Страница 86 из 105
Глава сорок восьмая. Новая Брянь
(в которой продолжается свистопляска в стиле «скидывай сапоги, власть переменилась»)
Выбравшись из дворца в обличье Деревянного лиса, Псих быстро забежал за угол, где принял свой настоящий облик. После этого, нагло и не скрываясь, он пошел ко входу, где стоял часовой — совсем уже древний старичок-оборотень. Похоже, алкоголические возлияния начальства были восприняты как руководство к действию, и весь клан предавался пьянству и разврату, отправив на посты самых никчемных и безответных.
Приблизившись, Псих высокомерно кивнул часовому и сказал:
— Любезный, соблаговолите доложить своему руководству о моем прибытии.
Старичок смерил его взглядом и, ничуть не удивившись, поинтересовался:
— Как прикажете доложить?
Псих скорчил недовольную гримасу, но все-таки снизошел до объяснений:
— Моя фамилия Эго. Альтер Эго.
— Альтер Эго… — повторил дед. — Эстонец, что ли?
— Нет-с… Эвенк, — разуверил его гость и поинтересовался. — А почему эстонец?
— Да уж больно на «Тынис Мяги» похоже, — пояснил дед и ушел с докладом, закрыв дверь на ключ изнутри.
Псих остался ждать у дверей, дед же в это время докладывал уже основательно набравшимся братьям:
— Там какой-то Яак Йоала пришел, то есть Альтер Эго. Честно говоря, не знаю, какой он там Валдис Пельш, но внешне его родная мама бы не отличила вон от той обезьяны в кандалах в бассейне.
Старший цыкнул зубом:
— Только второго Психа нам и не хватало. Первый-то половину крови выпил, прежде чем мы его повязали.
Серебряный Лис тем временем тяжело полез из-за стола:
— Пойду, посмотрю, что там за товарищ Эго явился.
Первое, что отметил Псих — что Мунгэн Унэгэн уже изрядно пьян. Младший лис даже стоял нетвердо, поэтому сразу подпер плечом дверной проем.
— Ты кто? — икнув, спросил он.
— Альтер Эго, — не моргнув глазом, ответил Псих.
— Ага… Понятно, — почему-то радостно провозгласил Серебряный. — А Психу ты кем приходишься?
— Я его брат, — заверил визитер. — Младший.
— Да ты что? — обрадовался Мунгэн Унэгэн. — Я тоже младший. Секунду, погоди…
И лис завис, явно шаря в меню. Псих терпеливо ждал.
Через минуту, по-прежнему глядя в пространство, лис сказал:
— Слышь, ты, как там тебя… Альтер Эго?
— Ну чё тебе? — машинально отозвался Псих и вдруг почувствовал, как его подхватила неведомая сила.
«Твою мать!!! — запоздало понял он. — Эта рыжая сволочь поймала меня во фляжку. Там же достаточно просто отозваться! Блин, да что же со мной такое творится — я совсем забыл об этих артефактах. Теряю хватку».
Во фляжке была полная, кромешная, непроницаемая темнота. Псих попробовал было выскользнуть, превратившись в дым, но крышка оказалась уже крепко-накрепко закрученной.
— «Чё-чё…» — передразнил Мунгэн Унэгэн, засовывая фляжку в карман. — Ничё! Чё по-китайски жопа. Вот она тебе и настала. Через пять минут от тебя, гость незваный, останется только немного водички. Да уж… А разговоров-то было! «Псих, опасен, с предельной осторожностью…». А на самом деле и сам Псих — лох, и брат у него — терпила!
И, пошатываясь, лис пошел внутрь дворца — продолжать застолье.
А вот Псих внутри фляжки был уже близок к панике. Все навешенные на него охранные и защитные заклинания визжали и бились в истерике, прогнозируя скорую гибель своего носителя. А сам Псих лихорадочно считал — сколько же времени у него есть. Досчитав, он выдохнул, хотя и без особого облегчения — его положение из безвыходного фатально-летального стало просто критическим. По всем подсчетам получалось, что он продержится минут десять, не меньше.
«Господи, как же мне повезло, что тогда после ареста меня затолкали в эту сволочную волшебную печь, да еще на сорок девять дней, — подумал он. — В ней хочешь-не хочешь, а защиту от любой агрессивной среды прокачаешь если не до капы, то близко к тому. Но времени у меня практически нет. Лис уверен, что я растворюсь через пять минут. Это мой единственный шанс. И первая проблема, которую мне надо решить — во фляжке должны появиться жидкость».
Вздохнув, Псих принялся расстегивать штаны: «При всем богатстве выбора другой альтернативы нет. Очень надеюсь, что пацаны об этом не узнают».
Сделав дело, он, превратившись в маленький клок тумана, висел над лужей, и эти минуты показались ему вечностью.
Братцы-лисы бухали, разговаривали и, казалось, забыли о фляжке.
Пять минут.
Шесть минут.
Семь минут.
Псих начал дергаться, но пока еще держал себя в руках.
Наконец, Алтан Унэгэн спросил:
— Ну что там с фляжкой? Водичка булькает уже?
Младший основательно потряс фляжку. Мокрый с головы до ног Псих изматерился. Естественно, это был внутренний монолог.
— Булькает! — доложил он.
— Ну вот… — сказал старший брат. — Я же тебе говорил — даже две минуты с лихвой хватит, а ты — «пять минут, пять минут…»! Все, растворился визитер!
— Ага, — хмыкнул младший. — Хорошего тебе перерождения, младший Альтер Эго!
Он открутил крышку фляжки и вылил жидкость в кадку с фикусом, стоявшую рядом со столом. И никто из братьев не обратил внимания на тоненькую струйку дыма, вылетевшую из горлышка фляжки. Потому что старший в это время орал, как потерпевший:
— Ты что делаешь, дебил?! Все мозги пропил, что ли? Гуа же сто раз предупреждала — ни в коем случае не выливать жидкость! Чё мы теперь делать будем?!
«Оба-на! — офигел спасшийся Псих, зависший облачком под самым потолком. — Вот это поворот! Гуа? Если выживем — кому-то придется предоставить мне очень убедительные объяснения».
А братаны тем временем продолжали орать: