Страница 135 из 173
- …беглые федералисты, которые нашли убежище в Кане… - донесся до меня сбивчивый голос Шарлотты, а затем короткий, рубленый вопрос Марата:
- Имена?
Больше мне ничего не удалось услышать - Симона, оставив чашку Марату, вышла из ванной и, тщательно прикрыв дверь, понесла на кухню грязные тарелки. Я осталась сидеть на месте, тщетно пытаясь направить свои мысли на выпуск завтрашнего, праздничного номера газеты, и тут из-за двери раздался душераздирающий крик.
Марат звал меня.
Сесиль уже занесла ногу на первую ступеньку, когда я сорвалась с места и, преодолев расстояние между нами одним прыжком, схватила ее за шиворот. Сознание мое помутилось - я не соображала, что творю, всеми моими действиями двигала одна лишь слепая, какая-то звериная ярость.
- Вы что, плодитесь?! - прорычала я, почти швыряя девушку на перила и вцепляясь ей в плечи, чтобы не вздумала улизнуть. - Опять ты…
- Натали! - испуганно вскрикнула Нора где-то далеко у меня за спиной. - Что ты делаешь?
- Она хочет его убить! - заорала я так, что слышали, наверное, на другом конце улицы. - Она за этим сюда пришла! У нее нож!
Сесиль дернулась, пытаясь высвободиться, но я не дала ей этого сделать и безо всяких церемоний рванула у нее на груди платье. Послышался треск ниток, корсаж разошелся в стороны, как промокшая бумага, и взору моему предстала еле прикрытая бельем грудь - маленькая, округлая и ходящая ходуном в такт судорожному дыханию своей обладательницы. Я озадаченно уставилась на просвечивавшие сквозь ткань темноватые соски: кроме них, под рубашкой не было ничего. Ни ножа, ни удавки, ничего.
Судя по движению воздуха рядом со мной, подошедшая Нора заглянула мне через плечо и увидела, несомненно, то же самое, что и я. То есть, ничего не увидела, кроме чужих прелестей. Сесиль, что удивительно, продолжала молчать. Даже краска смущения не залила ее лицо - напротив, оно было бледно, как полотно.
- Быть не может, - пробормотала я в крайнем смятении. Я хотела разжать пальцы, но поняла, что не могу этого сделать - я просто не чувствовала рук, будто они замерзли или отмерли.
- Натали, - тихо пробормотала Нора, отступая, - ты сошла с…
Я снова посмотрела Сесиль в глаза, думая, что наваждение сейчас пропадет, но увидела там все ту же отчаянную решимость, только на сей раз приправленную щепоткой торжества. Должно быть, такие же глаза были у Шарлотты Корде, когда Симона уступила и позволила нам зайти.
- Ну уж нет, - прошипела я, встряхивая девицу за плечи, - ты меня не обманешь! Где ты его спрятала, отвечай!
Нора, увидев, что я вновь впадаю в исступление, положила было руку мне на плечо, но я легко сбросила ее и еще сильнее вжала обмершую Сесиль в перила. Перед глазами все немного плыло, а в висках с новой силой застучало: это она, это она, это снова она.
- Отвечай!
Сесиль безмолвствовала. Только тонкие, яркие губы ее сжались в нитку, и судорожно дернулось левое веко.
И тут произошло самое худшее, что могло произойти. На лестнице раздались шаги, и по ступенькам почти неслышно спустилась невесомая фигура Робеспьера.
- Что здесь происходит? - спросил он недовольным тоном; глаза его, и без того казавшиеся огромные из-за стекол очков, расширились еще больше, когда он увидел меня, цепко держащую полуобнаженную Сесиль. - Натали, кто это?
- Она хочет вас убить! - рявкнула я и снова сотрясла Сесиль в своих руках, но та не придала этому никакого значения: стоило ей увидеть Робеспьера, как взгляд ее намертво приковался к нему, и зрачки сузились до почти незаметных точек, отчего ее светлые глаза начали напоминать куски мутного, запотевшего стекла.
- Натали, - я едва ли не впервые слышала, как Робеспьер повышает голос, - немедленно прекратите это и…
И тут я поняла, в чем дело. Свою пресловутую корзинку с непонятным содержимым Сесиль так и не выпустила из рук, будто кто-то приклеил ручку к ее ладони. Кто угодно от таких потрясений давно выронил бы свою ношу, но только не эта девица. В корзине наверняка было что-то ценное для нее. Что-то, с чем она не согласилась бы расстаться ни при каких обстоятельствах.
