Охотники на вампиров

В то же мгновение возле неё появилась чёрная тень, которая в одно касание подобрала упавшие лилии, не позволяя белым лепесткам омрачиться в грязи, и Гермиона отшатнулась, с расширившимися глазами уставившись на господина Риддла, который успел выпрямиться и посмотреть на неё.

— Не думаю, что вы выбрали самую удобную дорогу, чтобы задуматься и ни на что не обращать внимание, — спокойно произнёс он, лишь в конце выдав насмешливый тон, и, опустив взгляд на лилии, перчаткой прикоснулся к одному из лепестков, чтобы вытереть кляксу грязи, затем исподлобья взглянул на Гермиону и продолжил: — Настоятельно рекомендую не ходить в одиночку. Даже днём.

Гермионе показалось, что её сердце полезло в глотку, сдавливая связки от настигающего с прежней силой страха. Дужка выпала из рук, и корзинка с глухим стуком полностью опустилась на землю, а налившиеся свинцом ноги кое-как сдвинулись с места и попятились назад.

Епископ Снейп просил не разговаривать ни с кем, особенно с чужеземцами, но сейчас она одна на пустой дороге возле леса и перед ней как раз-таки один из них.

И он просто так не оставит её одну.

Выбросив из головы все произошедшие события и кружащие пугающие воспоминания, она набралась смелости и дрогнувшим голосом сдавленно произнесла:

— Оставьте меня.

Видимые из-под шляпы брови слегка взметнулись вверх, а тёмные глаза выразили удивление. Господин Риддл крепче сжал стебли в ладони, обтянутой перчаткой, и легко отозвался:

— У вас что-то случилось, мисс? Могу ли я чем-то помочь?

— Да, — неуверенно кивнула та, заставляя себя говорить более уверенно. — Оставьте меня.

— А как вы понесёте цветы Его Преосвященству епископу? — поинтересовался он и взглядом указал на корзинку. — У вас корзина сломана.

— Я… я понесу… — начала она, коротко бросив взор на поломку, как вдруг господин Риддл сделал к ней несколько шагов и уже наклонился, чтобы подобрать корзину, отчего Гермиона мгновенно оступилась на несколько шагов и бездумно отчаянно воскликнула: — Не подходите ко мне!

Господин Риддл остановился, выпрямился перед ней, а его глаза сузились.

— Почему вы пятитесь от меня, мисс? Вы боитесь? — вкрадчивым тоном выразил он догадку.

— Извините, — тонким голосом шепнула та, заставила себя развернуться и, бросив цветы на земле, устремилась почти бегом по дороге, сквозь громкий стук сердца пытаясь расчленить звук погони.

Но никто за ней не шёл и, подняв взор с маленьких луж, усеявших всю землю, Гермиона посмотрела вперёд и резко остановилась, как вкопанная: перед ней в нескольких шагах стоял сожжённый накануне светловолосый вампир. Его глаза так же завороженно блестели, как и в момент, когда он сгорал на костре, выражая опасность и вызывая невозможный страх. Оцепеневшая, она с приоткрытым ртом наблюдала, как тонкие губы медленно расплывались в улыбке, а после в хищный оскал, а серебристые глаза принялись излучать что-то за грани очаровательное и ласковое, пригвоздив Гермиону к земле.

Некоторое время он стоял, не шелохнувшись, позволяя лёгкому ветру трепетать его белоснежные манжеты и соломенные кудри, но стоило ему слабо тряхнуть головой и сдуть в сторону упавшую прядь на глаза, как Гермиона ощутила, что способна сдвинуться с места и убежать.

Не теряя ни секунды, она ступила шаг назад, молниеносно развернулась, пересекла огромную лужу и истерично завизжала, вернув себе способность издавать звуки. Не успела Гермиона преодолеть несколько шагов, как не глядя врезалась в грудь господину Риддлу, голос которого в ушах раздался успокаивающей колыбельной.

— Тише-тише, милая. Тиш-ш-ше…

Та, перепуганная насмерть, забилась во всю силу, вереща что-то нечленораздельное, из-за чего господин Риддл принялся сильнее прижимать к себе бьющуюся в истерике девушку.

— Тише. Посмотрите на меня, — ласково попросил он, чуть наклоняясь к Гермионе, затем твёрже воскликнул: — Посмотрите!

Неизвестно, что её подтолкнуло поднять взор на мужчину, но она запрокинула голову и в ту же секунду замерла, тяжело дыша и утопая в блестящем тёмном взгляде, сквозящим пониманием и заботой.

