Страница 11 из 47
— Рад, что ты пришла, — сказал я, улыбаясь ей.
Бренна прищурилась, глядя на меня, и мне тоже стало жарко.
— Мы готовы к вальсу? — спросила Ингрид, хлопая в ладоши.
— Не совсем, — ответила Бренна. — Нет.
— Мы сделаем это в стиле ускоренного курса, — сказала Ингрид. — Достаточно, чтобы не наткнуться на что-нибудь на танцполе, и чтобы на следующее утро в «Таймс» не было фотографий, где вы натыкаетесь друг на друга.
— Ну, — сказала Бренна. — Звучит не так уж плохо.
— Вальсировать легко, — сказал я, и раскатистый смех Алека эхом отразился от мраморных полов и колонн. Мы все вздрогнули.
— Это трудно, — сказал Алек. — Очень трудно. Вы должны делать десять вещей одновременно.
— Думаю, она справится, — сказал я, и Бренна быстро посмотрела на меня, а затем отвела взгляд.
— Давай просто сделаем это, — сказала Бренна. — Здесь есть музыка или что-нибудь?
— Вы, ребята, будете танцевать под «Вальс № 2» Шостаковича, — произнесла Ингрид и указала на Алека, который нажал кнопку на своем телефоне. В зале зазвучала классическая музыка со знакомым темпом вальса, но в то же время звучавшая… навязчиво и совершенно по-другому.
Мне все в ней нравилось.
— Неужели? — спросила Бренна. — Вот так?
Ингрид пожала плечами и указала на меня.
— Он сам ее выбрал.
— Ты? — спросила Бренна.
— А что в этом удивительного? — спросил я, но уже знал ответ. Я точно знал, почему это было удивительно. Потому что она и меня посадила в ящик, а я в нем не останусь.
Как это должно быть опечалило Бренну. Я нашел коробку, в которой она могла остаться, и продолжал выползать из той, в которой она хотела меня видеть.
Все это заставило меня почувствовать себя лучше.
— Пошли, — сказал я. — Давай сделаем это. У меня еще есть дела.
Бренна фыркнула, проходя через бальный зал. Подол желтой юбки колыхался вокруг ее колен.
— Какие? — Она остановилась передо мной, уперев руки в бока. Между ее глазами залегли морщинки, как будто она думала обо мне что-то очень плохое.
— Тренировка на пресс с моим тренером.
О, Бренна так сильно закатила глаза, что я удивился, как она не потеряла сознание. А потом она подняла руки, словно изображая кактус.
— Ты что, издеваешься?
— Что ты имеешь в виду?
— И что мне с тобой делать? — Я коснулся кончиков ее пальцев, которые при соприкосновении сжались в кулак. — Вешать на тебя одежду?
— Остановись.
Я тронул ее за локоть, и она отпрянула.
— Серьезно, — сказала Бренна. — Остановись.
Когда я шагнул к ней, она отступила назад, глядя на меня так, словно я собирался украсть ее сумочку.
Во всяком случае, мне эта ее реакция понравилась. Потому что я знал наверняка, как разделаться с ее чувством дискомфорта.
Побороть его.
— Бренна, — произнес я медленно. — Это вальс. Мне придется к тебе прикасаться.
— Да, я знаю, но… — она посмотрела на Ингрид и Алека, которые наблюдали за нами с каким-то зарождающимся ужасом со стороны Алека и восторгом со стороны Ингрид. Затем Бренна сделала глубокий вдох. — Отлично. Отлично. Касайся меня.
О боже, с ней было слишком легко. Бренна была такой аппетитной.
Я шагнул к Бренне и наблюдал, как она боролась с собой, чтобы не сбежать от меня. Остаться стоять на месте.
— Ты хочешь убежать, — пробормотал я, обнимая ее за талию.
Бренна вздрогнула, но осталась стоять на месте.
— Я хочу врезать тебе по носу.
— Ладно, — Я улыбнулся Бренне, взяв ее ладонь в свою. — Расслабься.
— Я расслаблена. Абсолютно спокойна.
— У тебя ладони потеют.
— Ты самый худший.
— Возможно, — вздохнул я, улыбаясь раскрасневшемуся лицу Бренны. Ее тело было теплым. И я притянул Бренну к себе настолько близко, что ее живот коснулся моего. Она втянула воздух и задержала его, и я почувствовал, как она дрожит рядом со мной.
