Страница 48 из 252
-Не бойтесь, — рассмеялся герцог, ущипнув одну из служанок за юную кожу, — кого не выберет граф, заберу я!
А Уриен Мори едва мог сохранять спокойное расположение духа, когда заговаривал с Кармелидом, когда пил с ним из кубков вино, неожиданно — действительно неплохое.
Графу очень хотелось поскорее привести свой план в действие, но он не мог выбрать момент, чтобы герцог отвернулся от своего бокала на достаточно долгое время.
А Кармелид, словно бы издеваясь, продолжал нарушать планы графа. Хлопок и в залу вошли несколько девушек с лютнями и две из них были посажены, повинуясь жестокому взгляду герцога, за стол.
И шло сумасбродное веселье. Граф понимал, к чему идёт это шоу, к задабриванию и умасливанию и от этого становилось ещё хуже, ещё гаже на душе. Хотя, появление девушек подсказало графу неплохую идею. Он оглянулся на одну и перевёл взгляд на вторую, прикидывая, на кого из них сделать ставку.
Леодоган заметил это, расхохотался громогласно:
-Бери любую, граф! Эти — лучшие красавицы из моих служанок!
Уриен выбрал ту, что показалась ему более несчастной, что сидела, уткнувшись носом в тарелку, и не пыталась строить глазки графу, в надежде на избавление от герцога, как вторая.
Уриен потянул её за ткань, нарочито развязно, вклиниваясь в игру, и девушка покорно, совсем безвольно взглянула на него.
-Как твоё имя? — спросил Уриен шёпотом. Леодоган довольно хмыкнул и увлёкся жареным кабаном, запивая вином из запачканного жиром кубка.
-Альве, господин, — прошептала девушка.
-Альве, не бойся, я тебя не трону. — Уриен решил, что лучше сразу успокоить девушку и обозначить свои намерения.
Она с недоверием взглянула на него. В её пронзительно-ярких глазах блеснуло что-то металлическое.
-У меня есть невеста, — сообщил Уриен, улыбаясь. Моргану никак иначе он не желал называть. Да и как описать отношения между ними? У меня есть та-кого-я-пытаюсь-добиться, но от которой получаю только насмешки да пощёчины, хотя я точно знаю, что она будет моей? Как-то длинно. И глупо. Не объяснишь ведь, что это что-то вроде игры, их личной игры…
Альве внимательнее взглянула на графа, и он продолжил:
-Мне нужно, чтобы ты отвлекла герцога…
-Зачем мне это? — с вызовом спросила девушка, пытаясь не выдать свою радость. Кажется, судьба послала ей благородного рыцаря.
-Это принесёт тебе свободу, — пообещал Уриен и придвинулся к девушке ещё ближе, объясняя, что именно она должна сделать.
И она сделала…загремела музыка. Развеселившаяся, разрумянившаяся от нервного напряжения Альве вытащила Бригиду и закружилась вместе с нею в очень ярком, бесконечном танце, переманивая на себя внимание Леодогана, музыканта и всех присутствующих. Уриен, сидевший рядом с Леодоганом, улучил момент и подлил приготовленный раствор сонного зелья в его кубок.
***
Артур не пришёл в ярость, только в бесконечный ужас и шок от того, что Моргана не смогла исправить ситуацию. Он привык к тому, что она способна на всё, и тут…оказалось, что нет. Оскорблённый мозг ищет всегда объяснение, и чем оно фантастичнее, тем оно соблазнительнее.
Вообразивший невесть, что Артур понял, что всё это происки Мерлина. Что это он, передавая документ Моргане, вплёл в него что-то такое, что оскорбило и озлобило Монтгомери. История об Уильяме, стала для Артура подтверждением того, что Мерлин хотел убить единственную силу, против которой не смог бы бороться.
-С Мерлином пора кончать…- вынес он такой мрачный вердикт, оставшись с Гавейном и Кеем.
-Мой господин? — неуверенно подал голос Гавейн, не видевший в Мерлине угрозы. — Что вы…
-Он хотел убить Моргану. И развязать войну! — рявкнул Артур. — Это же очевидно! Если бы не Уильям, не Ланселот, кто знает, что случилось бы с моей сестрой и моим единственным наследником! Вы понимаете это?
Кей прикрыл рот грязной ладонью, как бы закрепляя эффект от ужаса. Гавейн хмуро взглянул на него.
