Ворон

— Сама не знаю, — вздохнула та и откашлялась. — Разойдитесь! Пропустите! Работает Аврорат! Пропустите. Разойдитесь.

У подножия фонтана Волшебного Братства стоял немолодой лысый мужчина и метался то к одному служащему Министерства, то к другому.

— Простите меня! — он схватил Гермиону за руку и впился в ее лицо жадным взглядом.

— Прощаю, — она перехватила его руку. — Я вас прощаю. А теперь идемте в мой кабинет, поговорим.

— Секундочку! — раздался неподалеку звонкий голос, за которым последовала вспышка колдокамеры.

— Не снимать! — рявкнула Гермиона. — Не снимать, работает Аврорат!

Молоденький корреспондент испуганно вздрогнул и спрятал камеру за спину.

— Простите, мисс Грейнджер. Ой. Аврор Грейнджер. Я просто… Это уже третий эпизод с публичными извинениями. Мне бы хоть короткий комментарий от вас…

— Идемте, — Гермиона вздохнула. — Постоите у кабинета, пока мы не закончим с мистером… Простите, как ваше имя?

— Фоули. Салливан Фоули, мисс Грейнджер.

— Сейчас мы с вами побеседуем, а мистер… Репортер подождет, пока мы закончим.

— Джефферсон, — подсказал репортер. — Энди Джефферсон.

— Хорошо, — Гермиона кивнула и вошла в лифт. Пока мистер Фоули и Джефферсон входили следом, она успела увидеть Малфоя, который привалился к стене и закрыл лицо руками. Наверное, стоило найти его и успокоить. Потом, после бесед с Фоули и Джефферсоном.

В лифте они молчали, правда Фоули чересчур громко и прерывисто дышал. В коридоре, конечно, это было не так сильно слышно.

— Ждите здесь, — бросила Гермиона Джефферсону и распахнула двери кабинета. — Проходите, мистер Фоули. Чай?

— Нет-нет, простите, — пробормотал он и уселся на стул для посетителей.

Гарри и Рона еще не было, так что Гермионе пришлось самой записывать показания.

— Итак, мистер Фоули, успокойтесь и расскажите, что произошло.

— Он появился вчера вечером, начал говорить, что я должен покаяться. Он был ужасен: тело человека, голова ворона, и голос… Голос! У меня от него кровь носом пошла. Дыхание сперло, я и слова сказать не мог.

— К вам применили заклинание. мистер Фоули. Мы не знаем, какое именно, но мистер Бёрк распознал темную магию.

— Аврорат работает с Карактаком Бёрком?

— Над делом Карактака Бёрка, — поправила Гермиона. — Простите, я не должна была этого рассказывать, но, скорее всего, ваши дела — это серия преступлений.

— Бёрка тоже заставили повиниться? Что ж, в этом есть смысл, — пробормотал мистер Фоули, достал из кармана платок и промокнул им лысину.

— Но чего он хотел от вас, мистер Фоули? Я не припомню, чтобы ваше имя связывали с так называемыми Пожирателями Смерти.

— Ворон недоволен тем, что я не боролся. Да, я не имел отношения к Пожирателям Смерти, но и к их противникам не примкнул. Я был слаб и напуган для войны — о какой стороне мы бы ни говорили.

— Многие были напуганы, мистер Фоули. Это естественно.

— Для вас — да, но не для него, — Фоули покачал головой.

— Кстати, мистер Фоули, а вы не получали ранее каких-нибудь странных писем?

— Было одно. Позавчера.

— Вы можете его принести?

— Нет. Я его выбросил.

Гермиона застонала и закатила глаза.

— Ну почему все вы это делаете?

— Мистер Бёрк тоже уничтожил свое письмо? Или я и мистер Бёрк — не единственные, кто пострадал?

Гермиона поджала губы и отвела взгляд. Гарри и Рон опаздывали, и без них было тяжеловато.

— Я не имею права разглашать…

— Моя племянница говорила, недавно еще кто-то извинялся в Атриуме.

— И вы не запомнили, кто? — Гермиона недоверчиво поморщилась. — Я думала, все чистокровные знают друг друга.

