Страница 46 из 252
Зарисовка - 15
Бешеный конь и рвущийся ветер в одеждах… и дорога, дорога, дорога! Вперёд, вперёд! Странно бьётся сердце, вот-вот готово оно выскочить, но нельзя, нельзя! Нужно держаться, чтобы следовать своей мести.
Наверное, граф Уриен переообщался с Морганой и Мелегантом, потому что едва попробовал представить, что сделали бы с Кармелидом они, так и понял, как станет действовать. Решение было очень простым и очень жестоким.
-Неоправданная жестокость! — сказал бы Мерлин, узнай он о мыслях графа.
Но Мерлина не было. Был только граф Уриен Мори и ветер, звучащий в ушах. Поэтому Уриен расхохотался, напугав жалкую листву своим безумным смехом и крикнул:
-К Дьяволу тебя, Мерлин! К Дья-во-лу!
И конь рвался дальше, сминая под собою землю, изумрудные скелеты травинок, втаптывая упавшие ветки в чёрную пыль.
Живее, живее, живее! Нельзя надолго пропадать из замка. Лея, конечно, прикроет, но по опыту Мори прекрасно знал, что несвоевременное отсутствие придворного может сыграть злую шутку и через пару лет, когда уже будут паутины интриг.
Нет, откровенных врагов у Уриена в замке короля не было. Нет, не так. Врагов, которые могли бы сплести тонкие интриги, не было. Вообще при дворе Артура царило странное сонное затишье. Из интриганов можно было назвать Моргану да Мерлина. Первая использовала Лею, Уриена и всех, кто попадался ей под руку, а второй — использовал своё влияние, разумное слово и наставнический пост при короле. Впрочем, нельзя было не заметить, что последнее время друид как-то сдавал свои позиции. Уриен догадывался, что Артуру надоело быть мальчишкой на троне, что следует советам безумного старца. У Артура итак была Моргана, не стеснявшаяся в выражениях и критике брата.
Король Артур не мог более терпеть обоих интриганов-хитрецов в верхах власти. Ему нужна была основа, но и нужна была свобода действий. Нужно было избавляться от одного. Мерлин или Моргана, кто-то должен был пасть.
Уриен понимал это. Не понимал, правда, по каким параметрам судит король судьбы своих советников, но видел, видел ясно, что выбор был не в пользу друида. Это, конечно, радовало — Моргана в безопасности. Но и огорчало — Моргана была из тех придворных, которым нужен был противовес. При дворе короля Артура такого противовеса не существовало с уходом Мерлина. Уриен смутно опасался, что придётся как-то ограничивать фею во власти и не хотел даже знать, осмелится ли он на такой поступок. Другие же при дворе были либо слишком благородны, либо слишком глупы и неамбициозны.
Уриен не пытался лезть вперёд всех, но и не собирался повиноваться судьбе и слепой вере, как Гавейн. Он хотел сам определять свою жизнь, иметь немного влияния…
Разве его вина, что влияние никто более не подбирал, когда оно валялось на полу советов? Нет, конечно, нет!
Ещё Кей этот…вечно суетился и раздражал Уриена. Странное дело, что Моргана не избавила от него брата. Мерлин, ясное дело, всегда благоволит к сумасшедшим и слабым, избегая силы…
-Настоящей силы, — поправился Уриен. И снова рассмеялся: — Пошёл ты к дьяволу, Мерлин!
Конь верно нёс своего ездока навстречу герцогству Кармелида, навстречу всему тому, что родилось в болезненно-мстительном сознании Уриена.
Когда герцогу Леодогану, яростно-озлобленному, дикому в своём страхе за осознание того, что он сделал с Гвиневрой, а что хуже — при свидетелях, доложили, что земли герцогства переступил Уриен Мори, Кармелиду стало совсем плохо.
Он понял. Он всё понял.
-Это от короля…- ахнул Леодоган, и руки его мелко-мелко затряслись. — Он арестует меня! убьёт! Или, ещё хуже, посадит меня в темницу, где будут долго пытать, может быть, бить…нет, нет! Нужно упасть к ногам короля, просить о прощение. Помутнение рассудка, подумаешь!
«Подумаешь. Действительно, подумаешь, повоспитывал дочь немного! Так я же не для себя! Для блага королевства!» — мысли Леодогана метались. Он произносил отдельные отрывки вслух, что-то продумывал, целыми кусками пропускал и совсем сбил с толку своих слуг.
