Пацифизм

Он хотел красиво думать, что, как и татуировка, жизнь его поделилась на «до» и «после».

Он бы поклялся всем сектантским божествам, да не знал, кому и зачем.

========== Ист-сайд 1/4 ==========

2.

В Ист-сайде дышалось совсем по-другому.

Это не Пёсий Яр. Это нычка для самой мощной мафии, самых дорогих развлечений, самой забористой наркоты. Здесь все ходили на понтах. Здесь в воздухе стоял запах роскоши.

В Ист-сайде умело скрывали привычную южную нищету от раскрытых глаз туристов. В Ист-сайде не каждый мог найти свой райский уголок.

Этот город умел облизывать или больно кусать. Напустить неподготовленному пыли в глаза, харкнуть в лицо и звонко ускакать.

«Опасность» — словно светилось яркими оранжевыми буквами на предупреждающем табло.

Нет кошелька — нет жизни.

А удача — ветреная блядь.

И Ллойд вышел из стеклянной коробки аэропорта, всё с той же спортивной сумкой и вытянутым футляром, но теперь уже в обоих руках. Толпа прибывших облепляла со всех сторон; затеряться с таким багажом в ней проще простого. Ллойд никак не привлекал внимание, одетый в белую футболку и шорты с тапками — обычная одежда обычного южанина. Обычное южное лицо, нахальное, с чуть раскосыми глазами и острыми бровями. Обычная короткая бородка. Обычные волосы чуть ниже лопаток.

Ллойд уверял себя, что он обычный, но так или иначе притягивал взгляды. Наглых таксистов или турагентов с табличками. Они облепляли дорогу со всех сторон, как мухи кремовый торт, и каждый чего-то хотел. Душная суета дорогого города — потеряться в сакральных смыслах здесь ещё проще, чем в родном Пёсьем Яре.

Выйдя из зоны аэропорта, свернув на платную парковку, Ллойд надел тёмные очки, отгораживаясь от сверкающего Ист-сайда.

Нелегко переваривать самого себя. Стирать личность и притворяться никем в звёздном городе — он не терпел ложь.

Нет истории за спиной. Нечего терять. Мантра.

Нарастить новую кожу на скелет, прийти к Кольту и отравить змею её же ядом — вот история Ллойда.

В глубине парковки его ждала Эл, облокотившаяся на ширпотребную машину. Эл назначили куратором Ллойда в Ист-сайде.

Ллойд не мог сказать, сколько ей лет, откуда она родом и на кого точно работает. Во внешности Эл не читалось буквально ничего, она выглядела как вчерашняя девчонка-подросток, растрёпанная и в широкой одежде. Это очень полезно, не создавать чёткого впечатления, когда ведёшь тайную жизнь; Ллойд отсалютовал ей издалека и она ответила тем же, вскидывая руку в небо.

— Вот ты кто, Ллойд Мертенс, — а встретила с позитивом и сигаретой в пальцах.

— Я. Он самый.

Она открыла дверь, дёрнула рычажок багажника и оказалась рядом. Следила, как Ллойд аккуратно укладывал вещи. Наблюдала за поведением, искусственной рукой — намётанный взгляд бывшего полицейского.

В машине Ллойд сразу же достал телефон и уткнулся в экран. Эл завела двигатель, быстро посмотрела назад — и так же спешно они скрылись с парковки аэропорта.

— Значит. Я не покровитель, — диктовать наставления она начала на большой дороге. — Моё дело выдать тебе цель и собирать информацию на встречах. По сути, ты вольная птица, пока выполняешь всё идеально.

Сейчас Ллойд угадывал по голосу, что Эл не меньше тридцати, она местная или давно работает в Ист-сайде. Телефон её болтался в держателе на дефлекторе, отключенный, без навигатора на экране. Эл знала, как выполнять свою работу.

— Дэвон хочет действовать постепенно. Начать с более-менее крупных прихвостней.

— Типа, я должен втереться к ним в доверие?

— Не обязательно. Но это полезно: я не могу всё узнавать за тебя.

Лента новостей пустая и неинтересная, такая же, как безликий голос Эл. Ллойд заблокировал экран, поднял голову, и просто перекручивал свой телефон в пальцах. Вокруг проносились бесконечные торговые или офисные центры, гоняли по крайним полосам понтовые спортивные тачки, электронные билборды горели пёстрой рекламой — город с буклетов раздела «туризм».