С торжествующим воплем я выдернула котомку из ее руки (Сесиль впервые попыталась воспротивиться, но меня невозможно было остановить) и перевернула ее вверх дном. Так и есть - следом за тщательно уложенными предметами одежды с самого дна вылетел нож - узкий, тонкий, но, вне всяких сомнений, острый.
- Вот оно! - заорала я, пинком отправляя несостоявшееся орудие убийства к ногам Робеспьера. - Она хотела убить вас, как Марата!
Нора, ахнув, замерла. Застыл и Робеспьер - даже не пошатнулся, просто остановил взгляд на кончике подлетевшего к нему лезвия и остановился сам, как будто только что получил им удар в спину. Я чувствовала себя триумфатором. Мне удалось отомстить, пусть и непозволительно поздно!
Я не успела уловить движение Сесиль, от которой на секунду все отвлеклись. Никто не успел бы засечь короткое, скупое движение, которым она вытащила откуда-то из складок платья еще что-то металлически блестящее и замахнулась, целя Робеспьеру прямо в грудь.
- Осторожно!
Я не успела бы ее остановить, даже если бы захотела - мне пришлось бы оборачиваться, и на это бы ушла драгоценная секунда. Но успела Нора - ударила Сесиль по готовой распрямиться руке с ножом, и смертельный бросок ушел в сторону - лезвие вонзилось в щель между досками стены, свистнув в паре сантиметров от плеча Робеспьера. Он все не шевелился, даже не вздрогнул - было похоже, что его прихватил паралич.
- Скорее! - закричала Нора во весь голос, бросаясь на ошеломленную неудачей Сесиль. - Она хотела убить его! Скорее сюда!
Я бросилась ей на помощь, но в этом уже не было нужды - из столярной мастерской наконец-то подоспел хозяин дома с парой подмастерьев, затем еще какие-то люди, очевидно, случайные прохожие, которых привлекли еще мои вопли, и сообща они без труда справились с Сесиль, которая, кажется, утратила всякую волю к сопротивлению.
- Можешь прощаться с головой, - подошедшая Виктуар поглядела на нее со снисхождением, - больше не пригодится. Хотя не думаю, что ты многое потеряешь…
- Жалею лишь об одном, - выплюнула в ответ неудачливая убийца, - что промахнулась!
- Говорю же - немногого лишишься, - хмыкнула Виктуар и подобрала с пола до сих пор валявшийся там нож. - Неплохо наточила, а. Подготовилась…
- Это Натали, - вдруг произнесла Нора, бледная и опустошенная, подавленно сидящая в углу. - Это она забила тревогу. Если бы не она, я бы… ее впустила.
Виктуар, приподняв брови, воззрилась на меня. То же самое сделали и все остальные, кроме Робеспьера - он продолжал смотреть в одну точку, оставаясь неподвижным, и вряд ли кто-то мог представить себе, какие мысли бродили в тот момент в его напудренной голове. Я ощутила непреодолимое желание уйти прочь. Вспышка ярости отпускала меня, выплескивалась приступами мелкой дрожи, охватившей все мое тело, и способность ясно мыслить мало-помалу возвращалась ко мне. Вместе с ней приходило и осознание, что я натворила только что. Спасла Робеспьеру жизнь? Сказал бы мне кто-нибудь, что я на это способна, я бы рассмеялась ему в лицо.
Ни слова не говоря, я вышла в сад, хлопнув дверью что было сил, как будто это могло что-то изменить. Внутри меня царил полнейший раздрай, и я никак не могла заставить себя осмыслить, что только что произошло. Зачем я кинулась на эту девицу? Разве не было бы лучше подождать, пока она совершит то, за чем пришла?
Ее вывели спустя несколько секунд, поникшую и безвольную. Она смотрела прямо перед собой и беззвучно шевелила губами, но что-то подсказывало мне, что она не молится, а, скорее, посылает проклятия. В том числе и на мою голову. Не получилось из нее Шарлотты Корде…
Воспоминание об этом имени резануло меня не хуже бьющего в сердце ножа. Я вспомнила Симону, которая набросилась на меня на паперти церкви кордельеров, когда мы встретились с ней после церемонии похорон. Конечно, в ее сознании я навсегда осталась сообщницей убийцы - ведь это я привела ее в квартиру, ведь, выходит, часть вины в смерти Марата лежит и на мне…