Страница 125 из 344
— Уильям, учтите положение, в котором находился мой сын. Прийти вам на помощь означало разбить орду. Но шаваны — такие же подданные Империи, как и литлендцы. На стороне шаванов также имеется правда. Литленды оскорбили их, убив послов на переговорах. Адриан попрал их древние права и свободы. Эрвин не мог от имени Империи нанести Степи еще одну обиду. Он вынужден был ждать, пока осада рассыплется сама.
Дейви тяжело и скрипуче вздыхает.
— Допустим. Скверное объяснение, но лучше, чем никакого. Второй вопрос: почему мне отказывают в заслуженных победах? «Голос Короны» пишет, будто Минерва спасла Мелоранж. Это не так. Какие бы слова она не уронила с язычка, шаваны не ушли бы отсюда без боя. Правда в том, что они трижды начинали штурм и один раз даже ворвались в город. Но мы отбили их атаки. Мой полк. Мои солдаты и городские ополченцы под началом моих офицеров! Степной Огонь ворвался в Мелоранж и получил по носу, именно поэтому он принял условия Минервы. Он уже знал, что не возьмет город без огромных потерь. Почему же гнусный «Голос» не пишет о моих победах?
София вновь убеждается в истине: легко играть, когда партнер дает столько эмоций. От возмущенья генерала она зажигается и сама, слова льются легко и звонко.
— А какую статью о себе вы хотели бы прочесть? Славный генерал Дейви с единственным полком крепко побил сорокатысячную орду. Рыцари Литленда слегка помогли ему — приносили кашу с котлетами. Моран Степной Огонь убежал, поджав хвост. А дура владычица почему-то считает, что это ее заслуга. Она заблуждается. На самом деле, все — идиоты и трусы, кроме Уильяма Дейви!
— Леди София, я же не об этом…
— Воспеть вас тем способом, какого вы хотите, означает унизить ее величество, герцогов Литленд, вождя Морана и сорок тысяч его всадников. Вернувшись в столицу, вы получите заслуженные награды и земли. Но если поднимете шум, вы обозлите нескольких весьма влиятельных людей. Это легко может кончиться новой войною!
— Тихо и без шума. Ну конечно. А все почести пускай достанутся Минерве…
— Генерал, — спокойно вмешивается судья, — что вы сказали бы про вассала, который оспаривает славу собственного сюзерена? Знаете притчу про скакуна и наездника, которые поспорили перед гонкой, кто из них первым придет к финишу? Едва дали старт, конь начал скидывать седока, а тот — хлестать коня и рвать удила. За час оба лишились сил и свалились прямо на старте.
— Грм. Грм…
Дейви яростно скребет шею. Врывается адъютант, и генерал рявкает:
— Вон! В приемной жди!..
Переводит дух.
— Хорошо, господа, тут ваша правда. Имею третий вопрос: что это за письма я получал от Эрвина?
— Я не читала их, Уильям. Насколько знаю, сын приглашал вас вернуться в столицу.
— Это и удивляет! Я — военный, тьма сожри! Что это за форма приказа — приглашение? Не могу понять, меня отзывают или оставляют в Литленде?
— Должна сказать, Эрвин и сейчас передал для вас пакет. Надеюсь, он развеет все сомнения.
Леди София вручает полководцу письма. Он начинает читать, а она думает: вот прекрасный способ подогреть зрительское любопытство. Пауза тянется, зритель хочет знать содержание писем, — ан нет, сиди и терпи неизвестность!
— Как это понимать, миледи? — спрашивает Уильям, подняв глаза от бумаг.
— В точности так, как написано. Этот пакет не шифрован.
— Но в нем противоречивые приказы!
— Мне так не кажется.
— Один из них просто абсурден!
— Позволю себе не согласиться с вами.
— Не пошутил ли ваш сын?
— Вручая мне пакет, он был вполне серьезен. Впрочем, Эрвин умеет шутить и с самым мрачным видом.
Леди София наслаждается диалогом. Какие восхитительно пустые реплики! Зритель должен быть в бешенстве: вместо пояснений — переливание воды. Вот как подогревать чувства зала!
— Что ж, я обдумаю это… — ворчит генерал. — Меня вот что волнует, миледи: когда вы покинули Маренго?
Отлично! Перескок на другую тему, не связанную с предыдущей. Диалог наполняется жизнью, объемом!
— В последний день мая, Уильям.
— Значит, вы не знаете?
— Надеюсь, вы просветите меня.
— Что ж, я постараюсь. Хотя удивительно, что вы не в курсе столь громких событий.
Леди София не выдерживает — бросает взгляд через плечо. Там нет никаких зрителей, только стратемный столик. А жаль.
— Генерал, если вам трудно, то я не стану настаивать. Коль вы жалеете для нас новостей, то будем довольствоваться кашей с котлетами.
— Адриан жив! — восклицает Уильям.
— Что?..
— Еретики атаковали храм Прощание и похитили Предмет владычицы Ингрид. А потом на заседании Палаты…
Генерал излагает все, что случилось на последнем заседании. Показания Менсона, Ульянина Пыль, живой Адриан, низложение, выборы нового владыки, временная правительница Минерва.
Леди София с судьей берут минутку на то, чтобы освоиться с новостями. В театре сейчас был бы антракт. Герцогиня даже позволяет себе съесть котлету. Выиграв за счет трапезы время, она приводит мысли в порядок. Едва занавес поднимается, говорит генералу:
— Новости крайне увлекательны, благодарю вас. И признаться, я рада, что не знала их в момент начала нашей беседы. Вы не можете заподозрить мою предвзятость. Эрвин составил письмо, а я передала его, не зная о том, что Адриан жив. Наше предложение шло от чистой души!
— Верно… — кивает генерал. — Но ваше предложение абсурдно, в нем отсутствует смысл! Позвольте уточнить. В вашем пакете было две бумаги. Одна из них — приказ ее величества Минервы снять оборону Мелоранжа и действовать по моему собственному усмотрению. Вторая — письмо Эрвина, в котором он предлагает мне перебазировать полк… на Север! В долину Майн, что в герцогстве Ориджин!
Вот же оно, спасение для зрителей, — отмечает леди София.
— Все так и есть, любезный Уильям. Но разве это абсурдно?
— Что я забыл в Майне? Какого черта Эрвин хочет услать меня на Север?!
— Думается, в письме указана причина. На Севере неспокойно: бунтует граф Флеминг, нортвудские бароны возмущаются правлением Крейга. Столь мощная сила, как искровый полк, послужит стабильности в регионе.