивой мощеной дорожке имения подъехала на электромобиле со стеклянным корпусом та самая ослепительно-красивая латиноамериканка, которая встречала их на взлётно-посадочной площадке прошлым вечером.

— Джиллиана, дорогая, примите мои глубочайшие извинения из-за случившегося, — с очень виноватой улыбкой произнесла латиноамериканская богиня, подходя к изумлённой Джилл и доброжелательно беря её под руку, как старую подругу. — Я надеюсь, с вами всё в порядке?

— М-м-м… э-э-э… я… — заблеяла Джилл, оглушенная запахом дорогих парфюмов, блеском белоснежных зубов и безупречно подогнанных под идеальную фигуру шмоток, которые ей приходилось носить лишь в виртуальной реальности или видеть за витринами магазинов, в которые она стеснялась зайти.

— Это было невежливо и совершенно не в духе бразильских традиций гостеприимства — оставить гостью без внимания на столь продолжительное время. Надеюсь, вы простите нам с братом эту оплошность, учитывая, сколь насыщенным выдались эти два дня. Я не смыкала глаз уже больше полутора суток.

— Э-э-э… м-м-м… по вам и не скажешь… с-сеньора… — промямлила Джилл, глядя на ослепительный лик с превосходным макияжем, на котором не было и следа от недосыпания или усталости, и торопливо пытаясь понять, что за подвох скрывается за таким вниманием со стороны этой венценосной персоны.

В жизни Джилл была гетеросексуалкой, если не считать каких-то наполовину шуточных поцелуев и обнимашек с девчонками в студенческие годы. А вот её альтер-эго, Кира из «Города Грехов», была би. Глядя на Марию, которая смотрелась так, будто она сошла с обложки глянцевого журнала или рекламы нижнего белья, Джилл призналась себе, что переспала бы с ней не задумываясь, если бы могла вообразить в одной постельной сцене эту супермодель и толстозадую индуску.

Джилл запоздало подумала, что от неё наверняка разит перегаром и табаком, как от докера (хорошо ещё, что душ приняла!). Но аристократичная хозяйка имения, казалось, не замечала этого, и оставалась самой любезностью.

— Пожалуйста, называй меня Мария. Не нужно церемоний.

— М-м-м, конечно, Мария. А я Джилл.

— Очень приятно, Джилл. Я надеюсь, тебе у нас нравится?

— Д-да, к-конечно. Шутишь? Да это дворец настоящий! Я очень благодарна, и…

— Пустое. Ты уже завтракала?

— По правде говоря…

— Какой кошмар! У меня будет очень серьёзный разговор с Хорхе.

— Да что вы, он был очень мил…

— Не согласишься ли позавтракать со мной? — увлекая Джилл за собой, по-дружески прощебетала Мария, не замечая, казалось, какой эффект её внимание оказывает на гостью. — У меня было безумное утро. Я подменяла брата во всех делах, было не до еды. Так что я голодна, как волчица. Что скажешь?

— Э-э-э… конечно, классная идея! Только вот мне нечего одеть. Я здесь совсем без вещей…

«… а если бы весь мой шкаф был при мне — всё равно ни хрена бы не подошло» — додумала она, глядя на летние туфли Марии из новой коллекции одного из самых дорогих брендов.

— Да о чём ты? Это же просто домашний завтрак. Поверь, если бы не переговоры, которым этим утром конца края не видно, я бы и сама сейчас с удовольствием скинула с себя всё это и переоделась в халат и тапочки.

При словах «скинула с себя всё это» Мария слегка смущённо и очень обаятельно улыбнулась, а Джилл ощутила, как ей почему-то становится жарко. Её тело и сознание сделались ватными, так что она позволила Марии усадить себя в электрокар и везти туда, куда пожелает.

— Заодно сможем наконец спокойно обсудить всё, что накопилось, — молвила Мария, когда машинка тронулась. — Уверена, у нашей охраны хватит профессионализма, чтобы не допустить папарацци хотя бы в стены особняка.