Речной лорд .

— Вы напрасно пытаетесь запугать нас страшными сказками, — Иллирио Мопатис остался сидеть. Лучи полуденного солнца заставляли блестеть его бороду и отражались от десятка драгоценных камней в перстнях на толстых пальцах. — Вашей байке тысячи лет. Последователи Рглора повторяют ее на все лады во всех городах и селах. Я жил в Пентосе, бывал в Волантисе и Кварте, и знаю, о чем говорю. Мир стоял и без ваших страшилок. И будет стоять — смею вас заверить.

— Я не судья вам, но в свой срок вы поймете, как глубоко заблуждались, — возразила Красная жрица. В ее голосе не было силы. Скорее, в нем проскальзывали усталость и сомнения. И на принца Эйгона она посматривала со странным выражением. Может, она увидела его в своем пламени и то, что поняла, ее смутило?

— Лорды и сиры, я мало знаю о зле за Стеной. Но я твердо знаю, что король Станнис человек справедливый. И он, единственный из всех, отправился на Север, чтобы помочь одолеть одичалых, — Давос Сиворт сказал свое слово. Жаль, но слушать его никто не собирался. Спесь и высокомерие настолько прочно вошли в кровь и манеры большинства собравшихся, что на выходца с Блошиного конца смотрели как на полное ничтожество.

— Ваш Станнис отправился на Север поправлять собственные дела, а не ради помощи другим, — напомнил Старец из Староместа.

Вновь послышались взаимные упреки, претензии, обиды и чуть ли не оскорбления. Никто не хотел уступать. Два часа миновало, а мало кто заметил, как уходит время.

Станнис скрипел зубами. Здесь, на Совете, где требовались такие навыки, как дипломатия, красноречие и широта взглядов, он явно находился не в своей тарелке. Возможно, его права были самыми законными. Возможно… Но положение выглядело хуже всех. Среди его сторонников остались лишь самые преданные и стойкие. Все остальные разочаровались в короле и проводимой им политике. Для них он стал неудачником, упустившим победу на Черноводной. Кто пойдет за таким?

— Мы сильно отвлеклись! — голос десницы призвал сосредоточиться на главном. — Давайте вернемся к будущему королю — ведь именно из-за него мы здесь собрались. Принц Эйгон! — он плавно повел рукой.

— Да… Спасибо, лорд Коннингтон, — Эйгон встал и медленно вышел на середину. Во всей его фигуре чувствовалось нешуточное напряжение и волнение. Но он был молодцом и держался весьма неплохо — и сотни проницательных глаз сей факт оценили. — Леди, лорды и сиры, уверяю вас, что я законный сын принца Рейгара. Если вы выберете меня, то вот мое твердое слово. Всеобщая война закончится. Все права и привилегии участвующих в ней сторон будут сохранены с учетом того, чем должны поделиться проигравшие. Я имею в виду Простор и Утес. Всем прочим, кто признает мою законную власть, я дарую прощение и королевскую дружбу. Вестерос вновь станет единым. Мы вернем леди Аше Грейджой власть над Железными островами. Часть рыцарских домов Долины обретут статус лордов. Трезубец, как наиболее сильно пострадавший, вправе требовать и получить внушительную компенсацию. Лорд Джон Ройс становится Хранителем Востока до той поры, пока молодой Роберт Аррен не сможет доказать свою состоятельность. Лорд Станнис Баратеон должен сложить оружие и преклонить колено. Если он подчинится, то получит полное прощение и Драконий Камень. В противном же случае, он будет считаться мятежником. Хранителем Севера станет лорд Мандерли до того дня, пока данная честь не вернется к дому Старк.

— Нас подобное устраивает! — первым откликнулся посланец Болтона, старый лорд Рисвелл из Родников. — Дредфорт, Родники, Хорнвуд и все прочие готовы поддержать вас, ваша милость.

— А как же мой погибший муж и сын? — голос Кейтилин Старк зазвенел. — Кто ответит за предательство и ложь?

На женщину многие смотрели с сочувствием. Но и только.

— Я предлагал вам то, что считал справедливым, — напомнил Киван. — Вы отказались.

— Ваше предложение не вернет мне родных.

