Страница 39 из 104
– Крепок! – с булькающим смехом проклекотал старик. – Ты мне нравишься, ублюдок. Корми, корми его вдосталь!
Боль затопила Ричарда целиком, и сознание милосердно погасло.
В себя Гринривер пришёл рывком. Он лежал на полу. Боли не было. Первая мысль была о штанах – хвала небу, они оказались сухими. Бывший лейтенант стоял у стены, очень недобро глядя на старикашку. Тот блаженно развалился в кресле.
– Мистер Салех, пожалуйста, одолжите мне топор, – прошипел молодой аристократ. Глаза его налились кровью от бешенства. – И почему вы сами ещё не убили этого придурка?
– Ждал, пока ты очнёшься. Сомневаюсь, что старикашка куда-то удерёт.
Старикашка лишь довольно улыбался. Ричард взглянул на руку. Кольцо пропало. Видимо, его сдёрнул с пальца душехранитель. Сейчас Гринривер искренне радовался тому, что взял в компаньоны такого монстра.
Салех протянул боссу топор. Тот крутанул его в руке, приноравливаясь.
– Мистер Штоф, может быть, хотите сказать что-то? Помолиться или огласить предсмертную волю? – Ричард вспоминал уроки анатомии, он не хотел пачкать свою одежду кровью.
Старикашка залился смехом.
– Я трахал твою пра-пра-пра-пра-прапрабабушку!
– Если я правильно помню семейную историю, её много кто трахал, та ещё б**дь была. Но сомневаюсь, что это её впечатлило, – увидав недоумённый взгляд приятеля, графёныш пояснил. – Когда мне было десять, я нашёл её дневник. И прочитал. Весь. Так вот, она скрупулёзно заносила туда всех любовников. Но никакого Роберта Штофа среди них не было. Выходит, вы были настолько незначительны, сэр Роберт, что вас даже не заметили.
– Ещё бы! – дедуган продолжал веселиться. – Когда я имел твою дражайшую пра-пра-пра… тьфу, вечно с счёта сбиваюсь! Короче, она тогда едва научилась писать. В те времена это не считалось педофилией. Тогда к такому относились куда проще, чем сейчас. Сопляк!
Ричард почесал топором затылок. Он передумал убивать деда. Тот явно потёк крышей и не осознавал свои слова.
– Мистер Салех? Может быть, у вас есть вопросы? Могу одолжить топор. Я не убиваю сумасшедших.
Рей гоготнул. Непонимающий взгляд компаньона он проигнорировал.
– Мистер Штоф, поведайте мне, у нас тут с моим нанимателем вышел спор. Вы случайно не были знакомы с неким Ульстаном?
Где-то в доме скрипнула половица.
Компаньоны переглянулись. И повернулись к двери.
– Завтра не опаздывать! – проскрипел старик вслед, и, потеряв интерес к приятелям, вроде бы заснул.
В следующий миг дверь отворилась, и в комнату зашёл молодой человек, одетый в форму полицейского. Он был кучеряв, голубоглаз и чисто выбрит. А ещё, кажется, был готов рухнуть в обморок.
– А-а-а-а-а-а-а… А-а-а-а-а-а… А что это вы тут делаете? – просипел он.
Салех открыл рот, пытаясь придумать убедительную версию. В комнате царил разгром. На полу лежали осколки сундука, вокруг которых был рассыпан хлам. Ричард, с мокрыми от пота волосами, безумным лицом и топором в руке тоже не вызывал доверия. Сам бывший лейтенант тоже выглядел не слишком утешительно, если учесть здоровенную свежую ссадину над глазом Которую он получил, грохнувшись на пол от боли и задев головой подлокотник кресла. Подлокотнику тоже требовался капитальный ремонт.
– Мы общались с мистером Штофом о нашем ученичестве. Произошло небольшое бытовое недоразумение, – уточнил Ричард, который не мог придумать, куда ему деть топор. – Мистер Штоф, подтвердите!
Мистер Штоф молчал. И не шевелился. Ругнувшись, Гринривер подошёл к Старому Роберту и заглянул ему в лицо. Глаза старика были закрыты. А ещё он не дышал. Совсем.
– Ну твою же ж мать… – озадаченно выдал Ричард. Старик однозначно был мёртв. – Он же только что, буквально секунду назад…
Молодой служащий выхватил пистолет, пальнул в потолок и завопил фальцетом:
– Оружие на пол, вы арестованы!
– Твою же ж мать…
Сопротивляться компаньоны не стали, хоть и могли. Лишь неторопливо накинули верхнюю одежду. И погрузились в карету, ожидающую у дома.
В участке царила нездоровая суета. Компаньонов провели напрямую в кабинет старшего инспектора.
– Мистер Картер, я просил срочно доставить сюда молодых людей, а не арестовывать их! – удивлённый Вульф разглядывал направленный в сторону Салеха (видимо, как самого страшного) пистолет.
– Так они там старого Роберта… того… примучили!
И полицейский поведал свою версию событий. Старший инспектор мрачнел с каждым словом.
Затем настал черёд Ричарда с Реем. Они изложили свою историю, не упомянув лишь взорванный дом и эпизод с кольцами.
– Прошу меня простить, молодые люди, я вынужден вас арестовать. До прояснения, так сказать… Сэр Фристос сей же час отправится в дом и установит совершенно точно, что же там случилось. Мистер Картер, прошу вас, проводите наших гостей в камеру. А после, метнись к Марте, купи что осталось. И занеси молодым людям, с чайником чая. Они задержанные! – распорядился инспектор. – Господа, прошу меня извинить, совершеннейший дурдом…
В камере приятели заснули, едва прикончив пирожки с чаем. Разбудил их лично старший инспектор.
– Господа, примите мои извинения, мистер Фристос подтвердил ваши слова. Старый Роберт умер от старости.
– Отлично, мы свободны? – поинтересовался Гринривер, которого этот день успел изрядно утомить.
– Да, вне всяческих сомнений. Но есть одна срочная надобность, из-за которой я и посылал за вами, – устало произнёс Вульф.
– И что же это за надобность? – вкрадчиво поинтересовался Салех.
– Давешний бродяга, что вы спасли от изменённого. Помните?
Ричард осторожно кивнул.
– Мы его в камеру поместили, в каземат местный. Так он того, помер.
– Повесился? Убит?
– В том и беда, плохо он умер очень.
– А мы тут причём? Мы вчера ночью были на территории кампуса. Это может подтвердить куча народа, – в голосе Гринривера плескалось раздражение.