Тяжёлый ледяной блюз

— Что? — Брайен опять выстрелил двойным залпом, и кажется, всё же достал чортову «вольверайн».

— Кончай палить, дурень, и задний ход! Бой кончен, они уходят!

= XXII =

Мэнорбир, Скайфог

(Мир Уортингтона), Периферия

30 августа 3017 года

Ночная схватка на подступах к Мэнорбиру кончилась без потерь: четвёрка пиратских мехов свалила, пользуясь преимуществом в скорости над боевым лэнсом Бизоса. Мехи наёмников отделались незначительными повреждениями, кроме чавесовского «арчера», которому шальная ракета повредила гироскоп. Дежурящая на борту «Вонючки» команда техников звёздного капрала Диего Батишты немедленно им занялась, и через пару часов доложила об устранении этого повреждения. Ночь подходила к концу.

Перед рассветом сгустился туман, белёсым ватным облаком накрыл всю долину. Выставленный в патруль лэнс Фиорелли оттянулся к самому форту. Но и пираты не торопились атаковать. Проснувшаяся Элайза пила капучино в спальне бандитского короля. Воспользоваться его кабинетом иначе, как помещением, где есть стол и кресло, было нельзя: компьютер Уортингтона оказался надёжно запаролен, а специалистов по взлому такой защиты в команде Элайзы не было. Так что она обошлась собственным ноутом, к которому подсоединила реквизированный у пирата голопроектор. Ополоснувшись под душем и обмотав вокруг головы тюрбаном махровое полотенце, коммандер сидела в кровати с кофе и бутербродами.

Оперативная карта на голограмме отображала расположение её войск: дропшипы по обе стороны крепости, лэнс мехов на патрулировании, отделение пехоты в порту. Оборонять этот последний всерьёз Элайза не собиралась, оставила лишь небольшой отряд — приглядывать за рекой. Даже без тяжёлого оружия: батарею из трёх пушек среднего калибра ночью перетащили в форт, миномёты собрали в нём же. Если пираты рискнут атаковать с воды — шансов у миномётчиков потопить бронекатер, которым, насколько ей было известно, располагал гарнизон, всё равно было негусто. Так что приказ лэнс-капралу Димасу был дан простой: при нападении крупных сил противника отходить в джунгли, почти вплотную подступающие к гавани с юга, ниже по течению реки.

За ночь успели отремонтировать «феникс-хок», и лэнс Оливейры теперь состоял из трёх мехов: «стингера» лейтенанта, «локаста» Криса Экка и трофейного 45-тонника, который Элайза, как обещала, отдала Зейнаб. С подъёма — только что — Виртанен начал ремонт «вольверайн».

Ночью же Элайза отправила сообщение Уортингтону, в котором уведомляла бандитского короля, что держит в заложниках семьи его бойцов — приложив к сему список. И предлагала явиться на переговоры, оговорив место и время оных дополнительно. Ответа пока не пришло. Что с ним удастся договориться о чём бы то ни было миром, Элайза не верила; сообщение лишь разъясняло её позицию. В лучшем случае, коммандер надеялась потянуть время, выгадать лишний денёк без боёв и потерь. Давай который Уортингтону ей совершенно не было резона, что она тоже отлично понимала.

Поэтому когда энсин Фиорелли доложила о приближающемся автомобиле под флагом парламентёра, коммандер даже удивилась немножко. Парламентёр оказался самым что ни на есть настоящим. Он назвался Томми Мак-Келланом, шкипером и владельцем «Незабудки» — дропшипа типа «Троян». В транспортной группе Уортингтона такой действительно был. Скорее купец, чем пират, хоть судно его и было вооружённым, Мак-Келлан примкнул к группировке Уортингтона с полгода назад; раньше ему случалось уже принимать участие в пиратских набегах в Римвардном фронтире, но не на Магистрат. В Мэнорбире у него были жена и сын, которых Элайза распорядилась привести к ней. Облачаться в военную форму ей было лень, и она ограничилась курткой на голое тело, да полотенце перемотала с головы на бёдра. Сочетание чёрного с розовым в зеркале выглядело эклектично, однако встречать пиратского шкипера при параде — много чести ему.

