Страница 37 из 104
Сухая листва и мелкие ветки оглушительно хрустели под ногами. В заросшем саду поселились тени. Свет, редкими пятнами достигающий земли, скорее слепил, чем освещал, создавая мешанину образов на земле.
Ричард поднялся на крыльцо. Ступеньки заскрипели так, что заныли зубы. Гринривер дёрнул за шнур звонка, и внутри дома раздался протяжный звон.
Входная дверь отворилась, опять же, с противным скрипом. За ней слабо просматривался холл, из которого тянуло затхлой сыростью. Заходить внутрь Ричарду не хотелось от слова «совсем».
Инвалид с шумом втянул воздух.
– Мистер Салех, вопрос к вам, как к основной ударной силе: происходящее вызывает у вас какую-то тревогу?
– Ты про то, что дом воняет склепом, по дорожке мы прошли первыми минимум за три дня, а моя сигнальная татуировка на плече покалывает, чувствуя некроэнергию? Нет, Ричард, абсолютно никакой тревоги. Обычная старая халупа старого деда, – иронии в голосе душехранителя Ричард не услышал.
– И что мы будем делать? Зайдём в дом и раскроем очередную жуткую тайну этого города?
– У меня есть идея получше!
С этими словами Салех опустился на колено и достал из кармана плаща продолговатый свёрток. Развернул. Гринривер вытаращил глаза и уронил челюсть. В руках бывший лейтенант держал длинный цилиндр, густо покрытый светящимися символами. Из торца из цилиндра торчал моток шнура.
– Мистер Салех, это то, что я думаю? – на предмет в руках своего телохранителя аристократ смотрел с куда большей опаской, чем в недра странного дома.
– Рунная взрывчатка, на базе обычной. С запасом хватит, чтобы разнести эту халупу и всё, что там может сидеть в засаде. Или ты хочешь подраться? Как ты верно заметил, у меня отсутствует специальное снаряжение.
– А если мы напутали, и в доме сидит старый Роберт?
– Дедушка старый, ему всё равно, – пожал плечами Рей. – Нет, мы, конечно, можем сходить и проверить…
– Мистер Роберт! Вы там? – для очистки совести крикнул аристократ в недра дома.
– Берт… берт… берт… ам… ам… ам… – ответило эхо звонким детским голосом.
– Да ну на**р! – подытожил Салех. Дёрнул нитку на фитиле, которая поджигала кончик запального шнура – и закинул взрывпатрон в гостиную. – У нас примерно минута.
И компаньоны торопливо направились к выходу из сада.
– Молодые люди, вы не меня ищете? – сгорбленная фигура в воротах, кажется, соткалась из теней. Длинный чёрный плащ, охотничья шляпа с двумя козырьками, тоже чёрная. Костлявое лицо, покрытое тонкой, почти прозрачной желтоватой кожей. Во рту отсутствовали зубы, из-за чего челюсть непрерывно двигалась в жующем движении. Старик опирался на клюку.
– А… А это Ульриха Кровавого, дом девять? – пальцы Ричарда судорожно сжали оголовье трости. Он почувствовал, что и компаньон подобрался, готовясь к неприятностям.
– Нет, Ульриха Кровавого девять чуть дальше, я там живу. А это Ульриха Кровавого четыре дробь девять. Тут был небольшой тупик раньше, потому такая странная нумерация. Извозчики постоянно путают.
– А это чей дом? – озадачено поинтересовался Салех.
В этот момент раздался взрыв. Стёкла осыпались с хрустальным звоном, здание немного подумало и сложилось в бесформенную кучу, подняв облако пыли. Опять с заполошными воплями взвилась стая ворон. Дед не повёл и бровью, словно в Римтауне уничтожение домов было ежедневной и весьма уже наскучившей традицией.
– Жил у нас тут один барон. Лет сто назад. Баловался запретными искусствами. Поговаривают, призвал что-то не то. Ночью его ребёнка в колыбели сожрали крысы, молодая жена утонула в ванне, полной крови, а он сам поседел и начал петь детские песенки. И делать кукол из чьих-то волос. Потом пропал, больше его никто не видел. А дом так и стоит. Стоял, – поправил себя дед, покосившись на баронские развалины. После чего протёр глаза и нацепил на нос громадные очки в массивной оправе. – Совсем сгнил, видать. Хорошо, что не завалило никого.
– А… а мистер Роберт Штоф – это вы? – не менее растерянно спросил Гринривер.
– Я. А вы молодчики, которых по мою душу решил отправить пенсионный фонд? Или мои наследники? – тем же сварливым тоном поинтересовался старый Роберт.
– Э-э-э… нет, – Ричард нервно прокашлялся. – Мы по другому делу Нам вас рекомендовали как редкого специалиста. У нас в университете поменялась программа, ввели курс по пыточному делу. И нужен репетитор…
Старик преобразился. С хрустом выпрямилась скрученная спина, и стало ясно, что Старый Роберт даже малость повыше Салеха. В глазах вспыхнуло тёмное пламя, а лицо исказила торжествующая гримаса.
– Дождался! – даже голос старика изменился, став глубже. – Этот разговор не для улицы. Пройдёмте в дом, господа, кажется, у меня где-то завалялась бутылочка поистине старого вина.
Ошарашенные компаньоны безмолвно последовали за пенсионером. Через какое-то время он замер. Просто застыв.
– Так, у меня, кажется, спину заклинило. Молодые люди, помогите дедушке…
Пенсионера пришлось нести.
Жил старый Штоф в небольшом уютном домике. Кабинет, спальня, гостиная да кухня. В доме было жарко натоплено. Пол устилали ковры.
Старика усадили в мягкое кресло. Салеха отправили шарить по шкафам в поисках чая и того самого, поистине древнего вина. Искомое нашлось быстро – бутылка мутно-зелёного стекла. Правда, бокалов не оказалось, и их функцию призваны были исполнить три глиняные чашки.
… – Молодые люди! Без малого семь десятков лет, как была упразднена гильдия палачей. Высокое искусство начало забываться. Ушли за грань великие мастера нашего ордена! Гуманизм сделал людей мягче, а медицина забрала наши знания. Но я знал, что наступит день, и я смогу возродить школу музыкантов плоти! – с этими словами старик одним движением просто отломил горлышко бутылки. В воздухе повис резкий запах кислятины. – Впрочем, можно ограничиться и чаем. Чего уставились? Наливайте, я сам буду это делать до вечера!