-Всё…- Леодоган взглянул в бледное лицо девушки-служанки, что явилась по его же распоряжению, и отметил краем сознания, что та очень красива. — Как тебя зовут?
«Всё кончено, всё кончено…» — Леодогана трясло, он остекленело смотрел на служанку и только сейчас понял, что она что-то говорит.
-Что? — грубо переспросил он. Девушка вздрогнула, потупила взор и повторила:
-Меня зовут Альве, мой господин.
-Хороша, — вынес вердикт Кармелид. — Всё кончено…
-Простите? — девушка зарделась, её щеки запылали. Сладострастную натуру герцога служанки знали прекрасно и на короткое мгновение Альве представила, что будет. Она взглянула на седину Леодогана, его грубые руки, обозначившийся живот, маслянистый взгляд и хранившие след от обеденного застолья жирные губы и её тряхнуло.
-Дура! — рявкнул герцог, который пребывал в собственном мире размышлений. — Пошла прочь!
Альве опрометью бросилась прочь, по пути столкнулась со служанкой, нёсшей поднос с кувшином вина и хрустальным бокалом. Обе девушки завизжали от столкновения, звякнула угрожающе посуда…
-Вон! — герцог пришёл в такую ярость, что от его голоса зазвенел уцелевший в столкновении кувшин с вином. — Вон! Обеих на конюшню! Высечь! Прочь!
«Прочь, сейчас же…всё. конец», — мысли герцога путались, смешивались.
Неужели это конец? Кармелиду стало невообразимо жаль себя. Он так мало успел сделать за свою жизнь, и если так…почему именно так умирать?
Между тем, Граф Уриен Мори уже въезжал в замок. Герцог Леодоган Кармелид призвал на помощь всё своё мужество и вышел к графу.
Граф спешился, сошёл на землю, с улыбкой оглядел владения…
«Приглядывается уже, подлец!», — понял Кармелид, но вслух сказал:
-Рад видеть тебя, граф, в добром здравии на своей земле!
-Все земли по этой стороне принадлежат королю, — меланхолично отозвался граф, приветствуя герцога, — однако, благодарю тебя за позволение войти.
-Что привело вас, Уриен? — глаза Леодогана сузились. Он подумал: «может быть камнем его, каким…и поминай, как звали!»
-Чистая случайность, — улыбнулся Уриен ещё дружелюбнее. — Чистая случайность, мой…друг.
От слова «друг» по отношению к Кармелиду Уриена едва не вывернуло наизнанку, но он сумел сохранить улыбку.
-Я проезжал с дипломатической миссией от восточных земель. Решил заехать к вам. Лошадь устала…
-И всё? — Леодоган почувствовал, как с его плеч упала гора и облегчение — жгучее и яростное ввалилось в его сердце непрошеным гостем. Ему стало вдруг весело, — ох, граф! Я рад, так рад вам! Проходите, будьте моим верным другом! Я прикажу подать ужин! Мы с вами разопьём бутылку настоящего северного вина!
«Надеюсь, не фландрийского», — передёрнулся Уриен, но вслух, конечно, только улыбнулся, показывая, как счастлив он пребывать в замке милостивого герцога.
«Боги даруют мне жизнь! Я любимец высших сил! Мне не в чем каяться!» — выдохнул про себя Кармелид.
«О, мой неуважаемый друг, ты даже не представляешь, что я с тобою сделаю!», — Уриен подошёл к дверям парадной залы и оглянулся на герцога:
-Вы так великодушны!
-О, гости у меня редки и я рад встретить каждого! — в тон ответил Леодоган.
Оба вошли в парадную залу.
***
-Великое счастье! — Артур, услышав о том, что Моргана и Ланселот благополучно пересекли границу королевства и через несколько часов будут уже в замке, возвёл руки к потолку, его глаза горели радостным счастьем. — Слышишь, Гвиневра? Бог миловал мою сестру и привёл её живой в мой замок.
-И твоего сына, — напомнила Гвиневра, умудрившаяся потерять за недолгий срок всё свою кротость при Артуре. Внезапно королева стала проявлять своенравие, далёкое от Морганы, но уже какое-то чужое, холодное для мужа.