Речной лорд .

Между Божьим Оком и Черноводной, на огромном пространстве, ранее обильно заселенном и хорошо возделанном, ныне носились небольшие отряды, дозоры воюющих сторон и действовало Братство-без-знамен.

Братство им встретить не довелось, а вот мародеров и недобитков хватало. Один раз им пришлось пуститься в бегство от подозрительного отряда численностью свыше ста человек. Благо, их сытые и прекрасные кони не подкачали.

— Вражеский разъезд, — заметил Коготь, вырывая его из раздумий в один из дней. — Ну, ка, Элб, ты же глазастый, как орёл. Что у них на знамени?

Элб, высокий и долговязый воин приложил руку ко лбу, и некоторое время изучал находящийся далеко впереди отряд. Венс даже не пытался с ним тягаться — он сам видел лишь далекие и смутные тени.

— Кажись, две скрещенные алебарды и какие-то квадраты, не иначе, — наконец доложил Элб.

— Квадраты какого цвета?

— Красного, милорд.

— Тогда это люди лорда Ярвика. И не квадраты это, а ромбы, — добавил Венс для порядка.

— Вам виднее, милорд, — откликнулся Элб.

— Что они за люди, лорд Венс? — поинтересовался Коготь. — Может, не стоит попадаться им на глаза? Ну их к Неведомому!

— Люди как люди. Их лорд Роджер ничем не хуже прочих. Труби сигнал о мирных намерениях, Джон, — распорядился Венс.

— Как скажете, — капитан гвардейцев махнул рукой. Горнист поднес к губам трубу. Долгий и протяжный звук спугнул стайку синичек на березе. Их наверняка услышали.

— Ишь, как встрепенулись, — подтвердил его догадку Элб. — Сюда скачут.

На самом деле, кто бы ни командовал вражеским разъездом, глупостей он не совершал. К ним подскакали всего два человека — основные силы остались позади, готовые к любой уловке.

Карил велел людям сохранять спокойствие. Настороженные всадники спросили их имена, кого представляют и что здесь делают. Узнав все необходимое и прочитав подорожную, отправились обратно.

Через некоторое время, когда они встретились, лорд Карил показал сиру Эдвину — именно он возглавлял чужой отряд — приглашение лорда Тайвина посетить столицу, присланное в Риверран с вороном.

— Мы проводим вас, — твердо, отметая возможные возражения, сказал рыцарь. Карил не имел ничего против. Наоборот, почетный эскорт давал им уверенность и безопасность.

Несколько дней их сопровождал сир Эдвин. На Золотой дороге находился небольшой опорный пункт и там их передали с рук на руки другому отряду, который повел их дальше. И наконец, далеко впереди Венс увидел горделивые стены Красного замка. Он возвышался на утесе, а вокруг него раскинулась огромная Королевская Гавань.

Карил глубоко вздохнул, постаравшись не поддаваться волнению. В город они попали через Львиные ворота, защищенные порткулисой, тяжелыми створками и охраняемые многочисленной стражей.

Столица захватила все свободное место внутри стен. Дворцы, утопающие в рощах, добротные кирпичные дома в несколько этажей, склады, амбары, притоны с кричащими вывесками, магазины, таверны — здесь все стояло друг на друге. Они даже кладбище проехали. Над этой частью города властвовал холм Висеньи с Великой Септой Бейлора. Солнечные лучи сверкали на ее семи хрустальных куполах.

Обогнув холм, они увидели слева развалины Драконьего логова, где некогда прежние Таргариены держали драконов. А спереди приближалась громада Красного замка.

Когда проезжали барбакан и Навесную башню, Карил поймал мысль, что они очутились в логове льва. И попали прямо в его пасть.

— Оставь нас. Никого не впускать! — приказал лорд Тайвин слуге. Тот с безмолвным поклоном удалился и тихо затворил дверь.

Десница принял Венса в личном покое, в башне, в которой проживал. Без малого шестидесятилетний лорд все еще выглядел подтянуто, и мог похвастаться широкими плечами и плоским животом. Голову он брил налысо, бороды и усов не носил, но зато отрастил бакенбарды — внушительные поросли, покрывающие щеки до самых ушей. Светло-зеленые, почти прозрачные глаза без всякого выражения смотрели, как Карил присаживается на указанное место.

