Страница 45 из 64
Когда она позвонила мне в истерике, мне сначала показалось, что у нее кого-то убили. Но потом, когда я поняла, что случилось, и постаралась донести до нее, что без стипендии жизнь тоже есть, пусть и не столь радужная, она сквозь рыдания послала меня на три известные буквы и потребовала дать к телефону Павла. Он выслушал ее всхлипы с непроницаемым видом, потом посмотрел на часы, сказал, что будет через полчаса, собрался и уехал.
Да, всю ночь они занимались тем, что склеивали заново этот дурацкий макет. Причем Павел умудрился между делом поправить какие-то ошибки в расчетах, что помогло Анжеле получить заветную четверку и в честь этого эпично проставиться в “Толстом фраере”. Больше у нее таких осечек не случалось, пятерки она штамповала со скоростью пулемета “Максим” и была вполне довольна жизнью. Вдобавок ко всему она вполне определенно начала говорить о том, что скоро станет мадам Романовой, пару раз я заставала ее со свадебными каталогами в руках и изумлялась, насколько изменчив мир.
Словом, жизнь искрилась как могла. И жизнь была прекрасна. Если бы не эта сессия и один маленький эпизод, после которого все полетело к чертям собачьим…
А началось все достаточно прозаично - я, чуть ли не приплясывая, возвращалась домой с очередного экзамена, обрадованная внезапно свалившимся “отл” по предмету, который я знала дай боже на три, и услышала, как меня окликнули:
- Эй, девушка!
Мысленно готовя стандартное “У меня парень есть”, я обернулась и увидела, что у тротуара неподалеку от меня притормозила черная, выдраенная до блеска машина без номеров. Обращался же ко мне парень, вылезший с заднего сиденья.
- Девушка! - повторил он, сверкая дороброжелательнейшей из всех возможных улыбок. - Девушка, не хотите ответить на пару вопросов? У нас реалити-шоу!
========== Глава 13. Прирожденный убийца ==========
Оказалось, что черная машина - не просто машина, а целый лимузин. Парни любезно предложили мне устроиться на заднем сиденье, где, наверное, могло поместиться с десяток таких девушек, как я, сами сели на сиденья напротив и ненавязчиво замкнули у меня на запястье тонкий браслет, от которого бежал куда-то в недра машины завитый в пружину черный провод.
- А это зачем? - спросила я, в недоумении дернув рукой. Но первый парень, которого я про себя окрестила Рыжим, тут же поспешил меня успокоить:
- Ничего страшного. В него встроен диктофон, он будет записывать ваши ответы.
- А, ну ладно, - подавляя нарастающую тревогу воспоминаниями о рассказе Таньки Звягинцевой, я откинулась на спинку сидения и пытливо воззрилась на ведущих. - Ну, и что от меня требуется?
- Просто отвечайте на вопросы, - заулыбался Рыжий; его напарник тем временем был занят тем, что щелкал каким-то пультом. - Если все ответы будут приемлемы, вы выйдете в следующий этап.
- О-кей, - улыбнулась я и попыталась напрячь мозги: вопросы наверняка будут на соображалку, а с ней под конец сессии у меня было туго. - Валяйте.
Рыжий покосился на своего напарника. Тот нажал на какую-то кнопку и, заслышав короткий тонкий писк, с готовностью кивнул.
- Как вас зовут?
- Наташа, - представилась я, ерзая и пытаясь найти удобное положение: кажется, под ткань кресла, кроме пружин и набивки, засунули еще ворох каких-то железок. Парни переглянулись, и молчаливый напарник Рыжего покивал с выражением, что все, мол, в порядке.
- Такие вопросы девушкам, конечно, задавать не принято, - продолжил Рыжий воодушевленно, - но сколько вам лет?
Я никогда не понимала этого дурацкого кокетства по поводу возраста и поэтому ответила без обиняков:
- Девятнадцать.
- Вы родились в Петербурге?
- Да.
С каждым моим ответом напарник Рыжего кивал. Судя по всему, пока что мои ответы всех устраивали.
- Вы, наверное, студентка? - улыбнулся мой собеседник, и мне сложно было не улыбнуться ему в обратную:
- Ага. Я с журфака. Первый курс.
- Понятно-понятно… - он постучал кончиками пальцев по подлокотнику кресла. - Вы, наверное, начитанная девушка? Музеи любите?
