Тяжёлый ледяной блюз

— Значит, оставшееся — довольно маленький кусочек победы, — проговорила Элайза. — На который ты хочешь выменять…

— Дочь моего брата и жёны и дети ещё троих членов экипажа тоже в ваших руках.

— Я могу распорядиться привести и их.

— Лучше скажи насчёт сделки, — резко сказал Мак-Келлан. — Ты согласна или нет?

— Я ещё не слышала твоего предложения, — заметила Элайза. — Лишь пару общих фраз.

По лицу Мак-Келлана было видно, что он проглотил готовое сорваться с языка ругательство.

— Время дорого, коммандер. Если Уортингтон обнаружил моё отсутствие — он быстро сложит два и два и поймёт, что я хочу вам предложить. И примет меры. Вы понимаете это?

— Допустим. Но в таком случае и ты должен понимать, что если сделка не состоится…

— Что вам мешает, коммандер? Жизнь и свобода четырёх женщин и семи детей в обмен на…

— Ты не забыл посчитать ваши собственные жизни? Да и свободой, наверное, дорожишь…

— Меньше, чем Таней и Ником! — перебил её Мак-Келлан. — И это я вынужден довериться вам, а не вы — мне!

Он действительно готов рисковать головой ради шанса спасти жену и сына от рабства… или смерти, если нам придётся казнить заложников, подумала Элайза. И видимо его люди тоже готовы на это — ради своих жён и детей. Экипаж «Трояна» невелик: шкипер, бортинженер, двое механиков и четверо стрелков. Восемь человек, из которых шестеро, выходит, имеют резон перекинуться к нам — в обмен на спасение своих близких. Да… я могу держать их за горло и когда «Незабудка» сядет в Мэнорбире. А им остаётся лишь верить в мою добрую волю. Или не только? Это пираты, в конце концов, кидалово — норма их жизни, отчего, собственно, и Мак-Келлан готов послать на хрен Уортингтона; кинь или кинут тебя… не может он мне верить, не должен, а значит, должен иметь какую-то страховку, план «Б» против меня. Должен!

— Что вы решили, коммандер? — напряжённо спросил Мак-Келлан.

«Торопит меня, не даёт всё обдумать…» Росток подозрения Элайзы окреп.

В этот момент над Мэнорбиром прокатился рёв тревожной сирены.

Ангелика Хойзинвельд дремала в пилотском кресле своего «райфлмэна», забросив босые ноги на пульт. Не лучшая поза и не лучшее место для отдыха, но Маркхэм права: мех ПВО надо держать в готовности. И поскольку это был её мех, Ангелика вызвалась дежурить первой. Потом её будут менять Бизос и Бегемот, но по части стрельбы автопушками оба ей уступали, да и отдавать своё сокровище порулить другому мехвоину не лежала душа. Затёкшие плечи и шея уже начали побаливать слегонца: мехвоинский нейрошлем, он ведь лишь называется шлемом, в действительности это массивное колоколообразное устройство, которое не носят на голове, а ставят на плечи. Что по-своему хорошо: шесть-семь кило веса, а именно столько у большинства моделей и есть, долго на голове не потаскаешь, это тебе не шапка. Наплечники хладожилета тоже помогают распределить вес, хотя сам жилет тоже громоздок и сковывает движения. Впрочем, когда ты откинулась в кресле в просторной довольно кабине 60-тонного тяжеловеса, это почти не доставляет тебе неудобств.

В свои тридцать два Ангелика была уже опытным мехвоином, за плечами остались шесть лет службы в армии Федеративных Солнц и ещё семь — солдатом удачи. Каковая удача, надеялась женщина, их не оставит и в этот раз. Коммандер Маркхэм, вроде бы, не дура, и первый этап их авантюры прошёл на ура. Теперь самое сложное…

Сигнал тревоги сдул дремоту, как будто и не бывало её. Вахты обоих дропшипов пасли воздух и землю окрест, сколько позволяли сенсоры; на «Дериное» или «Вонючке» первыми заметили взлёт истребителей — не так уж и важно, важнее то, что заметили. И врубили сирену. Ангелика мгновенно выпрямилась: руки на рычагах, ноги на педалях, подтянула и спинку кресла повыше. По центру кабины и пульта управления, под панорамным, был установлен круглый радарный экран. И на нём женщина видела три пары отметок, стремительно расходящихся в стороны, чтобы зайти на Мэнорбир с трёх сторон.