Рядом с Хранителем Запада находился его младший брат Киван. И он выглядел внушительно, но, конечно, уступал Тайвину и во властности, и в невозмутимости, и в уверенности.

Сквозь узкие окна падал свет, но старший Ланнистер находился в тени. Наверняка так получилось неслучайно.

— Прежде всего, хочу передать, что лорд Талли благодарен вам за эту встречу, — начал Венс, всеми силами пытаясь скрыть неуверенность. Два брата смотрели на него без всякого дружелюбия. Их взгляды напоминали взгляды охотников, которые прикидывают, как ловчее разделать пойманную добычу. — Несмотря на войну, Риверран надеется, что мы сможем прийти к компромиссу.

— Как поживает лорд Талли? — десница закинул ногу на ногу и небрежным жестом стряхнул пылинку с рукава камзола.

— Хорошо. Если делать скидку на продолжающуюся войну. Главным образом его беспокоит вопрос, на каких основаниях вы готовы принять мир? — Карил не видел особого смысла ходить вокруг да около. Он и так прождал, вернее, Ланнистеры заставили его прождать два лишних дня, прежде чем соизволили пригласить на разговор.

Король Томмен — мальчишка, и просто подписывал все, что ему давал дед. Возможно, королева Серсея и хотела бы получить большую власть, но при живом отце она довольствовалась малым. Сейчас в столице все решал сидящий напротив него человек — лорд Тайвин. И он прекрасно понимал, что нужно посланнику Риверрана.

Сны Эдмара Талли выглядели до жути правдоподобно. Он описывал такие детали, такие мелкие подробности, что Карил диву давался. Зато благодаря им он полностью знал столичные расклады. Такое знание являлось невероятным преимуществом, и лорд Приюта Странников собирался сполна им воспользоваться.

— Давайте уточним, вы говорите от лица только лишь Риверрана или представляете и Север? — поинтересовался Киван. Про него говорили, что он редко озвучивает мысли, которые ранее не пришли в голову его старшему брату.

— Я говорю от лорда Талли. Но король Робб знает о наших намерениях.

— Забавно, — заметил Десница. И больше ничего не сказал.

— Итак, на каких основаниях Риверран может получить мир? — повторил вопрос Венс. Двум мужчинам не сильно понравился его тон. Им бы пришлось по сердцу, веди он себя менее независимо и выказывая большее уважение. Их бы порадовал страх в его глазах и просьбы, может даже мольбы, о мире, но никак не такой напор.

— Риверран отказывается признавать Робба Старка королем. Он не предоставляет ему ни военной, ни финансовой, ни людской, ни какой либо иной помощи, — условия озвучивал Киван. — Ваш лорд дает клятвы верности королю Томмену и предоставляет заложников, детей знаменосцев, доказывающих его верность. Также он соберет войско, которое пойдет вместе с нами для усмирения мятежника Станниса Баратеона.

— А потом?

— Потом он, дабы загладить вину, поможет разделаться с мальчишкой Старком.

— И вы согласны с тем, что все земли Трезубца останутся у прежних хозяев и лорд Талли сохранит всю полноту власти и те титулы, что принадлежали ему по праву рождения до начала войны?

— Да. Он сохранит все. Всё, за исключением Харренхолла и замка Дарри. Они отходят в другие руки, — спокойно, как о сущей безделице, сообщил Киван.

— Харренхолл и его земли — крупнейший надел Трезубца. Потеряв его, Риверран лишится внушительной части своих богатств и влияния.

— Надо было раньше о таком думать, — лорд Тайвин с безразличным видом пожал плечами. — До того, как поднимать восстание и поддерживать Старка.

Что ж, условия мира прозвучали. Эдмар как-то сказал, что Ланнистеры бьют с мыска и слезам не верят. Так и выходило. И требования их выглядели по-настоящему тяжелыми — Эдмар должен отказаться от племянника, должен отдать Харренхолл и Дарри, и должен склонить шею, признав Томмена.