Рыжая

Ра мгновенно пристроился рядом, удовлетворенно положив голову ей на колени. Дети за день пути немного остыли к нему, но, как только группа встала лагерем, их любопытство разгорелось заново.

– Мой отец, вождь, – начал Джабай, – хотел убить их.

Ира недоуменно моргнула, глядя на ящера рядом с видимым вопросом в глазах, побуждая тем самым говорить дальше.

– Он считал, что они обуза. Что им не надо жить. Те, кто слаб телом, несут болезни своим детям. Старые ящеры – медленные, бесполезные. И все они потребляют еду. А ее трудно достать.

Ира не знала, как прокомментировать подобное. Ее современное воспитание восставало против такой мысли. Каждый человек, в их случае ящер, имеет право на жизнь, ведь любая жизнь бесценна. Но если посмотреть на это с точки зрения первобытного человека, то некая логика в подобном радикальном решении была видна.

Вождь обязан заботиться о процветании племени. Ему выгодно, когда члены группы сильные и выносливые. Те, кто слаб, действительно могут нести с собой различные проблемы.

Взять, например, искалеченного в бою. Получив увечье, он больше не может приносить пользу своему народу. Если у него есть родственники, то они могут заботиться о нем. А если нет? Тогда забота о таком соплеменнике ложится на плечи остального племени. Другие должны кормить его, следить, чтобы с ним все было в порядке. Защищать в случае нападения хищников.

Вряд ли кому-то захочется усложнять свою жизнь ради постороннего человека. Да, они соплеменники, но любой в подобное время с большой долей вероятности будет заботиться о своей семье, а не о том, кто требует ресурсов, не отдавая ничего взамен. Суровая правда жизни.

Моргнув, Ирина с большим интересом посмотрела на Джабая. Она вдруг поняла, что конкретно этот ящер мыслит довольно прогрессивно. Судя по всему, он взял на себя обязанность защищать и поддерживать всех, кто не может делать это самостоятельно.

Видимо, смотрела она слишком долго, потому что в один момент Джабай повернулся к ней и вопросительно вскинул брови.

Ира смутилась и резко отвернулась.

Ах, все становилось сложнее.

Резко встав, она рефлекторно стряхнула с себя несуществующий мусор. Джабай с некоторым недоумением проследил за ее быстрыми и чуть дергаными движениями. Ему было непонятно, почему она начала вести себя так странно.

– Пойду. Убежище. Поздно, – пояснила Ирина и торопливо направилась в сторону, где собиралась строить шалаш.

Ра, недовольный, что его разбудили, да еще и голову скинули так небрежно, все равно поплелся следом за Ирой. Время от времени он косился в направлении детворы, готовый юркнуть в кусты при любой угрозе с их стороны.

Как только Ира начала строить шалаш, ящеры, с которыми она путешествовала до прихода в племя, по привычке натаскали ей подходящих веток. Она с улыбкой поблагодарила их и принялась за дело.

Вскоре Ирина заметила, что несколько женщин пристально наблюдают за ней, даже не пытаясь скрыть любопытство. Такое внимание немного нервировало. Она буквально кожей ощущала чужие взгляды. Благо, в них не было враждебности. Надо отметить, что пару раз за время пути ей удалось почувствовать чужое недовольство, правда, она так и не поняла, от кого именно оно исходило.

– Что не так? – все-таки не вытерпела она, поворачиваясь к женщинам.

Ящерки обрадованно подскочили к ней и принялись что-то спрашивать. Говорили они так быстро, что Ирина не могла выловить ни одного знакомого слова.

– Медленно! – попросила она, вскинув руку.

Женщины резко замолчали и переглянулись.

Затем одна из них указала когтем в сторону шалаша, который возводила Ирина.

– Что это? – почти по слогам спросила она. Ира подавила желание закатить глаза. Пусть она и просила говорить медленно, но не настолько же!

– Шалаш, – пояснила она, решив быть более терпимой. Кроме того, ей и самой было интересно пообщаться с ящерками.

Та, что спрашивала, повторила за Ириной и изобразила на лице непонимание.

