Во мгле

— Знаешь… — ненавидя свой голос в этот момент, Роут задумчиво нахмурилась и попыталась собрать рассыпающиеся мысли в кучу. — Больше всего мне непонятно, почему… почему он убил её. Мою мать.

— Может, она просто оказалась не в то время и не в том месте? — рассуждал Алекс, большим пальцем нежно поглаживая тыльную сторону её ладони.

— Нет, это… Мне так не кажется, — Джесс покачала головой, с ещё большим усердием перебирая в голове фрагменты их разговора.

— Тогда он просто псих. А психам мотив не нужен, — устало выдохнул он.

Роут слабо сжала его ладонь и немного отвела взгляд, чувствуя себя при нём слишком обезоруженной. Уязвимой. И она не могла объяснить, почему её это ни капли не беспокоило. Но всё же подбирающийся проблеск страха делал своё дело, заставляя её докапываться до каждой детали.

— Он слишком умён, Дьюс. Настолько, что ни один коп в мире не смог его поймать, — писк аппарата участился, начиная не на шутку раздражать её.

— Эй, — Алекс поднёс её руку к губам и задержался, прежде чем снова взглянуть ей в глаза. — Рано или поздно он оступится. И тогда мы его прижмём. Он получит своё, Джесс.

— Хотела бы я в это поверить, — с невесёлой усмешкой кивнула она, склонив голову так, чтобы хорошо видеть его.

Роут заметила бинт на его ладони и множество ссадин на лице, тотчас же вспомнив последнее, что она увидела, когда её выносили из катакомб. Тогда ей казалось, что убийца вот-вот добьёт Дьюсона, и животный страх охватил всё её нутро, позволив преодолеть бессилие и боль. Джессика до сих пор помнила, как злость заполонила каждую частичку разума. И отчасти — лишь отчасти — она была зла на себя.

— Никто не говорил, что будет просто. Жизнь порой настолько сложна, что ты удивляешься, как ещё не сошёл с ума от такого круговорота, но… Разве для того она дана нам, чтобы сдаваться? — он улыбнулся так мягко, что на мгновение ей показалось, будто не было ни кошмара, ни убийств — не было ничего, что произошло за последние… десять лет. — Даже если мы не уверены, что справимся, то всё равно идём вперёд. Потому что чувствуем, что так будет правильно. Но людям свойственно и ошибаться, в том числе убийцам.

— Ты правда в это веришь?

— Я верю в справедливость, — кивнул Алекс, и Джесс слабо, почти незаметно улыбнулась.

— Вот почему моим напарником являешься ты, Дьюсон, — она выдержала паузу, прежде чем сказать это, и решительно посмотрела на него. — Ты, а не кто-то другой.

И эти слова, кажется, тронули его до глубины души. Потому что, что бы ни происходило между ними за эти три года, друг для друга они неизменно оставались напарниками. Всегда.

Воссоздавшееся в палате молчание не было неловким. Напротив, они наслаждались ценными минутами покоя перед скорым приходом медсестры и думали каждый о своём. О прошедших часах, проведённых в больнице; обо всех событиях в катакомбах под толщей земли; о том, что убийца до сих пор разгуливает на свободе, поджидая удобный момент для следующей атаки. И когда в сознание вновь врезались фрагменты воспоминаний из камеры, до краёв наполненной водой, Роут непроизвольно дёрнулась, рвано выдохнув. Но, прежде чем Алекс что-либо скажет, она посмотрела на него таким взглядом, что слова сами собой испарились, — тёплым и сожалеющим.

— Знаешь… — отодвинув навязчивые мысли, Джессика попыталась сформулировать то, что хотела озвучить. — Я тут поняла, что время… слишком быстротечно, — она помрачнела, глядя ему прямо в глаза, и он слегка нахмурился. — Когда… когда я была в той камере, когда вода заливалась в лёгкие, и я ничего не могла сделать…

— Эй, эй, тише, — Дьюсон нежно погладил её по голове, наклонившись чуть ближе, чувствуя, как от переизбытка эмоций Роут начало потряхивать. — Ты не обязана говорить это, Джесс.

— Я так боялась, что не смогу сказать тебе… — дыхание перехватило, и она не смогла больше сдерживать слёзы, до боли закусив губу.

— Сказать что? — он напрягся, вслушиваясь в каждое её слово.

— Что… мне жаль, Алекс, — на выдохе произнесла Джессика и кивнула, опустив взгляд. — Жаль, что все эти годы я не замечала твоих чувств. Того, что ты значишь для меня.

— Джесс…

— Я боялась, что если мы попробуем, то наши отношения испортятся. Я боялась потерять тебя, понимаешь? — бесцеремонно перебив его, Роут раздражённо вытерла ладонью слёзы, но так и не подняла на него глаз.

Дьюсон понимающе кивнул и решительно наклонился к её уху, нависнув сверху.

— Ты бы не потеряла меня, Джесс. Ни за что, — но в ответ она лишь снисходительно улыбнулась, благодарно сжав его руку в своей. Во взгляде Алекса промелькнуло мимолётное осознание, и он внимательно посмотрел на неё, пытаясь отыскать не то истину, не то подвох. — А это… правда? Ты…

— Да, — она утвердительно кивнула, и, облегчённо вздохнув, он улыбнулся как-то по-особенному.

Так, как улыбался лишь в определённые моменты. И от этой улыбки внутри Роут всё застыло в предвкушении, когда он медленно приблизился к её лицу, оставив ничтожно маленькое расстояние между ними. Хватая ртом воздух, она скользнула рукой по его шее и пропустила между пальцев шелковистые волосы, притягивая Алекса всё ближе и ближе. Это было похоже на игру, где каждый делал ход, по силе равный предыдущему. Но когда их губы наконец соединились в поцелуе, обнажив бушующие чувства, оба напрочь забыли обо всём, что недавно произошло. То, что они сейчас испытывали, во много раз превосходило их давний первый поцелуй — спонтанный, неряшливый, произошедший на одном из заданий, когда им срочно нужно было прикрытие для подозрительного охранника, чтобы завести его в ловушку.