Мое собственное дыхание застряло где-то в горле. Странный твердый комок.
— Итак? — прошептала она вопросительно, а затем прочистила горло. — Что нам теперь делать?
— Уединиться, — сказал Алек, и Ингрид хлопнула его по плечу.
— Включи музыку снова, — произнес я. Голубые глаза Бренны были широко раскрыты и не моргали. Несмотря на то, что голубые глаза и светлые волосы были буквально самым распространенным сочетанием в моей стране, я поймал себя на мысли об уникальности ее волос, ее глаз и ее темных бровей.
Мне казалось, что я никогда раньше не видел такого сочетания. Оно было крайне редким.
Такие, как она, были крайне редки.
Музыка снова заиграла и я начал отсчитывать шаги и задавать ритм.
— Раз, два, три, — шептал я, медленно поворачивая ее, водя кругами по танцполу.
Бренна споткнулась, и мы остановились.
— Ты пытаешься меня вести, — сказал я ей.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь.
— В вальсе может быть только один ведущий.
— Тогда нам лучше прямо сейчас решить, кто из нас ведет, разве нет? — спросила она. — Кто ведущий.
Я улыбнулся Бренне, чувствуя, как смех подкатывает к моему животу.
— Милая, — прошептал я. — В этом я всегда главный.
Слова прозвучали напряженно и немного озорно, и темные брови Бренны сошлись вместе на переносице. Грозовая туча, указывающая на смену ее настроения.
Как ни странно, я посчитал эту реакцию… интригующей. Я вполне привык к тому, что женщины злятся на меня, но в ее гневе было что-то совсем иное. Я проглотил его. Дразнил Бренну еще больше, потому что искры и всплеск ее темперамента казались мне такими сладкими.
— А тебе бы хотелось быть за главного в других вещах? — спросил я.
— Только не будь ослом.
Отвлекаясь, она была лучшей танцовщицей, но я этого не сказал, потому что чувствовал, как Бренне хочется дать мне пощечину и уйти. А нам действительно нужно было это сделать.
— Я рад, что ты едешь со мной на побережье, — сказал я, разворачивая Бренну немного быстрее. Темп наших танцевальных па наконец-то совпал с темпом песни.
— Нет, вовсе нет.
— Конечно, серьезно. Ты можешь сделать всю работу. Вот в чем ты можешь быть главной. Сделать работу.
— Это и правда ничего не значит для тебя, — спросила она. — Тот факт, что будущее нашего королевства будет решаться в проливе? Это, по-твоему, шутка такая?
На мгновение мне захотелось возразить, что, конечно, это не так. Потому что я не был таким ослом, как она утверждала, чтобы не понимать, что это важно. Я понимал, что это важно. Но все, что я ей продемонстрировал, было мое безразличие.
Это все, что у меня было. Все, что я мог себе позволить.
Бренна восприняла мое молчание как ответ, который ей понравился, и ее рука сжала мою.
— У нас есть сила, — сказала Бренна. — Не знаю пока точно где. Но у нас она есть. Мы можем все изменить.
Я отступил назад, бросив руки с талии Бренны. Почувствовал что-то холодное и жесткое в своем мозгу.
— Ты здесь уже целую минуту, — сказал я. — Ты понятия не имеешь, о чем твердишь.
— Это потому, что я пробыла здесь минуту, и я могу видеть вещи немного яснее, — сказала Бренна и подошла ближе ко мне.
— Ты живешь в Шотландии. Как ты думаешь, чего ты на самом деле можешь достичь?
Бренна улыбнулась широко и заразительно.
— Чего угодно.
— О, боже. Эта надежда была изнуряющей. И глупой.
Я повернулся к Алеку и Ингрид, которые смотрели на нас с разинутыми ртами.
— Что скажете?
— Я думаю, вам не следует драться на танцполе, — сказала Ингрид.
— И вам, наверное, не стоит трахаться, — добавил Алек.
— Не думаю, что это будет проблемой, — сказал я с некоторой небрежной жестокостью. — А ты?
Бренна посмотрела на меня разочарованно и растерянно.
Вот как ты учишься, подумал я. Вот как этому учат в королевском дворце. Не переживайте о других, потому что над вами будут насмехаться за это. Вашу руку, когда вы потянетесь за вещами, будут бить и ударять снова и снова, пока вы просто не перестанете тянуться.