Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 4 из 14

Я чувствую, что могу больше, чем знаю,

Что идти от дома приходит пора,

Но по какому пути и к какому краю?

Знаю, что держаться веры и добра,

А больше ничего не знаю.

Злой Дух тихо появляется за спиной Мерлина и отступает поспешно в сторону прежде, чем оказывается замечен. Он наблюдает за своим сыном.

Я жажду весь мир! До последней дороги!

Я жажду познать мироздание!

Подняться по ступеням в высшие чертоги,

Избавить этот мир от страданий.

Я жажду весь мир.

Мерлин создает из искорок какие-то образы, но они оказываются слабы и рассыпаются почти сразу. Мерлин не отчаивается, он увлечен этой игрой.

Сапфирами блестит холодная река,

И она куда-то ведёт, зовёт меня в путь.

Я желаю идти, хочу, чтобы моя рука

Коснулась чудес! И полной грудью вздохнуть.

Я чувствую – идти мне пора,

Но куда идти – точно не знаю.

Зовёт солнце, и призывают ветра,

Как тяжело оставлять черты знакомого края!

Мерлин оглядывается, Злой Дух поднимает капюшон и оказывается скрытым.

Мерлин ( с тоскою):

Я жажду весь мир до последней дороги,

Но боюсь, что далеко унесут меня ноги

От приёмного отца, что дал мне дом родной,

Если идти,

То дорогой какой?

А по ночам ко мне голос приходит, тревожит мне душу,

И этот голос я ненавижу и так боюсь слушать.

И так хочется весь мир познать,

Но что же тот голос мне хочет сказать?

1.9 Ночной разговор

Ночь. Бледная луна бросает серебряный блик в комнату Мерлина. Мерлин лежит без сна, смотрит в потолок. Шорох…Мерлин поднимается с постели и видит, как от стены выскальзывает Злой Дух. Злой Дух спокоен, Мерлин тоже.

Злой Дух садится в кресло напротив его постели. Мерлин, понимая, что скрываться бесполезно, садится на постели.

Злой Дух ( тихо и даже насмешливо).

Здравствуй, Мерлин, мой сын.

Снова ночь и ты снова один.

Пусть на тебе все еще крест,

Но это тебе надоест…

Мерлин ( его голос срывается, но он пытается храбриться):

Ты снова здесь. За ночью ночь,

Ты ведь не сон! Приходишь ты опять.

Скажи – чем мне тебе помочь,

Скажи, что мне тебе отдать?

Скажи – и обещай, что если помогу,

Ты меня оставишь навсегда!

Твой голос слышать я не могу,

Он пугает меня. В нем доблесть мертва.

Злой Дух ( спокойно, успокаивающе):

Твоя сила – моя,

Мерлин, взгляни на меня.

Мой голос внутри -

Ты чуешь пожар в груди?

Мерлин не отвечает, ежится.

Твоя сила возвысит тебя,

Твоя сила закроет свет дня.

Только доверься мне…

Мерлин ( с ногами залезая на кровать):

Убирайся! Ты приходишь при каждой луне,

Пытаешься мне указать,

Пытаешься путь мне исказить.

Ты снова…опять и опять!

Убирайся, и не мешай мне жить!

Я каждую ночь тебя слышу и вижу,

И я каждый приход твой ненавижу!

Злой Дух ( все также насмешливо):

Ты жаждешь мира?

Я могу помочь!

В тебе моя сила,

В тебе моя ночь.

Доверься, на голос иди,

И я покажу тебе величие пути.

Пойдем со мной, сними свой крест,

Мой сын, тебе мир людей надоест…

Ты поддашься, поддашься однажды,

Так сейчас или нет: разве неважно?

Мерлин:





Убирайся! Не смей приходить.

Ты обрек мою мать, мне мешаешь жить.

Ты – гибель моей крови, ты мой стыд -

Убирайся…

Злой Дух:

К чему же этот надменный вид?

В тебе моя сила,

В тебе моя ночь.

И если ты ищешь мира,

Лишь я могу помочь.

Мир людей – надоест,

Сними же свой крест…

Мерлин ( садится на постели, закутывается в одеяло, закрывает глаза):

Уходи, черный голос, уходи,

Тебе не сбить меня с пути!

Я не потеряю себя…

Злой Дух ( в раздражении):

Твоя сила – моя!

( уже тише):

А если ты не хочешь блага,

Если ты не хочешь трон земной…

Что же, пламя ада

Ждет того, кто для тебя родной.

Мерлин ( вскрикивает):

Отец Блез?! Не смей! Не смей! Не надо!

Злой Дух ( хохочет):

Он умрет за твое сопротивленье!

Он узнает все муки ада.

Твоя душа за его мучение…

В тебе ночь моя,

В тебе моя сила.

И я знаю тебя,

Знаю, как ищешь ты мира!

Злой Дух поднимается – спокойный, сдержанный и насмешливый.

Я даю тебе время до завтра – а завтра ответ,

Ты будешь со мной или же нет?

Если нет – что ж, священник умрет,

Если да – мой сын трон земной обретет.

Но помни одно, мой сын -

Ты совсем один.

И я не остановлюсь -

Твоей покорности добьюсь,

А сколько при этом умрет – мне все равно,

Ты мой сын – помни это одно.

Я к власти могу тебе дойти помочь,

Ведь в тебе моя сила, и в тебе моя ночь.

Ты все равно падешь, падешь однажды,

Когда поймешь, что людской род – что скот.

Сегодня или через год: неважно,

Но мой сын со мной к ночи придет…

Злой Дух исчезает. Мерлин валится в кровать. Некоторое время его трясет.

1.10 Я больше не знаю

Мерлин остается в одиночестве. Он несколько раз встает с кровати и ложится обратно, не в силах лежать, не в силах сидеть, он, измучившись страхом за самого близкого ему человека, встает с постели и начинает лихорадочно мерить шагами комнату.

Мерлин ( в смятении).

Я больше ничего не знаю:

Есть ли святость и бог?

Из-за меня другой едва не погибает,

А я как чужак. И я одинок.

Оглядывается по сторонам, с горечью:

И в этот час мне не спросить совета!

И ангелы молчат…они не знают!

Он ушел в ночь, а что же я? Уступаю?

Продаю дом тепла и света?

Я больше не знаю дороги,

Боюсь того, что только что услышал.

Ангелы молчат! Распяты боги!

И только ветер бушует по крышам.

Останавливается у зеркала, прислоняясь лбом к холодной его глади, смотрит на свое отражение, касается его рукой.

Я больше не имею право на дом,

и не имею я прав на отца.

И я сам себе незнаком!

В зеркале неожиданно появляется Злой Дух, Мерлин отскакивает с ужасом, но зеркало спокойно отражает только его.

И не знаю своего лица…

1.11 Побег

Мерлин оглядывается по сторонам. В окно вползает ленивый предрассветный час. Солнце еще не занимается в небе, но уже близко к тому. Мерлину нужно что-то делать. Некоторое время он стоит у зеркала, нервно кусая губы и ломая пальцы, а потом с иступленной решимостью вдруг бросается к сундуку, откуда вытаскивает холщовый мешок и начинает набивать его всем подряд: книги, какие-то вещи, веревки – всем, что только попадается под руку.

Заполнив мешок, Мерлин тяжело утирает пот со лба, распахивает окно и осторожно вылезает из него, после чего в окне виден его силуэт в рассветном часе, торопливо исчезающий в лесной чаще.