-Люди, напавшие в лесу на Ланселота и Моргану, точно появились там по проискам друида! — фанатично продолжал Артур. — О, бедная моя сестра! Она доверяет, так доверяет друиду, а он, подлец…
-Но, всегда нужно провести следствие! — воззвал Гавейн к разуму Артура.
И безуспешно. Артур круто повернулся на каблуках и обрушился гневной тирадой на рыцаря, суть которой заключалась в том, что Гавейн ничего не смыслит в интригах и что он, если не враг короны, молиться должен на Ланселота и спасшуюся чудом Моргану с наследником под сердцем.
-Что же делать? — деловито спросил Кей, бросая на Гавейна ядовитый насмешливый взгляд. — У него могут быть сообщники.
-Да, могут! — Артур заходил по комнате, бешено прикидывая имена и фамилии тех, кому можно доверять. Выходило неутешительно.
-А ещё граф Уриен с утра куда-то отправился, — без перехода сообщил Кей. — Может быть…
-Уриена я знаю, как себя! — оборвал Гавейн грубо. — Молчи, Кей! За Уриена я могу ручаться, как за себя, отвечаю головою! Слышишь, Артур? Уриен точно не против короны. К тому же, он любит Моргану!
-Моргану…- передразнил Кей. — А она, между тем, любит Ланселота!
От такого неожиданного сообщения Артур словно бы налетел на невидимую стену, а Гавейн замер, поражённый…
В душе Артура бушевали два чувства. Первое — это, конечно, ревностное торжество. Он понимал, что никому не хочет отдавать Моргану, ведь это его Моргана! Сестра и мать его сына. Она так долго была рядом с ним, что въелась в его кожу, кажется, даже его одежды пропитались запахом её духов…
Но Ланселот? Мог ли Артур запретить любить Ланселоту? Мог ли запретить Моргане любить его?
В голове Артура запульсировало что-то ядовитое, готовое разорваться буйством смешанных чувств и раскрасить весь мир кровавой пеленой дурноты.
-С чего ты…взял? — обалдело поинтересовался Гавейн, глядя на потирающего ладошки Кея, для которого эта новость казалась будничной. Гавейн был свидетелем многих издёвок Морганы над Ланселотом, он видел, как она относится к Уриену и соотнести фею с кем-то, кроме графа, не мог. Мозг протестовал.
-Как? — Кей взглянул на Гавейна как на идиота. — Ты видел, что у Ланселота в кармане плаща лежала её перчатка?
-А? — переспросил Артур, не понимая, что происходит и не желая принимать что-то, кроме того, что устраивало лично его.
-Ты дарил Моргане перчатки, — устало объяснил Кей. — Одна из них лежала у Ланселота в кармане плаща. Затем он положил её в нагрудный карман, когда пришёл на совет.
-Может это не её перчатка! — возмутился Гавейн. — Ты что…
-Ты что, думаешь, я не узнаю перчатку Морганы? Сестры короля? — рассмеялся Кей, взял с пола покинутую кем-то лютню и дёрнул струну, — трунь-трунь-трунь. Перчатку Морганы в карман нагрудный сунь!
-Хватит…- взмолился Артур, но Кей был неумолим.
-Не мог же Ланселот отнять силой её перчатку! Не мог! Значит, она дала ему…
-Давайте вернёмся к Мерлину! — взмолился уже Гавейн, отбирая лютню у Кея, — не порочь инструмент, сенешаль.
Кей обиженно надул губы, затем протянул руку и ухватил рыцаря за нос, дёрнул и издевательски пропел пискляво:
-Трунь-трунь-трунь, перчатку же в кармашек сунь!
-Прекратите…- прошипел Артур, и двинулся к дверям, не желая оставаться больше ни минуты в зале, с этими людьми…
-Артур! — хором крикнули Кей и Гавейн, держащийся за лицо. — Артур!
-Оставьте меня! я хочу побыть один! — отрезал король и вылетел за дверь так стремительно, что ничего не смогло бы остановить его.
-Трунь-трунь-трунь, — издевательски захохотал Кей и получил от Гавейна звонкую оплеуху.
***
-Ну как? — спросила Моргана, выныривая из прожилки коридора прямо перед Ланселотом. След Гвиневры ещё угадывался в темноте коридора, но эта догадливость открыта была совсем немногим обитателям замка.