Страница 19 из 21
Глава 2
Я совершенно не ожидал от здоровяка внезапного удара, когда он, словно разъярённый зверь, рванул на меня на скорости, сравнимой с моим бажовским «Пушечным выстрелом». А в следующую секунду я, словно мяч аэробола, вращаясь, отскакивал от утрамбованного песка арены, не понимая, что произошло, но чувствуя сильную боль в правой стороне лица.
Ещё мгновение, я не успел ни очухаться, ни тем более обрести контроль над своим полётом, а он уже догнал меня и даже оказался впереди, тут же широким ударом ноги отправив меня вертикально верх, в потолку. От боли, чувствуя, как под его голенью рёбра мои хрустят, я только и мог, что сдавленно квакнуть и постараться максимально защитить тело, накачав его живицей. Однако сознания не потерял, так что заметил, как верзила, чуть присев и буквально взорвав под собой пол арены, взмыл высоко в воздух, вновь быстро приближаясь, да ещё в последний момент закрутив сальто телом.
Уже более-менее очухавшись, примерно представляя себе, что именно произойдёт дальше, я вовсе не горел желанием дать здоровяку закончить эту его простенькую, но, как говорится, «призовую» комбинацию. Скрутившись в талии так, словно делал обычную зарядку их школы для простецов, я резко дёрнул в обратную сторону плечевым поясом, тут же эффективно закручивая прямо в воздухе корпус и окутывая себя быстрыми выплесками огненной живицы.
Вообще, подобному в клане меня ещё не учили, всё-таки практика ведения рукопашного боя прямо в воздухе — это настолько неестественное для людей действие, что умеющих и склонных к подобной акробатике мастеров раз, два — и обчёлся. Всё же это нестабильная стихия. Однако я пару раз видел, как Гаврила наставлял на эту тему старших ребят, в первую очередь показывая им, почему особо много и высоко прыгать, размахивая ногами и руками, в противостоянии с другим человеком не особо хорошая идея. Если у тебя нет в кармане особых чар или техник, завязанных на «эго», которые позволяя либо избежать оппонента, либо самому нанести ему максимальный урон.
Вот, не видя другого варианта, кроме как оказаться в итоге на земле с разбитой головой, я и решился, пусть и без практики, скопировать действия нашего рукопашного мастера. Так что, когда на меня сверху вниз со всей дури словно топор обрушилась нога вышедшего из сальто верзилы-старшекурсника, я не принял удар на тело или на жёсткий блок, а, пользуясь моментом вращения, сумел кое-как ухватиться за его сапог одной рукой, а за штанину другой и потянул за собой.
Благодаря моему вращению и инерции его удара, мы разок, так вот сцепившись, крутанулись вокруг моей оси, а затем я разжал пальцы, и мы фактически разлетелись в разные стороны. Он почти вертикально к земле, а я, так как был банально легче, — чуть в верх и в сторону. И тут, когда я глянул вниз, откровенно засосало под ложечкой! Всё-таки я сейчас пусть и контролируемо, но падал с почти полутора десятков метров… что было для меня в новинку.
«Этот гад либо убить меня хотел, либо сильно изувечить», — мелькнула в голове запоздалая испуганная мысль, когда я, максимально напитав ноги, позвоночник и вообще тело живицей, встретился таки с поверхностью и тут же, свернувшись, кувырком покатился по песочному покрытию арены, максимально гася как удар, так и остаточную инерцию.
Более-менее остановившись, тут же вскочил на ноги и вновь принял клановую стойку, быстро найдя взглядом противника. Учитывая, что его предыдущая комбинация была явно наработанной, падений с такой вот высоты парень явно не боялся. Однако, одно дело, когда сам высоко прыгаешь и контролируешь весь процесс вплоть до приземления, и другое — когда тебя фактически швыряют вниз головой прямо на пол арены, чего верзила от меня явно не ожидал.
Бошку он себе, надо сказать, рассадил знатно, всё лицо было залито кровью, в то время как сам старшекурсник, всё же кряхтя и покачиваясь, медленно вставал сейчас на ноги, помогая себе одной рукой. Другая же безвольно болталась вдоль тела, то ли сломанная, то ли выбитая из сустава. Что ж… мне было его не жаль, потому как я, получись у него всё так, как он задумывал, явно был бы в худшем состоянии!
А так как бой мы прекращать не торопились, на весь анализ ситуации я позволил себе потратить всего какие-то доли секунды, после чего просто метнул себя «Пушечным выстрелом» прямо в противника. Правда, не так, как раньше делал, а так, как этот сломанный клановый «Рывок», получившийся у меня по незнанию, обычно использовал в бою мастер Гаврила, называя это «очень длинный пинок».
В результате я со всей мощью техники врезался стопой ударной ноги прямо в грудь старшекурсника, только в её «замедленном времени», наконец-то рассмотрев клановую тамгу своего оппонента. Который оказался из клана Топтыгиных, что, в общем-то, объясняло как скорость и явную дикость первой атаки, так и ту силу, с которой он одним пинком подбросил меня на такую верхотуру.
Топтыгины, вообще-то, Московский клан пользователей стихии «Земли», был одним из тех древних и редких образований, которые ещё называли тотемными или анималистическими. В своих способностях и манере ведения боя они обычно опирались на подражание повадкам какого-либо животного. В данном случае лютого медведя, испокон веков развиваясь в соответствии с этим образом, и даже их клановые чары были жёстко специализированными на тотемном образе. Поговаривали ещё, что во времена Святогора Топтыгины приручали этих лесных чудовищ и даже сражались верхом на них, как простецы на своих лошадях, но я, честно говоря, в «медвежью кавалерию» как-то не верил. Трудно себе представить, зачем чародеям, даже древним, вообще могла понадобиться такая вещь, как скакун…