- Ну… - я смутилась, - я вообще в искусстве не очень…
- Ну, когда последний раз в музее были?
У меня неожиданно трепыхнулось сердце. Во всем этом был какой-то ощутимый подвох, но какой, я понять пока не могла. Мне не надо было далеко ходить, чтобы вспомнить, когда я последний раз была в музее, но отчего-то я решила не говорить начистоту:
- Не помню. М-м-м… кажется, весной.
- И что за музей был? - в выражении Рыжего неожиданно прорезалось что-то кошачье, как будто он наконец дождался, когда из норки покажется мышь. И это мне не понравилось совсем.
- Эрмитаж, - рубанула я, жалея уже, что согласилась сесть в эту чертову машину. От меня не укрылось то, что напарник Рыжего, разом напрягшись, вскинул на меня пронизывающий взгляд. Мой собеседник еле видно подобрался, словно готовясь к прыжку.
- Эрмитаж? Вы не путаете?
- Нет, не путаю, - если врать, то уж до конца. Парни переглянулись, и я с нарастающим изумлением увидела, как на их лицах появились совершенно одинаковые гримасы людей, которые долго-долго что-то искали и, наконец, нашли: торжество напополам с облегчением и, что напугало меня до глубины души, непонятное зловещее обещание.
- И как, - вопросил Рыжий, поворачиваясь ко мне, - понравилась вам экспозиция?
- Еще как, - пискнула я, обмирая. Он снова заулыбался, но от этого я только больше съежилась, охваченная страхом.
- Знаете, мне кажется, нам стоит поболтать поподробнее. Поздравляю, вы прошли в следующий этап.
- По… спасибо, - лепетнула я, сталкиваясь с холодным взглядом молчаливого парня с пультом. - А… где вы хотите поболтать?
- Скоро увидите, - подмигнул мне Рыжий и повернулся к водителю. - Давай, гони на…
И тут я увидела, что из-под его идеально выглаженного черного пиджака торчит ни что иное, как кобура с выглядывающей из нее пистолетной рукоятью. Я никогда не славилась способностью быстро анализировать ситуацию, но тут был не тот случай, когда требуется подробный анализ. Просто в моем мозгу метнулась вспышкой одна-единственная мысль: “Опасность!”, а остальное тело делало само, без участия разума.
На то, чтобы сорвать с руки браслет, мне потребовалась доля секунды. На то, чтобы распахнуть дверь машины, пока та не успела тронуться с места - еще одна. А дальше я, перемахнув через капот припаркованной рядом иномарки подобно какому-нибудь герою боевика, стремглав кинулась бежать.
- Стой! Стой, сволочь! - донесся мне вслед голос Рыжего. - Леха, давай за ней!
Я услышала, как визжит резина: машина резко страртанула вперед. Не чуя под собой ног, я влетела в подземный переход и кинулась на другую сторону улицы. За мной по ступенькам бежал дробный топот, сопровождаемый окриками:
- Стоять! Стоять, кому сказал!
Я никогда не любила заниматься физкультурой, и особенно меня утомляли занятия бегом. Сколько помню, что в школе, что в универе я вместо кросса предпочитала прятаться где-нибудь в кустах или за деревьями и предаваться размышлениям о жизни, иногда даже не отказывая себе в том, чтобы выкурить сигаретку. Нормативы я всегда сдавала со скрипом, некоторые по три-четыре раза, и учителя стоном стонали от моей безнадежной лени. Посмотрели бы они на меня сейчас, наблюдая, как я, наверное, ставлю мировой рекорд!
У меня не было времени сообразить, куда бежать, и поэтому я, вместо того, чтобы дернуть к дому, предпочитала нестись в другую сторону. Срезав через Екатерининский сквер и по пути едва не растоптав чьи-то разложенные на траве бутерброды, я выскочила на набережную Фонтанки и что было сил понеслась к мосту. Но сил у меня оставалось уже немного - дыхание сбилось на свистящие хрипы, а в печени неумолимо закололо, я чуть сбавила скорость, и меня тут же схватили за рукав.
- Да стой же ты, блин, - Рыжему, судя по покрывшемуся испариной лбу, тоже было мало удовольствия носиться за мной в костюме, - никто тебя не собирается… ай, сука!