Отзвуки

Раннеры отдыхали. Зджаэв скромно уселась за угловой столик, скрыв нижнюю половину лица планшетом. По правде сказать, он и лица её толком никогда не видел — возможно, он, как Бишоп, тоже тот ещё расист, когда дело касалось троллей и орков.

— Говорят, у тебя неудачный день.

Дункан выплыл будто из ниоткуда и, как любой уважающий себя хозяин бара, обратился в слух, пока изображал заботливого папочку.

— Что-то нечисто было в этом деле: Сэнд либо нас подставил, либо скрыл правду. Ещё не решил, что хуже…

— Если бы я тебя подставил, то, вероятнее всего, гарантировал смерть всей группы, а не пришёл сюда.

Эльф в шикарном деловом костюме, который стоил дороже всего снаряжения Фарлонга, предварительно осмотрел стул и провёл указательным пальцем по его поверхности, прежде чем присоединиться к ним. Дунках хмыкнул.

— Кончай с этими шуточками, а то я подумаю, что ты моему племяннику угрожаешь.

— Что ты, — парировал Сэнд. — Как я могу потерять таких замечательных друзей и компаньонов?

— Да, я слышал, как Квара сожгла твой последний груз. Чем ты её так разозлил?

— А для этого нужен повод? — в голосе Сэнда наконец промелькнула дрожь, он едва держал свою идеально занудную речь под контролем.

Обычно отношения Фарлонга с Кварой колыхались от соперничества в магии до полного взаимопонимания, без исключений. Сейчас она как раз сидела в баре, сложив нога на ногу, и громко смеялась над чем-то со своими спутниками, откинув великолепные рыжие волосы назад и демонстрируя причудливый узор на лбу и шее. Фарлонг непроизвольно сглотнул. Даже не работай он с ней периодически, точно бы сказал — настоящая ведьма.

— Ближе к делу, — магичка явно была последним, о чём хотел говорить Сэнд. — Ты ведь достал его? Осколок?

Сначала Фарлонг собирался выразить своё недовольство, тем самым высказав накипевшие чувства команды, но споткнулся о нетерпеливый тон и блеск в глазах. Кем бы он себя ни выставлял — посредником, учёным, шпионом или нанимателем, — Сэнд всегда оставался торгашом.

— Осколок чего? — он моргнул, точно глупая рыба.

— А это — самый главный вопрос, — внезапно эльф перевёл взгляд на Дункана. — Скажи, что ты знаешь об артефактах древности?

— Только то, что их откапывают то ли в Греции, то ли в Египте. Информации крайне мало.

— Вполне логично, когда сталкиваешься с вещью не из нашего мира. Кто-то скрывает правду — или же боится правды. Как посмотреть.

Глаза Фарлонга полезли на лоб. Его и правда никогда не волновала вражда корпорации Невервинтер с Башнями Лускана, по слухам, сотрудничающими с культом под нелепым названием «Тайное Братство», но то, что Сэнд работал то на одних, то на других, не могло не настораживать. Всё-таки раннеры оставались обычными исполнителями, пешками, которыми корпорации легко жертвовали в угоду секретности.

— Ты хочешь сказать, что эта штука опасна?

Он вытащил осколок из сумки и положил на барную стойку. Сэнд тут же склонился над ним; Дункан только покосился, будто разрывался между любопытством и привычным нейтралитетом.

— Не думаю, что осколок опасен сам по себе, — признал Сэнд. — Но он — часть чего-то большего, а вот это уже куда интереснее, — после долгой паузы, насытившись видом своей добычи, он протянул руку и, к облегчению Фарлонга, положил её в карман пиджака. — Посмотрим, кто начнёт его искать, а пока — проведу кое-какие исследования.

Когда эльф уже собирался подняться с места, Фарлонг схватил его за локоть и прошипел почти что на ухо:

— Если это Невервинтер или Лускан, то я больше не в деле. Нахрен это дерьмо.

Сэнд только хмыкнул, высвободившись из захвата, и Фарлонгу пришла ассоциация со скользким угрём, которого так обожали Триады в запечённом виде — сходство выходило поразительным.

— Я не уверен, что это они. Скорее, их использует третья сторона, — Сэнд потянулся к планшету, нажал пару кнопок и лишь затем поднял взгляд с экрана. Невольно Фарлонг восхитился, как кто-то при его работе может сохранять подобную невозмутимость: есть силы, которые манипулируют корпорациями? Уж не правительство, это точно. — Твои ребята заслужили что-то понадёжнее моих рассуждений, — продолжил он. — Думаю, мой перевод вас немного взбодрит.