Женщину и ребёнка привели первыми. Мальчишка лет семи-восьми глядел исподлобья, со злостью пойманного зверёныша; женщина сутулилась, настороженно озираясь по сторонам. На вид ей было под тридцать: среднего роста, полная, с длинными, далеко ниже плеч, русыми волосами. Элайза приказала отобрать у пленников одежду и всех взрослых, неважно, мужчин или женщин, заковать в кандалы. Полутора суток, прошедших со времени пленения, было достаточно чтобы поубавить гонору тем, у кого он был. Относилась ли к их числу Татьяна Мак-Келлан — так, кажется, её звали? — Элайза не помнила.

Перед спальней и кабинетом Уортингтона был небольшой холл с диваном, столиком и парой кресел; в одном из них и развалилась, закинув ноги на пуф, Элайза. Пленнице и мальчишке сесть не предложила; конвоирующий их солдат остался стоять, лениво привалившись к стене. Шкипера привели через несколько минут, которые женщина потратила на перечитывание тощего досье по нему на компаде. Как явствовало из этих сведений, записанных, в основном, со слов Оливейры и Беннигсена — капитана «Вонючки» — Мак-Келлан и его экипаж до недавних пор промышляли в спинвардной части Фронтира, на цепочке миров, протянувшейся от Рокуэллавана к Аргосу и другим таурианским колониям. Базировались то ли на Таррагоне, то ли на Тивертоне — обе этих планеты служили приютом нескольким пиратским бандам, грабящим Ауригу, тауриан и независимые миры Фронтира. Перебраться ближе к Канопусу «Незабудку» заставил конфликт с одним из пиратских вожаков; подробностей ни Оливейра, ни Беннигсен не знали.

Шкипера конвоировали двое солдат; Элайза приказала им остаться у входа. Томми Мак-Келлан оказался поджарым темноволосым мужчиной лет тридцати, одетым в серо-синий комбез астронавта и куртку с противопульными вставками. Коротко стриженый, с ястребиным носом, видимо, перебитым когда-то в драке, и тонкими щёгольскими усиками. Элайза заметила, как он напрягся, увидев жену в кандалах и ошейнике рабыни. Вздувшиеся на челюсти желваки, сжавшиеся в кулак пальцы; но шкипер быстро совладал с собой и обратился к Элайзе:

— Я правильно понимаю, что захватившим Мэнорбир отрядом командуете вы?

— Правильно, — улыбнулась она. — Коммандер Маркхэм, Ново-Синклерский добровольческий батальон. Не буду лгать, что рада нашей встрече, но ведь и вы ей не рады, мистер Мак-Келлан.

— Тем не менее, я здесь.

— От имени Уортингтона, Доринга или собственного?

Шкипер ответил, не раздумывая.

— От имени своего экипажа. Мы не присягали Уортингтону на верность, наши отношения с ним чисто деловые: он платит — мы работаем.

— И в сложившихся обстоятельствах ты решил, что прежней платы недостаточно?

— В сложившихся обстоятельствах я решил предложить вам сделку, коммандер Маркхэм.

— Вот как? — удивилась Элайза.

— Кусок вашей победы в обмен на жизни и свободу наших семей. По-моему, эта сделка будет выгодна нам обоим.

— Не поняла… — Элайза скинула ноги с пуфа, подалась вперёд.

— С вашего позволения, коммандер, я присяду, — Мак-Келлан тут же уселся на пуф.

Конвоиры нацелили на него автоматы, но этим и ограничились, видя, что командир осталась спокойна.

— Ты тоже можешь присесть, — сказала Элайза его жене.

Татьяна и мальчик сразу же подбежали к Мак-Келлану. Тот подвинулся, освобождая место женщине, притянул её к себе, обнял, шепнул что-то на ушко; мальчик пристроился с другой стороны.

— В моё отсутствие «Незабудкой» командует мой брат, — сказал Мак-Келлан. — Он бортинженер, а его жена Дебби — старший стрелок. Если мы с вами договоримся, они поднимут корабль и перегонят его сюда.

Элайза медленно кивнула. Стартующий дропшип может нанести лагерю Уортингтона немалый урон, и это не считая находящихся на его борту припасов, которых с его отлётом лишится пират. Кстати…

— Что у вас на борту?

— Комплекты брони бэттлмехов, запчасти, боеприпасы, — перечислил Мак-Келлан. — Отряд аэродромного обеспечения, бóльшая часть техники которого выгружена: ночью Уортингтон развернул полевой аэродром.