— Но и я не могу их вернуть. Война закончилась, и мы могли бы попытаться позабыть былые обиды.

— Война не закончилась! — заметил Лейтон Хайтауэр. — Но вы, леди Кейтилин, слишком большое значение придаете своей семье. Ваши родичи важны… но лишь для вас. Мы не можем жить интересами одних лишь Старков.

— Не стоит принижать горя моей сестры, — вступился Эдмар. — Она из дома Талли, а семья, долг и честь всегда стояли у нас на первом месте. И мы еще никого не простили.

— Трезубцу и Северу нужна справедливость. Мы будем требовать, чтобы с покойного лорда Венса сняли все обвинения в отравлении Тайвина Ланнистера. Мы требуем золото и еду с тех, кто жег и разорял наши земли, — Талли подал незаметный знак и слово взял Блэквуд. — Мы ничего не забыли и если наши требования проигнорируют, продолжим войну.

— И у нас хватит сил, — добавил Первин, хозяин Близнецов. Несмотря на то, что Эдмар основательно проредил их выводок, на совете Фреев находилось свыше десяти человек — куда больше, чем членов любого другого дома.

Коннингтон и Эйгон быстро переглянулись. Эдмар удовлетворенно прикрыл глаза — лишний раз напомнить о себе никогда не помешает. А то десница вообще сделает вид, что все подзабыл. Есть за ним такая черта.

— Я обещаю вам полную поддержку, — громогласно заявил принц.

— Благодарю вас! Я не сомневался в вашей чести и справедливости, — хозяин Риверрана наклонил голову.

— Справедливо. И я уже говорил, что Запад готов оплатить нанесенные обиды, — согласился Киван Ланнистер.

— Золото… Все вновь решает золото, — с горечью воскликнул Давос Сиворт.

— Как у вас все просто, вы уже все решили, — Станнис сплюнул под ноги. — Я никогда не признаю власть мальчишки сомнительного происхождения.

В очередной раз поднялся шум. Уже который раз по ходу Совета. Прекратил его Эдмар Талли.

— Постойте, постойте! — он повысил голос, привлекая к себе внимание. — Если принц Эйгон станет королем, то сей факт сам по себе подтвердит, что он Таргариен. Кроме того, данное решение в известной степени убережет нас от Дейнерис Бурерожденной и ее драконов — если они прилетят сюда. Нам не нужна новая война, а права Эйгона, сына Рейгара, выше, чем права его тетки.

— Ого! — громко удивился Тирион. — Почему все вспоминают о правах лишь тогда, когда о них выгодно вспоминать? Тогда и мои права выше, чем права дяди.

— Кстати, что с Дейенерис? Почему ее нет среди нас? — поинтересовалась Оленна Тирелл.

— Мы отправляли ей письмо. И не одно, — ответил Красный Змей. — Но даже ворону непросто добраться до Миэрина. Либо птицы не долетели, либо Бурерожденная не захотела, не успела или не смогла прибыть.

— Как удобно, — насмешливо фыркнула старушка. Но в ее глазах появилась новая мысль. Она словно задумалась о тех возможностях, что может дать Дейнерис. Эдмару очень не понравилась те перспективы, до которых она могла додуматься. — А вы, лорд Талли! Как быстро вы переменили сторону! Мы вот не забыли, как ваш посланец прибыл в Хайгарден и упрашивал о военном союзе!

— Вы напрасно пытаетесь выставить меня в черном цвете, леди Оленна, — широко улыбнулся Эдмар. — Шла война. Естественно, я искал союзников. Искал тех, кто мог бы помочь Трезубцу и Северу. И сторону я не менял. Хайгарден не захотел вставать с Риверраном в один строй. Вы помочь не захотели. Теперь вы в числе проигравших. А значит, готовьтесь платить.

— Простор еще не сломлен, — возразил Мейс Тирелл. Его покоробил подобный тон. — Лорд Талли весьма осмелел! Не пора ли сделать вам укорот?

— Вы готовы воевать со всем Вестеросом? — удивился Красный Змей. — Клянусь Неведомым, я буквально мечтаю, чтобы именно так вы и поступили. Славное будет время!

— Мои парни еще не наелись, — поддержал его лорд Айронвуд. — Одно слово и они с радостью запалят Простор.