Речной лорд .

Эпилог

Эпилог

После пожара у Речных врат причалы, сотни лодок и невзрачных строений вдоль стен превратились в пепел. Трупы собрали и похоронили, завалы успели немного расчистить, но следы минувшего несчастья лезли в глаза со всех сторон. Будь то закопчённая и почерневшая стена, чудом сохранившийся деревянный остов дома, или кучи камней, образовавших непроходимые завалы. Запах был соответствующий, горьковато-сладкий, густо замешанный на гари и разложении.

Эдмар Талли, в одеждах красного и синего цвета стоял недалеко от воды и задумчиво наблюдал, как на Черноводную падает мягкий и пушистый снег. Неожиданно похолодало, хотя уже к обеду всё должно растаять.

— Готов поспорить, встреча со Станнисом нас не обрадует, — Красный Змей пнул подвернувшийся под ногу камешек. На нем был теплый, подбитый мехом, плащ, из-под которого торчали ножны меча. В его голосе слышалось раздражение — десница попросил их встретить важного гостя и они выполнили его просьбу. Сам Коннингтон от подобной чести самоустранился. На взгляд Эдмара такое решение выглядело спорным.

Позади Талли и Мартелла скучали многочисленные рыцари и лорды — Патрек Маллистер, Марк Пайпер, Адмар Белмор, Кокс Львиный Убийца, Бастард из Дара Богов, и еще несколько дорнийцев и речников.

Людей можно было взять и больше, но Красный Змей посчитал, что принц Дорна и хозяин Риверрана вполне подходящая компания для встречи самопровозглашенного короля.

— А я готов поспорить, что он отнесется к нам, как к предателям и бунтовщикам, — Эдмар пожал плечами. — Если честно, принц, мне на его недовольство плевать. Меня больше волнует та ведьма, которую он повсюду за собой таскает. Или она его таскает — это уж как посмотреть.

— Красная жрица Меллисандра? Я нагляделся на них, когда путешествовал по Вольным городам. Они любят пускать пыль в глаза и изображать невесть что. Думаю, их возможности сильно преувеличены.

Они замолчали. Рыцари позади что-то негромко обсуждали, но притихли, когда на реке показался поднимающийся по течению корабль. Его парус раздулся, поймав утренний ветер. На нем было нарисовано огненное сердце с коронованным оленем в середине.

— Поганый герб, — только и сказал Мартелл. — С ним он верность лордов не завоюет. Станнису следовало бы давно поумнеть.

Когда корабль начал швартоваться, Эдмар узнал его. «Плясунья Шааллы», так он назывался. Та же самая галея, на которой в Риверран когда-то приплыл Давос Сиворт, хороший и честный человек.

Один из причалов успели восстановить. Станнис первый сошел на него. За ним спустились четыре человека — Красная жрица, Давос Сиворт, Кейтилин Старк и какой-то усатый толстяк.

Эдмар впервые видел Станниса и, не скрываясь, рассматривал. Баратеон оказался крупным, жилистым и высоким мужчиной, с коротко подстриженной бородой на тяжелой челюсти. Темно-синие глаза словно запали внутрь черепа, и их подчеркивали черные круги. Баратеон выглядел неважно, куда старше своих лет, усталым и недовольным. Лицо казалось серым и отечным. Когда он поднял голову и увидел дракона на стяге над ближайшей башней, то сжал челюсти с такой силой, что чуть зубы не раскрошил.

— Лорд Станнис, добро пожаловать в Королевскую Гавань, — нейтрально поздоровался Мартелл. С первых слов он начал провоцировать гостя. И тот не смог промолчать.

— Король Станнис! Железный Трон мой по праву, и всякий, кто отрицает это, мой враг! — мужчина говорил резко, отрывисто. Под его бородой заходили желваки.

— Королем вас признали ваши люди. Мы вас им пока не признали, — Эдмар знал, что Станнис не изменится. Каким был солдатом до мозга костей, таким навсегда и останется. Но все же, на что он рассчитывал? Что те, кто ранее отказались признать его права на трон, ныне склонятся в униженных поклонах?

Из-за широченных плеч Баратеона выдвинулась его свита. Меллисандра встала справа, а трое остальных — слева. Кейтилин и Давос вопросов не вызывали. А вот толстяка Эдмар не знал. Хотя, судя по водяному и трезубцу на его камзоле, это был один из Мандерли.