— Что с вами? Почему вы так себя ведёте?

— Он!.. Он… — слова кое-как вылетали с языка, да и Гермиона вообще не понимала, как ещё может стоять вот так просто — неподвижно и ещё что-то объяснять. — Вампир…

Загадочно блестящие глаза господина Риддла сузились, и он резко поднял голову, пристально оглядел дорогу, затем просканировал лес и вернул взор на Гермиону.

— Где вы видели вампира?

— Вот здесь! В нескольких шагах! — истерично воскликнула Гермиона, но господин Риддл мгновенно сжал её плечи сильнее, из-за чего у той просто сорвался голос и не послышался визг или всхлип.

Он осторожно развернул её обратно к дороге, чтобы она сама разглядела местность.

— Где вы его видели? Покажите.

— Здесь же!.. — более спокойно, чем прежде, отозвалась она, указывая на место за большой лужей. — Неужели… Неужели вы не видели его?

Она обратила отчаянный взгляд на господина Риддла, надеясь, что тот всё-таки протянет положительный ответ, но тот с тенью печали посмотрел на неё и медленно настороженно отозвался:

— Мне не хочется вам этого говорить, но… кажется, мисс, вы настолько потрясены и запугали себя, что вам… вам кажется то, чего нет на самом деле.

— В-вы хотите сказать, что… — тоненьким голоском начала Гермиона, быстро и испуганно оглядела местность и снова посмотрела на господина Риддла, продолжив: — что я схожу с ума?

— Я не знахарь, чтобы ставить… как это у них называется, диагнозы, но, возможно, вам стоит обратиться к мисс Розье и рассказать о своей проблеме? Заверяю вас, когда вы побежали, никого не было на дороге.

Гермиона устало опустила заплаканные от ужаса глаза и тяжело выдохнула.

— Ещё вчера вы заставили меня тревожиться, сообщив о том, что Джонатан Эйвери сверлил вас взглядом, хотя его тело давно было сожжено, и это прекрасно видел Его Преосвященство епископ.

— Но он правда смотрел на меня! — в сердцах воскликнула Гермиона, подняв глаза на господина Риддла.

— Успокойтесь, мисс, — проникновенно попросил он, снова сжав её плечи.

— Вы мне не верите! Вы не верите! — снова начала она истерить, пытаясь вырваться из чужих рук.

— Тогда расскажите всё, что видели.

Гермиона перестала вырываться и опасливо подняла взор на господина Риддла.

— Я… Мне… мне не стоит с вами разговаривать…

— Почему? Об этом вас попросил епископ Снейп?

Гермиона хотела отвести глаза и ловко увильнуть от вопроса, но внимательный взор привёл её словно в оцепенение, из-за чего та, не умея врать, выпалила:

— Да. Он… он никогда не доверяет чужеземцам.

— И правильно делает, — кивнул господин Риддл, к удивлению Гермионы. — Ваш епископ очень разумный человек — нельзя доверять незнакомцам, что бы они ни сделали. Я тоже никому не доверяю — в моём деле это непозволительно.

— Н-но… — начала Гермиона и осеклась, не зная, что возразить.

— Если вы не знали, то вампиры способны околдовывать и подавлять волю одним лишь взглядом — они способны убедить говорить людей то, что им угодно. Поэтому никакие слова в мире не заставят меня поверить в то, в чём лично я сам не буду убеждён.

— Если это так, то почему вы не верите в то, что вампир заставил меня говорить вам о его существовании?

— Зачем ему раскрывать своё существование, особенно передо мной?

— Чтобы… чтобы… о, нет! — сокрушилась Гермиона, свесив голову. — Что, если он хочет, чтобы все, и вы в том числе, приняли меня за сумасшедшую?

— Не думаю, что вампира могут интересовать такие вещи, — качнул головой господин Риддл. — Какое ему дело до вас, если вы являетесь для него всего лишь отличным ужином? Любой человек для вампира — это еда. Другое дело, что они любят поиграть со своей жертвой.

Гермиона нахмурилась, как вдруг ей пришло озарение.

— Вы говорите, они могут убеждать людей говорить то, что им вздумается?

— Будьте спокойны: если бы хоть один вампир вселил бы в вас что-то, то явно вы бы не кричали, что видели его. Разве вы не находите разумным для вампира, наоборот, держать его присутствие в тайне?