— Пока у меня нет чёткой информации, — продолжила Эл, — и вот пока тебе надо нарастить кожу. Купить немного дерьма у продавал, знакомиться, заиметь статус. Работа ртом, знаешь?

— Ага. Так ты копаешь под Кольта?

Эл посмеялась.

— Я много чего делаю.

У Ллойда с собой казённые деньги на шваль, меч в багажнике чьей-то чужой машины, жажда опасности за спиной.

Война не должна меняться. Око за око. Это было правильно; Дэвон мог ошибаться лишь в выборе мстителя.

Ллойд не успел заплатить за съёмную хату и даже в ней побывать. Всё дерьмо легло на плечи Китона — и Китон остался в его квартире. Следить за домом и машиной, пока хозяин торчал в больнице. Его серьёзно испытывали на прочность. Выгоняли махаться на деревянных мечах, сажали на различные тренажёры, облепливали датчиками — доктор Вайс гордился своей работой.

Все гордились. Ллойд ощущал это как карьерный рост — не как расходник на опасное дело.

Эл объясняла элементарные правила: не выдавать свою личность. На кого работаешь, откуда родом, где живёшь. Лучше всего сливаться с массой. Косить под маргинальную часть, тусоваться в злачных местах, вылезать из своей привычной шкуры.

Эл говорила: выглядишь как местный. Ллойд не был уверен, что все бандиты Ист-сайда носили на своих костях импланты. Шрам приходилось скрывать под волосами. На таком солнце — невыносимо.

Закончив с деловыми разговорами, они переключились на бытовуху. И Эл, с короткой строгой стрижкой «пикси», вскоре о волосах таки спросила:

— Не жарко?

Возможно, она не знала, в чём весь цимес. В конце концов, тайны должны оставаться у обоих сторон.

— Как бы сказать… Смотри.

Ллойд повернулся и поднял волосы, демонстрируя заросший ёжиком затылок. И шрам. Свежий.

— О, — цокнула Эл, — вот оно что.

Нельзя сказать, удивилась ли она. Скорее, кое-что прояснилось касательно личности Ллойда. Почему именно он здесь.

Гостиница, к которой они ехали всё это время, выглядела паршиво.

Центр города, вашу ж мать.

***

Ллойд окунулся в шикарную жизнь с головой. Достаточно пройти пару кварталов от дрянного конспиративного жилья — и открывался тот самый центральный Ист-сайд.

Эл наставляла тусоваться не в центре. Центр завешан блестящей мишурой, там напоказ чисто и цивильно. Всё, что так интересовало (должно интересовать) Ллойда, скрывалось в глубине. Нужные люди, нужные сведения, нужные разговоры. Ллойд честно шлялся по кабакам с тараканами и стрёмной старой попсой. Тёрся по узким подворотням густых районов, заводил разговоры с местными пушерами.

«Ты же с Пёсьего Яра, брат», — твердили они в один голос. Периодически менялись лица, но объединяло одно — работали они в районе старика Кольта.

«Гонишь, парень, — ёжился Ллойд, переступая через себя, — я с Кудака».

Кудак — дыра такая, что Пёсий Яр покажется сказкой.

И этот-новый-Ллойд был парнем с Кудака. Широкий, неповоротливый, не очень умный. Он носил рубашки с длинным рукавом в жару сорок пять градусов. Наматывал на кисть толстый слой марли. Он ржал, некрасиво обнажая дёсна. Он любил играть в карты на сигареты, вещи или простой щелбан.

Он был своим.

«Что забыл в Ист-сайде?» — продолжали спрашивать.

«А я здесь работаю».

Ллойд показывал руку в поддельном гипсе и лыбился. Лыбились в ответ: никаких вопросов, работничек.

Благо, врал не сильно. Правда работает.

А обычной, низкосортной работы вроде разнорабочего, в Ист-сайде завались.

Вечером Ллойд протаскивал себя сквозь захарканные переулки, ночью выходил в люди и ехал до самого центра на такси.

Он оставлял парня с Кудака в номере: его клетчатую засаленную рубашку, якобы сломанную руку и резкий региональный акцент.

Скромный номер, который оплачивал Дэвон, подходил этому образу, побитый жизнью, пожранный крысами. Гостиница не новая, но сильно загруженная: тебя не запомнят. Не спросят удостак на рецепции. Не заглянут намётанным взглядом в лицо. Тут все такие же работяги.