— К бою готова! — отрапортовала она по каналу на «Дериною», где находился координационный центр ПВО.

Бóльшую часть своей мехвоинской карьеры провоевавшая на «райфлмэне», Ангелика хорошо научилась владеть зенитками, да и боеприпас в магазине лежал тот, что надо, специально заточенный под поражение воздушных целей. Такой же, к слову, загрузила в отобранный у Мэтсона «мародёр» и коммандер Маркхэм. Сейчас этот мех сидел на земле у входа в цитадель.

— Цель парная, средневысотная, низкоскоростная, на пять часов, — передали ей с «Деринои».

— Вижу, — коротко отозвалась Ангелика, вскидывая руки-стволы «райфлмэна».

Полкилометра над землёй на скорости триста шестьдесят километров в час. Ещё вечером прошлого местного дня Маркхэм подтянула дропшипы поближе к форту, почти вплотную к его стенам. «Дериноя» на юге — «Вонючка» на севере; с северо-востока и юго-запада заходят ещё две пары «хеллкэтов». Одна отстаёт секунд на десять, вторая на двадцать-тридцать от первой. Верхняя батарея правого борта дропшипа первой открывает огонь. Спарка автоматических пушек, метатель частиц, РБД и лазерный комплекс; несколькими секундами позднее к ним присоединяется батарея носа. «Хеллкэты» переворачиваются брюхом кверху и входят в пике. У обоих на подвесах по дюжине бомб — Уортингтон не скупится; взрывы усеивают нос и борта корабля. Несколько бомб катится вниз и взрывается у земли, повреждая корму. «Вонючка» включается в работу, его пушки, ракеты и лазеры — того же типа, что дериноины — бьют по «хеллкэтам». Бóльшая часть достаётся головному, несмотря ни на что, уверенно держащемуся в воздухе. Ангелика ловит в прицел машину ведомого и нажимает гашетку.

— Есть! — тихо шепчет она, когда самолёт валится в штопор.

Первым на цель вышел лэнс «бейкер», Ангелика знала его пилотов: лидер — Нэнси Марват, навыками не выше среднего, ведомый — Кетика Нагеш, сопливка почти без боевого опыта. Пары попаданий достаточно, чтобы она потеряла контроль над машиной — так и случилось. Когда до земли всего полтораста метров, легко не успеть выйти из штопора. Задев крылом гребень стены Мэнорбира, «хеллкэт» кувыркнулся и рухнул на бараки рабов всего в нескольких десятках метров от цитадели.

— Ёбаный Блейк!

Земля содрогнулась, принимая в неласковые объятия шестидесятитонную тушу «хеллкэта», разогнанную до нескольких сот километров в час. Рефлексы заставили Элайзу упасть ничком. Когда, услышав сирену, она бросилась наружу — к меху — это тоже были наполовину рефлексы. Она ещё приказала солдатам: «Этих — в убежище!», имея в виду воссоединившееся семейство Мак-Келланов. А выскочив на улицу, оказалась в самой гуще боя. Ревела сирена, грохотали пушки дропшипов, от взрывов бомб заложило уши. Но «мародёр» совсем рядом, и она должна была успеть. Реактор в рабочем режиме, только сядь в кресло, надень нейрошлем — и присоединяйся к битве.

— Первая цель, — коротко приказала Хэйли Эрнандес. — За мной!

Пилот второго «хеллкэта» лэнса «альфа» Ларри Хадад был единственным парнем в её эскадрилье. Хорошим напарником и хорошим любовником тоже; одним из немногих людей, к которым она не боялась повернуться спиной. И лишних вопросов он тоже не задавал, ни в воздухе, ни на земле. Так же, как и сама Хэйли: стратегическому чутью лорда-капитана Уортингтона она верила почти как самой себе. Уортингтон хуйню не прикажет. Сив Бьоркман — лидер-пилот лэнса «чарли» — попыталась, было, возразить: бомбить лагерь канопиан, милорд, но там же заложники! Хэйли собралась, было, одёрнуть расальхажскую стерву, но лорд-капитан спокойно объяснил: игра в заложников — обоюдоострый меч, перебив всех, шлюхи своими руками снесут барьер между ними и нашей местью. Поэтому в ответ на первый серьёзный удар с нашей стороны они ограничатся наименее ценными. Семьями торгашей, например, а наших оставят на потом. Можешь не беспокоиться, Сив: в этот раз твоей Астрид не угрожает ничего серьёзного. Смело грузи бомбы и вылетай.