Отпускаю

Еще минут через десять звонки стихли, и Том, прослушивая русско-английско-немецкий плейлист, усевшись в постели по-турецки, задумчиво покручивал в руках телефон. Все же решившись, он открыл галерею и стал листать фотографии: Лондон, Лондон, Лондон… Такие завораживающие, снятые под крайне необычным углом и с интересного ракурса фотографии. Небо. Птица в нем.

Другой город. Невероятно красивый, такой же серый, хмурый, готически мрачный… Но манящий своей завораживающей тоской и обреченностью. На одном снимке актер узнал, наконец, Эрмитаж.

Она из Санкт-Петербурга? Мужчина улыбнулся и стал листать дальше.

Знакомая девушка, но лицо совсем-совсем юное, в окружении пятерых парней в медицинских халатах, она заливисто смеется, откинув голову назад, выдавая размашистый подзатыльник высокому брюнету. Парни хохочут, а один из них ставит ей сзади «рожки»…

Том поймал себя на мысли, что сейчас почему-то совершенно не представляет на ее лице такой вот улыбки.

Палец сам собою махнул по экрану.

Она же, удерживает правой рукой сдираемый с ее плеч каким-то хохочущим пареньком халат, левой бьет его по голове большим учебником. Снова утренняя знакомая, но с какой-то блондинкой, сидит, склонившись над микроскопом, и показывает в камеру язык. Она за огромным учебником, погружена в чтение и задумчиво прижимает к своей голове кисть человеческого скелета… Та же девица, опрокинута в большой сугроб невероятных размеров псом, откинув голову назад, заливается смехом, удерживая руками собаку за холку…

И вот она же, но заметно старше, в неизменном белом халате стоит у «скорой помощи» с другим высоким брюнетом и курит. Он, подавшись к девушке, задумчиво глядит на нее, зажав в пальцах сигарету, она, отвернув голову, смотрит куда-то высоко-высоко…

Уилсону снова стало как-то неуютно, неудобно… Он словно подглядывал за чужой жизнью, видел то, что и не должен был видеть, чего ему и не следовало никогда узнать. Но остановиться мужчина уже не мог. Том перелистнул снимок.

Девушка в темном коридоре старинной больницы с высоченными потолками сидит на медицинской кушетке, склонившись вперед, прижимая ко лбу стиснутый в руках фонендоскоп. Актеру стало невыносимо грустно. Однако оторваться от этой фотографии сразу он не сумел. Через пару минут все же махнул по экрану. Она же, в какой-то палате, судя по всему — реанимационной, лежит на свободной кушетке, свернувшись калачиком, уложив голову на пачку бумаг, некий мужчина склонился рядом и, указывая на нее пальцем, смеется. На следующем снимке тот же парень валяется между койками, практически заливаясь слезами от смеха, а она с силой бросает в его лицо кипу документов. Длинные волосы взъерошены, зубы забавно оскалены…

Том улыбнулся. Интересная у нее работа…

На следующей фотографии девушка вновь уснула, устало склонив голову на плечо Сергеича, рассыпаны по его груди волны темных волос. Сергеич мягко улыбается и пальцем аккуратно заправляет выбившийся локон за ухо.

Уилсона одновременно и поразила своей нежностью фотография, и выбесила.

Сергеич, попивая на питерской кухне винишко, сейчас даже не подозревал, какую сильную антипатию он вызывает у голливудской знаменитости.

Засопев, Том перелистнул снимок. Снова она и снова в окружении подтянутых мужиков в военной форме.

И как она туда затесалась? Кто она вообще?..

И вот его «подруга» сидит на маленькой кухне, ухватившись одной рукой за голову, в другой держит сигарету, перед нею два стакана, очевидно, с виски и большой белый кот. Она практически не изменилась внешне, но в глазах… В глазах не осталось ни капли былой жизнерадостности, там засела такая глухая, непроглядная темнота и боль, что Том задержал дыхание. Сколько же времени прошло между этими снимками? И что такого могло произойти, чтобы вызвать столь разительную перемену?

Он тяжело выдохнул и махнул дрогнувшим пальцем, перелистывая фото. Наткнулся на последнюю. Из груди вырвался удивленный стон: это была не ее фотография! На снимке был он! Точнее, его вытянутые вперед в противопоставлении ладони… Лицо смазано, оно прячется на заднем плане…

Том закрыл галерею и откинулся на подушки. Так и не вынимая наушники, уставился в потолок.

Как странно все это… Зачем они вообще встретились, и как это вышло? В корне различные судьбы, жизни, пути, миры… И это утро в кафе махом связало всё в один такой удивительный клубок.

Мужчина улыбнулся и прикрыл глаза. Ясно пока только одно. Он, по наитию, поступил совершенно правильно. Не зря, значит, увел этот необычный мобильник. Ибо совершенно очевидно, что ему было бы интересно увидеть ее еще раз.

Зачем?..

На этой мысли актер погрузился в глубокий, яркий сон.

Этой ночью ему снились заснеженная Дворцовая площадь и хрупкая фигурка в черном пальто, одиноко бредущая по ней, освещенная только неровным светом уличных фонарей. Болезненно-тонкая рука лежит на холке огромного черного пса, шагающего рядом с хозяйкой… Внезапно девушка застывает, оборачивается и смотрит прямо на него, Уилсона, своим пронзительным, тяжелым, глубоким взглядом:

— Том?..

Подарок читателю для настроения:

• Röyksopp – Triumphant

• Massive Attack – Silent Spring

Рингтон: Агата Кристи — Как на войне