— Король Станнис — истинный король, избранный Владыкой, воин огня, — не преминула напомнить Красная Жрица — стройная, грациозная и полногрудая женщина с медными волосами, необыкновенными красными глазами и безупречно гладкой, молочно-белой, кожей. На шее у нее была золотая цепь с рубином, а голос звучал низко, с едва заметным восточным акцентом. Несмотря на погоду, она одела лишь легкое платье красного цвета и туфли с узкими мысами. — К тому же он — возрожденный Азор Ахай, обещанный принц.

— Начинается, — насмешливый голос Мартелла мигом развеял всю торжественность слов Красной жрицы. — Принцев у нас и так хватает. Я сам, кстати, из их числа. Так что еще одним нас не удивишь. А насчет Азор Ахая… Где же его огненный меч? Где его славные деяния?

— Вы забываетесь, принц Оберин, — хмуро бросил Баратеон.

— Вовсе нет. Я ни единым словом не обидел никого из присутствующих. Я лишь говорил о несуществующем герое, — Красный Змей был еще тем засранцем, но в его присутствии Эдмар чувствовал себя уверенней. Все ж в глубине души он опасался Красной Жрицы и тех мистических сил, что за ней стояли. Возможно, стояли.

— Если лорды признают вас королем, лорд Станнис, мы окажем вам все положенные почести, — заметил Эдмар. Ситуация начала накаляться и он решил немного снизить градус. — Кейтилин, лорд Сиворт, рад вас видеть.

— Хотел бы я увидеться с вами при иных обстоятельствах, лорд Талли, — заметил Луковый рыцарь.

— Здравствуй, Эдмар, — с момента последней встречи Кейтилин постарела. Казнь мужа и гибель Робба, заботы и невзгоды наложили на нее свой отпечаток. Наложили, но не сломали. И все же она изменилась. Должна измениться, как он надеялся. Женщина куталась в толстый меховой плащ, а на голову накинула капюшон.

— Здравствуй, Кейтилин, — повторил Эдмар. Он считал, что названная сестра винит его если и не во всех, то в большей части тех несчастий, что обрушились на Север и Старков. Если она и дальше будет гнуть такую линию, то разговор их ждет тяжелый.

После того, как был представлен сир Вилис из дома Мандерли, процессия потянулась в Красный замок. Дюжина рыцарей охраняла Баратеона. Станнис пожелал познакомиться с принцем Эйгоном. Хотя, он назвал его мальчишкой, без всяких титулов.

— Мой брат Роберт едва не утопил страну в вине и долгах. Но при нем город хотя бы не горел, — заметил Станнис по дороге.

— Верно. Но и явных врагов у него не было. Таких, кто бы не побоялся устроить пожар, — напомнил Эдмар.

В Красном замке он с огромным облегчением передал Станниса на руки Мопатису и Коннингтону. Лорды ушли в один из малых покоев для серьезного разговора с Эйгоном. Мартелл, Красная жрица, Мандерли и Давос, как десница, отправились следом. Кейтилин Старк на какой-то момент оказалась покинутой.

— Не желаешь посмотреть, как я устроился? — поинтересовался Эдмар. — Заодно перекусим и выпьем вина. Наверняка, ты устала с дороги.

Он не хотел открытого конфликта, но был готов ко всему. Хотя, не стоило просто так отбрасывать Старков и те родственные связи, что их связывали с Риверраном. И теперь все зависело от женщины. Если она покажет, что изменила свою позицию, если подаст руку дружбы, то он ее пожмет.

— Пожалуй… — задумчиво протянула женщина.

— Тогда пошли, — они вышли из Твердыни Мейгора, прошли по мосту и очутились на Восточном дворе.

Многочисленные слуги, оруженосцы и рыцари поглядывали в их сторону с любопытством. Эдмар отпер дверь в личный домик тяжелым бронзовым ключом.

Внутри было светло и тихо. Талли здесь уже освоился и даже создал некоторый уют. На окнах висели занавеси. Угли в камине не успели окончательно прогореть, и от них шло приятное тепло. Вокруг тяжелого стола из черного дуба стояло несколько стульев и кресел.