Страница 5 из 10
Анриетта. Ты…ты, как и прочие, как и другие, думаешь обо всех!
Фукье-Тенвиль. Это твое обвинение мне?
Анриетта. Нет. Это не обвинение. И не тебе. А вам. Всем вам! И мне…
Некоторое время стоят в молчании, наконец, Фукье решается.
Фукье-Тенвиль.
Моя любовь, прости мне всё:
Мои редкие визиты в дом…
Анриетта усмехается.
Прости! Я повторяю снова и еще,
И снова твержу про закон.
Отходит еще на шаг, затем поворачивается, словно бы желая приблизиться к ней, но снова отходит.
Прости, что оставляю
Своих детей тебе…и наших.
Анриетта прячет руки в свои одеяния, ее губы плотно сжаты.
Я богом своим закон называю,
И не могу избрать иной чаши!
Анриетта (яростно).
Как смеешь…как смеешь ты
Прощения просить, когда это неважно?!
Фукье с удивлением взирает на нее.
Я пытаюсь запомнить твои черты,
Надеюсь остаться отважной!
Бросается к мужу, касается его лица. Фукье хочет сказать ей, перехватывает ее руки, но она мягко высвобождает одну руку и снова обрывает его слова.
Нет! Не смей перебивать!
Все дети мои! Я прорвусь!
И лучше тебе замолчать,
Я выдержу все – клянусь!
Фукье ошарашен таким решением супруги. Анриетта сама словно бы поражена своими словами – она выражает полную решимость, и обращается в струну…
Фукье-Тенвиль (касаясь ее будто бы неживой руки).
Прости, я не могу, оставляю
Тебя…и тебе! Мне невозможно.
Моя любовь, я давно умираю,
Не знал, правда, что умирать сложно…
Я…
Анриетта (вырывает свою руку и бросается в сторону решетки).
Молчи! Заклинаю!
Все образуется…
Замирает.
Клянусь!
Фукье-Тенвиль.
У тебя…
Анриетта (поворачивает сначала голову, потом поворачивается и телом).
И я вместе с тобой умираю!
И сильнее тебя твоей смерти боюсь,
Хоть и пытаюсь казаться отважной,
Пусть будущее будет неважным,
Но оно будет…а в нем не будет тебя!
Отворачивается к прутьям решетки. Фукье стоит к ней спиной, украдкой смаргивая колючие и злые слезы.
Фукье-Тенвиль.
Прости, что так! прости меня!
Поворачивается – камера пуста. Анриетта исчезла. Он в растерянности оббегает камеру, общупывает стены, его голос то – шепот, то выкрик).
Где ты? Где ты? Где ты, моя любовь?
Где ты? Прости, прости! Прости.
Прощения прошу и снова, и вновь…
Моя любовь!
В отчаянии сползает на пол у стены, садится, прячет голову в ладонях, утыкается головую же в колени.
Тишина, оставь! Отступи!
Сцена 1.14 «Очнись!»
Фукье сидит некоторое время в забытьи. Затем, очередная Тень – на этот раз Эбера, грубо трясет его за плечо, вырывая в мир камеры.
Эбер (даже не пытаясь скрыть ехидства).
Ба! Кто же тут у нас, кто? Или я безумен?
Фукье-Тенвиль (устало, скорее для порядка, отбиваясь).
Ты – предатель Эбер, ты же умер, умер!
Эбер (изображая из себя задумчивость).
Умер, а здесь?
С издевательским участием.
Как думаешь – почему?
А! вспомнил… меня ведет месть,
да, в эту самую, как ее…тюрьму!
Садится рядом с Фукье.
Эбер (доверительно).
Ну что? Не помогли тебе хозяева твои,
Ты – поганый пес? Не спасли…
Цокает языком, выражая издевательское неодобрение.
Вот так бывает! Приходишь ты в дело,
Врываешься – дерзко и смело!
А потом…раз, два -
И твои извернули слова…
Подталкивает локтем Фукье.
Ну ты-то в этом мастак! А?
Ха-ха-ха…
Тебе самому смешно было,
Когда ты винил нас – вершителей силы,
Что мы против вас и свободы?
Мы – выходцы из народа?
Фукье-Тенвиль (с презрением отодвигаясь от него).
Тот, кто нарушил закон – падет,
Того, кто виновен – суд ждет…
Эбер.
Да-да-да…тьфу! Где твои слова?
Они боролись за власть и твоя рука…
Фукье-Тенвиль (твердо).
Того судят, кто виноват,
Того обвиняют, кто нарушил закон…
Эбер.
А ты…обвинитель? А? судилищу брат,
Ты же тоже обречен!
Тебя винят в том, что ты убийца,
И преследовал добродетели лица,
Что ты искупался в крови…
Фукье-Тенвиль.
Молчи! Я только выполнял волю…
Эбер.
Тиранов, что свои упрочили дни.
Тех, что славу строили на боли…
Фукье-Тенвиль.
Их избрал народ, их народ любил,
И я их судил.
Они воплощали закон,
Таков этот век…
Каждый может быть обречен!
Эбер.
А ты за что?
Фукье-Тенвиль.
За то, что человек!
Эбер застывает с недоумением. Он оставляет издевательский свой вид и смотрит на Фукье с удивлением.
Фукье-Тенвиль.
Да, во мне, как и во всех гнев есть,
Да, во мне есть жажда до свободы.
Да, я знаю, что такое любовь и месть,
И что значат оковы и своды!
С усилием, держась за стену, поднимается. Эбер остается сидеть.
Сегодня называют тиранами тех,
Кому поклонялись еще вчера!
Я судил…я клеветал – это грех,
Но закон – это тоже только слова,
И всё же – я служил ему,
Точно зная, что ожидает расплата и вечная ночь…
С каким-то даже сочувствием оборачивается на Эбера.
Я много лет в себе носил тюрьму!
А ты, предатель Эбер, убирайся прочь!
Еще до того как звучит «Прочь» - Эбер исчезает, оставляя пустую камеру с Фукье.
Сцена 1.15 «Воспоминания»
Фукье-Тенвиль (сам с собою).
А я, кажется, помню процесс над Эбером!
Над предателем свободы и лицемером,
Как в краже обвинили его…
Или это не он?
Разминает ноги, делает несколько шагов взад и вперед.
Столько было их! Столько! Как
Мне удержать все уме, вплоть до имен?
Сколько их ушло во мрак?
А я ведь даже не при чем!
Оглядывается на решетку.
Да, мы были готовы к смерти, да!
На словах умереть – легко, увы.
А теперь, когда давит тюрьма,
Я трепещу в ожиданиях тьмы.
Пали враги, пали друзья -
А нам, законникам их иметь нельзя…
Начинает метаться по камере.
Нам нельзя любить,
Можно лишь судить,
А я…любил!
И нет мне сил,
Стоять…смотреть…
Прикладывается к бутылке.
Ну где же смерть?
Ну почему так долго? Мне
Казалось, помню, что казнь близка,
И быстро приходит она…
Помню, я продвигал отсрочку!
Ха-ха-ха! Срок жизни кончен и на смерть
Я только молюсь. Молюсь, чтоб скорее.
Воспоминания мои что змеи,
И я хочу истлеть!
В бессильной ярости бьет кулаком по ложу.