Увидел бы эту девушку я, мисс Грейнджер, может и узнал бы. Но не моя племянница. Знаете, за последние сто лет устройство мира очень сильно изменилось. В начале века двадцатого чистокровные семьи тесно общались, многие были связаны родственными узами. Но сейчас, когда в магическом мире стали куда лояльнее относиться к магглорожденным и детям от смешанных браков. Не подумайте, я прекрасно понимаю, что у закрытого общества нет шансов на выживание. Но именно потому моя племянница и не смогла узнать, кто та девушка. В ее кругу общения нет членов чистокровных семей. Но я переживаю. Мы ведь все были довольно близки. Я могу знать ее отца или мать.

— Панси Паркинсон, — выдохнула Гермиона.

— Помню ее деда, Юджина. У них в саду росли удивительной красоты розы. Мне было семь, когда мы в последний раз были у Паркинсонов. Потом Феликс, его сын, уехал в Хогвартс, и мне стало ни к чему ездить к Паркинсонам. Простите, мисс Грейнджер. Понесло старика.

— Разве вы старик? Сколько вам лет? — Гермиона улыбнулась.

— Сорок восемь.

— Мистеру Бёрку сто два.

— Да-да, я знаю. Мисс Грейнджер, меня точно больше не тронут?

Она вздохнула.

— Это, мистер Фоули, может сказать только сам преступник. Но я не думаю, что вы горите желанием с ним общаться.

Фоули побледнел и замотал головой.

— Тогда прочитайте, все ли я правильно записала, — Гермиона развернула к нему пергамент и подала перо. — И подпишите.

Фоули пробежал взглядом по строчкам, кивнул и поставил внизу листа размашистый росчерк.

— Я могу идти?

— Да, мистер Фоули. И пожалуйста, если еще хоть одно письмо от злоумышленника появится на вашем столе, сразу же обратитесь к нам. Мы можем предоставить вам место в программе защиты свидетелей.

— Да, мисс Грейнджер. Спасибо, большое спасибо.

Он встал и побрел к выходу.

Не успела за мистером Фоули закрыться дверь, как в кабинет проскользнул Джефферсон.

— Можно?

— Да, проходите.

— Аврор Грейнджер ,спасибо, что согласились дать комментарий, — он неловко переступил с ноги на ногу.

— Присядьте, Джефферсон. Я дам вам не просто комментарий, а полноценное интервью.

— Вы так великодушны! Это мое первое журналистское задание, от него многое зависит, — он уселся за стол и разложил пергамент.

— Вы всё равно напечатаете это, Джефферсон. Так напишите хотя бы достоверную информацию, а не слухи и домыслы, как принято в “Пророке”, — Гермиона фыркнула.

— Итак. Общественность поражена: мисс Паркинсон билась в истерике посреди Атриума, мистер Бёрк стоял на коленях на перекрёстке Косого и Лютного переулков, а сегодня в Атриуме появляется мистер Фоули. Аврор Грейнджер, у вас есть предположения?

— Мы уверены, что все эти извинения — следствия запугивания и применения темных чар.

— То есть это серия преступлений?

— Да, и все они направлены, к сожалению, на чистокровных волшебников. На данный момент нам доподлинно известно, что преступник использует заклинания частичного превращения и появляется в домах пострадавших в облике человека с головой ворона.

— Насколько Аврорат оценивает опасность его угроз?

— У нас есть все основания полагать, что Ворон вполне серьезен в своих намерениях. Нам пока не удалось определить, какое именно заклинание он применяет, но установлено, что оно вызывает временную остановку дыхания нарушение работы сердца, а ещё приступы паники.

— Есть ли что-то ещё, что Аврорат хочет сообщить людям?

— Да, — Гермиона выпрямилась. — Да. Появлению Ворона предшествуют письма с угрозами, поэтому Аврорат считает своим долгом предупредить: если вы или ваши родственники получат письмо с угрозами, мы просим незамедлительно принести его к нам. В случае необходимости мы готовы предоставить место в программе защиты свидетелей.

Джефферсон строчил, от усердия прикусив губу.

— Аврор Грейнджер, вы позволите сделать снимок?

— У вас ведь есть один.

— Нет, тот снимок больше подходит для статьи, основанной, как вы выразились, на слухах и домыслах, а для такого обстоятельного интервью нужен другой кадр. Аврор Грейнджер за столом на рабочем месте — вот, что будет красноречиво.

Гермиона кивнула, положила обе руки на стол и попыталась придать лицу серьёзное выражение.

— Вот, то, что надо. А теперь возьмите в руку перо.