– Укрытие от дождя, – пояснила Ирина, обратив внимание на то, как Ра, забравшись внутрь почти готового шалаша, заволок туда палку. Он давно перестал их грызть, но, видимо, таким способом пытался внести свою лепту в строительство. – Молодец, – похвалила его Ирина, укладывая палку в стороне. Та никак не помогала, но и не мешала, так что пусть лежит.

Ящерки снова заговорили, явно желая вернуть ее внимание себе. Ира не стала игнорировать их. Судя по всему, им хотелось подойти ближе и посмотреть. Ира не стала препятствовать. По мере того как женщины задавали вопросы, она спокойно отвечала, а потом принялась показывать, как правильно все делать.

Спустя некоторое время плохое знание языка перестало быть барьером. Каким-то образом они смогли нормально общаться. К словесной форме подключились движения и мимика.

– Нет, нет, не так, – прервала Ирина Ратаю (где-то в середине процесса они успели перезнакомиться). – Сначала нужно сделать так, чтобы верхняя перекладина держалась устойчиво, – пояснила она, а потом покачала воткнутые в землю палки. – Иначе все рухнет.

Ратая – совсем еще молодая ящерка – понятливо покивала, а потом подхватила лежащий неподалеку камень и принялась стучать по палкам сверху, вбивая их глубже в землю. Другие женщины охотно повторили за ней.

Ирина не узнавала, зачем им всем шалаши, если они прежде никогда не нуждались в укрытиях от дождя, но отказывать в помощи не собиралась.

Через некоторое время к ним присоединилось несколько ящеров. Они все представились, правда, Ира не запомнила большинство имен. Слишком они были для нее необычными.

Один из решивших помогать им ящеров был очень стар. Его звали Додлог. Он говорил медленно и степенно, смотрел на Иру с любопытством, но добродушно.

– Зачем они? – спросил Додлог. – Есть ведь деревья. Они всегда скроют.

– Плохо, – Ира покачала головой, а потом начала разъяснять свою точку зрения, особенно упирая на то, что кроны деревьев не полностью укрывают от дождя, а иногда с неба бьет молния, способная убить мгновенно.

Додлог не был полностью убежден. Ничего удивительного. Пожилые люди не очень любят перемены. Зато молодым ящеркам явно понравилась задумка. Они довольно ловко для первого раза строили шалаши. Если у кого-то что-то не получалось, то остальные помогали или просили Иру объяснить еще раз.

Вскоре на краю лагеря образовался небольшой «палаточный городок». Ящерки были довольны. Они весело переговаривались, смеялись, то и дело влезая в шалаши и вылезая обратно.

Ирина подозревала, что для них это не более чем забава, но была уверена – стоит им ощутить преимущества на себе, как они в дальнейшем сами будут строить шалаши, забыв о том, что дождь можно переждать на дереве.

Кто-то там, наверху, явно желал помочь Ире приучить местных ящеров к более цивилизованной жизни. Ночью разразилась такая сильная гроза со штормом, что находиться снаружи было крайне неприятно.

Слушая завывание ветра, шум ливня и периодически оглушающий гром, Ирина хвалила себя за предусмотрительность.

В самом начале она строила свои укрытия, не особо усердствуя, но с каждым разом добавляла новых деталей для укрепления конструкции.

И сейчас, прижимая к себе встревоженного Ра, она ощущала, что настал момент триумфа. Шалаш под напором ветра и дождя дрожал и качался, но оставался на месте. Внутрь не попало ни капли, хотя Ира могла представить, какой ад творился снаружи.

Вспомнив о ящерах, лишенных укрытия, она вздрогнула всем телом. Оставалось надеяться, что иммунитет рептилоидов достаточно силен, чтобы пережить эту ночь без последствий.

В принципе, она была не против пригласить кого-нибудь в свой шалаш, дав тем самым крышу над головой, но где искать спрятавшихся ящеров? Они в любом случае постарались укрыться как можно лучше. Искать их в темноте при такой погоде – самоубийство. Ирине оставалось верить, что матери не допустят страдания своих детей. А старики достаточно опытны, чтобы надежно спрятаться.