Страница 243 из 252
Слуги опустили тело Артура в саване на землю, на примятую траву. Антор упал у тела на колени и принялся рыдать на груди у павшего короля. Гвиневра, не выдержав, начала тоже плакать. Лея пыталась ее утешить, Ланселот же не знал, куда и деваться, разрываясь между жалостью и стыдом за то, что лишний здесь, а Моргана стояла…
Стояла так, словно ее все это не касалось. Стояла, не шевелясь, наблюдая за тем, как методично слуги роют могилу для ее сводного, ненавидимого и любимого брата.
Тело пришлось вырывать из рук Антора, который не нашел в себе силы подняться и остался всхлипывать на коленях. Шепча что-то неразборчивое. Гвиневру Ланселот поднял с земли, а сама земля принимала в свои объятия тело…
-Зарывайте! — холодно приказала Моргана. Антор, услышав это страшное слово, этот приказ, вскочил и бросился к могиле, его с трудом оттащили, он хотел упасть в землю следом за Артуром, так как весь смысл его жизни уже уходил в нее, оставляя безжизненную почти земную оболочку…
Зарывали… Гвиневра пряталась в объятиях Ланселота и рыдала, не скрываясь. Ей пришлось пережить слишком много прощаний и похорон за свою жизнь, но последнее, что она ожидала — похороны Артура.
Комья страшно летели на тело, забивая просвет савана, и покрывали его плотным саркофагом вечности.
Моргана выступила вперед, когда землю перестали бросать. Она хрипло выдохнула, опустилась на колени перед свежей могилой, провела по земле пальцами, словно гладя живое тело. Судорожно вздохнула прежде, чем промолвить:
-Прощай, Артур Пендрагон. Прощай, мой враг, мой брат, мой любовник, отец моего сына, мой любимый. Прощай, и жди меня по другую сторону жизни. Жди меня на берегу, Артур.
Она легла на могилу грудью и вздохнула, вслушиваясь в землю. Может быть, земля ей что-то и ответила, но Ланселот, передав Гвиневру на руки Лее, поднял рывком фею с земли и принялся отряхивать.
Антор зарыдал снова. Он не управлял своим голосом и бросился перед могилой на колени…
-Мой сын! Мой сын…сын, — повторял он, словно обезумел. И снова старика оттащили. И снова он спросил, зачем ему жить, если его смысл жизни ушел в вечность.
Гвиневра прощалась следующей. Она встала на колени, тоже провела рукой по земле, но земля напугала ее холодностью. И она отдернула руку, едва справляясь с душащими слезами, прошептала:
-ты не был моим, Артур. Прощай, король. Прощай, муж. Прощай, Артур Пендрагон. Прости мне. Прости мне все.
Она встала сама, отошла, потупив голову и взгляд. Ланселот занял ее место:
-Прощай, король. Прощай, рыцарь…
Он отошел, сконфуженный короткостью своей речи и прощания, чувствуя, что сказал не все, что должно было сказать, но Лея уже заняла его место.
-Прощай…- она произнесла лишь одно слово, но вложила в него едва ли не добрую часть всего того, что истерзало ее.
Тишина не наступила. Мелко рыдали, всхлипывали и вздыхали. Мрачно шептался с листвою ветер. Моргана отмерла первая. Она развернулась и пошла куда-то по одной ей ведомой дороге.
-Ей надо побыть одной, — шепотом остановила Лея обернувшегося на движение феи рыцаря. — Не тревожь ее.
Медленно возвращались в замок. Гвиневра дрожала от внутреннего холода и постоянно оглядывалась назад. Ей казалось, что за ее спиной вот-вот появится Артур и коснется ее ледяной рукой с такими же ледяными комьями земли. Он страшно посмотрит на нее и закричит ей о предательстве, о том, что она, как жена и королева, должна была пойти за ним в могилу. А она живет… в объятиях любовника. Предательница, вкусившая бесчестие.
-Это еще что? — Лея вывела Ланселота из сумрака утешений и шепота ласки. Она смотрела на карету, остановившуюся подле господского дома, украшенную змеиными кореньями…
-Да что же это такое…- Ланселот коротко взглянул на карету и увидел левее ее женщину. У нее были тонкие черты лица и капризность, знакомая Ланселоту. — Здравствуй, матушка.
Леди Озера очаровательно улыбнулась и сказала:
-С тобою после поговорим, я…
-Мне не о чем говорить с тобою, матушка. Я благодарен тебе за все, но если ты пришла требовать моего повиновения твоим интригам, уходи, — перебил Ланселот.
Леди Озера пробуравила его самым рассерженным взглядом, наконец, кивнула:
-Я не к тебе, рыцарь. Я к ней.
Она кивком головы указала на Лею. У Леи мир качнулся под ногами.
-Сейчас, когда Артур мертв, — продолжила Леди Озера, которая никогда бы не призналась, что явилась бы, даже если бы Артур был бы жив, потому что Мерлин напомнил ей кое-что… — заклинание ослабело. Я подумала и решила, что вы достойны моей помощи, Лея… Лея-Саломея!
Она захихикала — тоненько и девичьи, но Лея почувствовала, как ее сердце пропустило удар и ухнуло куда-то вниз…