В кармане и правда пискнул телефон, но Фарлонг почему-то совершенно не радовался. Он так и сидел за стойкой после его ухода, тупо уперев взгляд в противоположную стену, где батареей стояли бутылки, и мрачно размышлял над словами Сэнда. В том, что это ещё не конец, он почему-то не сомневался.

========== Чокнутая (соулмейты, стёб, упорос, нанесение увечий) ==========

Комментарий к Чокнутая (соулмейты, стёб, упорос, нанесение увечий)

Я не знаю, соулмейты сами по себе AU.

Что-то явно идёт не так. Фарлонг кажется, что она ищет как-то неправильно; смотрит, но не видит, не замечает в упор того, что должно быть предназначено судьбой. Боги слишком уж жестоко шутят и будто прячут её законную половинку в какой-то пещере. Впервые она жалеет, что никогда не являлась фанатом квестов.

«Надеюсь, он не орк», — Фарлонг с тоской провожает взглядом отряд наёмников, пересекающих двор крепости, рослую фигуру впереди, которая будто состоит из одних крепких мышц, шумно сглатывает, однако не проверяет — боится.

Нет, навязчивая идея, это ожидание больше похоже на помешательство. Встреча должна произойти естественным образом, Фарлонг же подгоняет события, торопится, поэтому боги над ней и смеются.

Но разве они не видят, как ей одиноко одной? Рыцарю-капитану, которому предстоит спасти Берег Мечей от великого зла без гроша в кармане, тоже требуется надёжное плечо, какой-то ориентир. Ей хочется, чтобы кто-то ждал её из походов, ценил её саму, а не подвиг с серебряным мечом наперевес.

«Только не говорите, что меч уже в моём сердце, и помощь ближнему — лучшая награда, бла-бла-бла!» — она грозит кулаком серым облакам, но те не одаривают злобную девчонку ответом — только мерзким дождём в лицо. Фарлонг едва не задыхается от возмущения; странно, что её вообще так не утопили за оскорбления. Хотя попробовали бы обойтись без Носителя осколка, жадные ублюдки!

Порыв ветра треплет знамя лорда Нашера и хлещет им рыцаря-капитана по затылку — иди работать, мол, бунтарка. Дел и правда много.

Касавир в тронном зале покачивается в такт бормотанию Каны, тяжёлые доспехи тянут его то в одну, то в другую сторону, и лишь верный молот помогает держать точку опоры. Фарлонг всегда в первую очередь подходит к нему и пробует: со всей силы прикладывается локтем о каменную стену и ждёт ответа. Касавир и не морщится — ну конечно, он же непробиваемый паладин!

Может, в этом и есть секрет, что надо до него достучатся через всю эту броню? Всё-таки он парень твердолобый, шуток не понимает, намёков тоже — этот орешек тяжело расколоть. Однако через несколько попыток Фарлонг устаёт и идёт дальше.

Сердце замирает, когда Сэнд внезапно морщится под её взглядом.

— Рыцарь-капитан, прошу сойти с моей ноги. Вы в тяжелой броне, а я нет.

Ответной реакции она не ощущает и даже не слышит, как Сэнд тихо просит её позвать лекаря. В подземелье она без лишних слов сама разворачивается в дверях и уходит, краснея, поймав убийственные взгляды Аммона и суккуба в круге призыва. Их сосед Гробнар как всегда весь в делах, в отличие от Фарлонг, и не даёт даже слово вставить. Она поднимает указательный палец, приоткрывает рот и внезапно забывает, зачем вообще пришла. Значит, неважно. Морок спадает только на улице, и Фарлонг растерянно оглядывается на дверь в подземелье, пытаясь сообразить, что это за аура такая вокруг Гробнара витает. Выглядит полезно.

В таверне Сэла много гостей — офицеров, путешественников и торговцев, — много потенциальных кандидатов. Он должен быть здесь — иначе где ему ещё быть? Одним махом она ударяет себя по груди, точно берсерк, выбивая почти весь воздух из лёгких, и её глаза лезут на лоб, когда Бишоп начинает кашлять, однако тот лишь давится коркой от хлеба. Где-то рядом за горло хватается Квара и падает на пол, задыхаясь.